– Как замечательно! Ведь О-Коё отдала свое сердце тому самому господину, который воспылал страстью к ней и который нанял меня помочь ему в этом деле. Одна ко он – благородный хатамото, и все его семейство будет погублено, если об этой любовной связи станет известно в свете, поэтому мы должны сделать все возможное, чтобы держать это в тайне.
– Боже мой! – отвечала О-Кама. – Когда О-Коё услышит об этом, как же она будет счастлива! Наверняка! Я сейчас же должна пойти и все ей рассказать.
– Погоди! – сказал Тёкити, останавливая ее. – Если господин Кихати захочет, мы сразу же все расскажем О-Коё. Тебе лучше немного подождать здесь, пока я не переговорю с ним об этом.
С этими словами он пошел во внутренние покои, чтобы встретиться с Кихати, и, после того, как они обговорили новости дня, поведал ему, как Гэндзабуро страстно влюбился в О-Коё и нанял его в качестве свата. Затем Тёкити описал, сколько хорошего сделал для него Гэндзабуро, когда он пребывал в лучших жизненных обстоятельствах, подробно распространялся об удивительной красоты внешности его светлости и о счастливом шансе, который способствовал его встрече с О-Коё.
Кихати, услышав эту историю, был польщен и сказал:
– Я тебе определенно очень обязан. Ведь одна из наших дочерей, которых презирают даже самые обыкновенные люди, выбрана в наложницы благородного хатамото – что может быть более веским поводом для поздравления!
Поэтому он приготовил угощение для Тёкити и тотчас же оправился сообщить новость О-Коё. Что же касается влюбленной девушки, в получении ее согласия на все, о чем ее просили, трудностей не возникло.
Итак, Тёкити, устроив все, чтобы на следующий день свести возлюбленных в Одзи, готовился идти сообщать радостное известие Гэндзабуро. Он, трудом вырвавшись из объятий О-Камы, вернулся к Гэндзабуро и рассказал ему, как он все спланировал, чтобы наверняка привести О-Коё к нему в Одзи, и Гэндзабуро, вне себя от нетерпения, стал ждать завтрашнего дня.
На следующий день Гэндзабуро, подготовившись и прихватив с собой Тёкити, отправился в чайный дом в Одзи и сидел, попивая вино и поджидая прихода своей возлюбленной.
Что же касается О-Коё, то она со смешанным чувством восторга от предвкушения встречи с мужчиной своей мечты и застенчивости надела свое праздничное кимоно и отправилась с О-Камой в Одзи. И когда они шли вместе, ее природная красота оттенялась щегольским нарядом, и все люди оборачивались, чтобы посмотреть на нее, и хвалили ее милое личико. Через некоторое время они добрались до Одзи и подошли к чайному дому, как было условлено. Тёкити, выйдя им навстречу, воскликнул:
– Боже мой, госпожа О-Коё, его светлость – само нетерпение. Прошу вас, поторопитесь и входите – он вас ждет.
Но, несмотря на его приглашение, О-Коё из-за своей девичьей скромности не входила. Однако О-Кама, которая не была такой разборчивой, воскликнула:
– Ну и что все это значит? Раз уж ты сюда пришла, О-Коё, поздно изображать саму скромность. Не будь дурочкой, давай войдем!
С этими словами она схватила О-Коё за руку и, силой втащив ее в комнату, заставила сесть подле Гэндзабуро.
Гэндзабуро, увидев, как скромна она была, чтобы подбодрить ее, сказал:
– Ну же, чего тут стесняться? Прошу, подойди немного поближе.
– Благодарю вас, господин. Как смею я, столь ничтожная, осквернять вашу светлость, сидя подле вас?
И когда девушка говорила, ее лицо покрывалось румянцем, и чем больше Гэндзабуро смотрел на нее, тем красивее она казалась ему и тем сильнее очаровывался он ее прелестями. Тем временем он заказал вина и рыбы, и они вчетвером принялись пировать. Некоторое время спустя Тёкити и О-Кама поняли, как обстоят дела, и тихонько перебрались в другую комнату, а Гэндзабуро и О-Коё остались наедине, не отрывая глаз друг от друга.
– Итак, – сказал Гэндзабуро, улыбаясь, – разве не лучше будет, если вы сядете немного поближе ко мне?
– Благодарю вас, господин. Правда, я боюсь.
Но Гэндзабуро, посмеявшись над ее безосновательными страхами, сказал:
– Вы ведете себя так, будто ненавидите меня. Не нужно этого делать!
– О боже! Как можно вас ненавидеть! Это было бы очень невежливо. И на самом деле все не так. Я полюбила вас, когда впервые увидела на мосту Адзума, и тосковала по вас всем сердцем, но я понимала, что принадлежу к презренной расе и что я вам не пара, и поэтому попыталась смириться. Но я очень молода и неопытна, и поэтому не могла не думать о вас. А потом пришел Тёкити, и когда я услышала, что вы говорили обо мне, подумала, возрадовавшись в душе, что это, должно быть, счастливый сон.
И пока она произносила эти слова, застенчиво краснея, Гэндзабуро был ослеплен ее красотой и сказал:
– Ну, ты очень не глупая малышка. Уверен, у тебя сейчас есть красивый молодой любовник, и именно поэтому ты не делаешь себе труда подойти, сесть рядом со мной и выпить вина. Разве я не прав, а?
– О, такой благородный господин, как вы, наверняка имеет красавицу жену, которая ждет его дома. И потом, вы столь прекрасны, что конечно же все хорошенькие молодые женщины влюблены в вас.
– Чепуха! Да, ты умеешь польстить и сделать комплимент! Такая хорошенькая малышка, как ты, создана, чтобы кружить мужчинам головы, – маленькая ведьма!
– О! Говорить такое о бедной девушке! Кому придет в голову влюбиться в такое ничтожество, как я? А теперь, пожалуйста, расскажите мне о своей возлюбленной. Мне так не терпится услышать о ней!
– Глупышка! Я не из тех мужчин, о которых мечтает прекрасный пол. Однако верно, есть одна особа, на которой я хочу жениться.
При этих словах О-Коё почувствовала укол ревности.
– О! – сказала она. – Как она должна быть счастлива! Прошу, расскажите мне о своей любви.
От ревности ее охватила досада, отчего она почувствовала себя несчастной.
Гэндзабуро рассмеялся, отвечая:
– Ну, эта особа – ты и никто другой. Так-то вот!
Говоря все это, он ласково дотронулся до ямочки на щеке девушки, и сердце О-Коё так сильно забилось от радости, что на некоторое время она потеряла дар речи. В конце концов она повернула личико к Гэндзабуро и сказала:
– Увы! Ваша светлость подшучивает надо мной. Вы ведь прекрасно знаете, что стать вашей женой – это самое сокровенное мое желание. Если бы я только могла попасть в ваш дом хоть в качестве служанки, хоть кем-нибудь еще, не важно, сколь незначительна будет должность, лишь бы каждый день наслаждаться вашим прекрасным лицом!
– Да! Вижу, ты знаешь, что способна обвести мужчину вокруг пальца, и поэтому решила помучить меня немножко.
С этими словами он взял девушку за руку и подтянул поближе к себе, и она, снова покраснев, воскликнула:
– O! Прошу вас, подождите минутку, пока я задвину сёдзи.
– Послушай, я не собираюсь забывать обещание, которое сделал тебе только что. И тебе не нужно бояться, что я обижу тебя, но будь осторожна, не подведи и ты меня.
