– …Кира, я хочу, чтобы мы расписались и жили вместе. Но я не тороплю тебя. Хочу, чтобы это желание было обоюдным.
– Завтра же перевози свои вещи… – ответила Кира.
– Но у меня есть квартира в Москве. Лене там будет хорошо: достойный детский сад, секции, кружки. Что еще нужно ребенку?
Кира задумалась. Она представила, как уезжает из этих мест, и ей стало грустно. И страшновато – в собственных стенах она чувствовала себя увереннее.
– А может, останемся здесь, в Вяземке? – просительным голосом произнесла она.
Крылов с удивлением смотрел на Киру – она не переставала его удивлять. Такое сочетание нежности, воли, практичности, веры в другого человека и наивности он, пожалуй, не встречал. Или же просто не обращал внимания на эти качества у других женщин.
– Можно и здесь жить, если хочешь… – наконец произнес он, улыбаясь, – хороший дом, чистый воздух, спокойное течение жизни… И мама твоя рядом… Я все понимаю, Кира.
– Вот и хорошо, – радостно ответила она, – а я завтра же подам на развод. А ведь все началось с сумки…
– С какой сумки?
– Замшевой, с большой пряжкой. Я тебе как-то рассказывала. Вот, у меня фотография есть! – Кира схватилась за телефон. – Я когда увидела, прямо влюбилась в нее! И даже потом, заработав денег, купила!
– Да, я помню эту историю! И где же эта сумка?
– Я ее сдала обратно. Деньги нужны были на поездку, – Кира рассмеялась, – понимаешь, я все правильно тогда сделала, как чувствовала. А не поехала бы – не познакомилась бы с Майей и с тобой.
– Чудесная сумка, – улыбнулся Крылов.
– Волшебная просто! – воскликнула Кира. – Ты понимаешь, как мы зависим от мелочей, случайностей?!
– Мы зависим от наших решений, целеустремленности и упорства.
– Да нет же! Мы зависим от…
– Конечно, волшебные сумки тоже существуют, кто бы спорил… И от них многое зависит.
– Ах, тебе бы все смеяться! – сделала вид, что обиделась, Кира.
Через несколько дней у них ужинала Антонина Васильевна. Крылов упрямо пытался наладить отношения с матерью Киры, рассказывая подробности о своей семье и всякие случаи из жизни. Та слушала, воспринимала информацию и пыталась быть суровой. Впрочем, чем дальше, тем формальнее было это противостояние и становилось явным, что на нее скорее действовало упрямство дочери. Иногда в разговорах она упоминала покойного мужа, отца Киры.
– Мы когда поженились, он сразу же стал строить дом. Он не мог себе позволить идти в примаки.
– Очень правильно, очень по-мужски, – серьезно отозвался на это Крылов, а Кира нахмурилась на такой прямой выпад. Ее совершенно не волновало, что Крылов живет в ее доме. Наоборот, ей это нравилось и она совершенно не хотела никуда переезжать. Кира видела, сколько Крылов работает, он не позволял ей тратить деньги на продукты и всякие хозяйственные нужды – всем обеспечивал сам. И еще он уговорил Киру не подрабатывать больше у Вороновых.
– В этом нет необходимости. Но надо отказаться деликатно, чтобы не обидеть, – сказал он ей, – сошлись на необходимость больше времени проводить с Леной. Это очень уважительная причина. Тем более тебе скоро уезжать на практику.
Кира так и сделала. А Люда все поняла, и они продолжали поддерживать дружеские отношения. Впрочем, виделись редко – Кира окунулась в семейную жизнь. Чаще всего они общались по телефону, но про Крылова Люда деликатно не спрашивала, а Кира не рассказывала – что скажешь о счастье?
Наконец вопрос со свидетелем решился, и на очередном заседании Николай Анатольевич торжественно известил, что у него есть несколько вопросов, которые имеют отношение к делу. Когда свидетеля пригласили в зал, Кира ахнула. Эту женщину она отлично знала: их объединяли несколько лет работы бок о бок и частые конфликты из-за нарушения дисциплины. Свидетелем, которая согласилась дать показания против Киры, была сотрудница регистратуры.
– Могу ли задать свидетелю несколько вопросов? – с торжеством в голосе спросил Николай Анатольевич.
– Пожалуйста, – кивнула судья.
– Скажите, как давно вы знаете ответчика?
– Давно знаю – мы работаем вместе больше четырех лет.
– Как вы можете охарактеризовать гражданку Стрельцову?
– Никак. Все время со всеми спорит.
– Вы хотите сказать, она конфликтный человек?
– Да.
– В чем причины этих конфликтов?
– Стрельцова ко всем цепляется, делает замечания. Даже когда нет в этом необходимости.
– То есть вы хотите сказать, что ответчик бывает несдержан?
– Да, именно это я хочу сказать, она повышает голос, бывает груба.
– С коллегами?
– Не только. Она и с матерью так разговаривает. Я слышала сама, как они спорили. Кира, то есть ответчик, грубила матери.
«Вот, и маме досталось!» – подумала Кира. Она понимала, что эта дама здесь неспроста – юрист провел работу и нашел ее, Кириного врага. Эта женщина была злостной прогульщицей, курильщицей и грубила посетителям. В обязанности Киры, помимо всего прочего, входил контроль регистратуры. Именно поэтому Кире зачастую приходилось ставить ее на место – та могла уйти раньше, курить в подсобке, часто опаздывала.
– Прошу отметить, что ответчик не только может безответственно отправить ребенка в чужую семью. Само поведение ответчика говорит об отсутствии выдержки и взрывоопасном характере, что для воспитания ребенка крайне плохо. Скажите, – Николай Анатольевич опять обратился к свидетельнице, – сама гражданка Стрельцова нареканий со стороны начальства не имела?
– Имела. Иногда на нее жаловались посетители.
– Понятно, картину имеем неприглядную. – Николай Анатольевич артистично развел руками. – Свидетель, могли бы вы пояснить: конфликт ответчика с матерью в чем заключался?
– Мать, то есть Антонина Васильевна, была на стороне Виктора, – сотрудница регистратуры запнулась, – на стороне отца ребенка.
– Ваша честь, могу я взять слово? – внезапно поднял руку Семен Семенович. Кира даже вздрогнула, она думала, что старик уже и не будет выступать.
– Пожалуйста, – ответила судья.
Семен Семенович разложил свои бумаги и откашлялся.
– Я буду короток, дабы не отнимать ни у кого времени. Свидетельница, которая тут выступала, была несколько раз наказана дисциплинарно. За прогулы! Гражданка Стрельцова была инициатором наказания, так как отвечала за работу данного участка. Показания, данные сейчас, вполне могу быть местью. Есть документ, подтверждающий, что на предыдущих местах работы свидетельница долго не задерживалась, ее увольняли по этим же причинам. Можно ли доверять такому свидетелю, решать вам, ваша честь. – Старик поклонился в сторону судьи.
«Как он мог про это узнать? И когда успел подготовиться к этому?» – удивилась про себя Кира.
