Командирский танк «Пантера» (на базе «Пантеры» Ausf.А) выдвигается на передовую линию. Восточный фронт, ноябрь 1943 года (БА).
По состоянию на 23.15 13 августа 1943 года ситуация с «пантерами» в дивизии «Гроссдойчланд» была следующей:
18 — боеспособны;
21 — в краткосрочном и долгосрочном ремонте;
31 — находятся в Гадяче, требуют ремонта двигателей;
26 — безвозвратные потери, в том числе 6 машин потеряно за 13 августа 1943 года.
На 1 сентября 1943 года в 51-м танковом батальоне имелось всего 15 боеспособных «пантер», ещё 28 находились в ремонте. И это с учётом 6 машин, переданных 30 августа из состава 1-го батальона 15-го танкового полка (бывший 52-й батальон 39-го танкового полка). На 1 октября в батальоне имелось 18 «пантер» (из них 6 боеспособных), а на 1 ноября — всего три, из которых только одна была боеспособна.
В августе 1943 года на фронт прибыла третья часть, вооружённая «пантерами» — 1-й батальон 2-го танкового полка СС, входивший в состав 2-й панцергренадерской дивизии СС «Дас Райх» («Das Reich»). Он формировался по сокращённому штату, и в его составе имелась 71 «Пантера» (16 машин отгружены в июне и 55 — 2 августа).
В составе дивизии «Дас Райх» батальон «пантер» принял участие в тяжёлых боях на так называемом «Миус-фронте» против наступающих частей Красной Армии Южного фронта. По состоянию на 31 августа 1943 года в дивизии имелась всего 21 боеготовая «пантера», 10 списали как безвозвратные потери и 40 танков находились в краткосрочном или долгосрочном ремонте.
«Пантера» Ausf.А из состава 2-го батальона 23-го танкового полка. Запорожье, октябрь 1943 года (БА).
В конце августа 1943 года на Восточный фронт убыл 2-й батальон 23-го танкового полка, имевший на вооружении 96 «пантер» — его направили в состав 23-й танковой дивизии. 9 сентября 1943 года часть посетил оберлейтенант Милдебрат из штаба генерала-инспектора танковых войск, который докладывал о действиях батальона следующее: «На самолёте „Физилер-Шторьх“ я вылетел из штаба 6-й армии, находившегося юго-западнее Пологи. Многочисленные стада скота и гражданских людей двигались по дорогам на запад. Наблюдение за местностью было затруднено из-за дыма от горящих строений.
Аэродром в Константиновке был уже оставлен. Приземлившись, мы встретили экипажи двух разбитых „пантер“. Они сообщили, что тылы и ремонтные службы 2-го батальона 23-го танкового полка находились западнее Покровского и все вышедшие из строя „пантеры“ сосредоточены там. Офицер полевой жандармерии сказал мне, что он слышал по радио о том, что противник перерезал основную дорогу на Маломихайловку утром 9 сентября.
После долгих поисков севернее и южнее Покровского в Терстянке удалось обнаружить танковую роту, отдельные подразделения которой были также в Самойловке. Во время полёта заметили 15 „пантер“, которые двигались на запад. Оберлейтенант Клемм, командир 6-й роты 23-го танкового полка, а также несколько офицеров-снабженцев этой части, сообщили следующее.
Батальон „пантер“ был разгружен в Макеевке и немедленно направлен в район Моспино с задачей обеспечить выход из окружения нашей пехотной части. После этого машины участвовали в боях каждый день без перерыва, при этом ночью приходилось совершать длинные марши.
Несмотря на хорошую подготовку экипажей, сразу же выявились слабые места „пантер“ — пятьдесят процентов машин вышло из строя после прибытия в районе сосредоточения. Из них у двух третей наблюдались поломки двигателя, а у одной трети вышли из строя рулевое управление или гидравлический механизм поворота башни. Примерно такое соотношение технических неисправностей наблюдалось и в последующее время. Из-за непрерывных боевых действий практически не оставалось времени на техническое обслуживание танков.
Очень скоро батальон разделили на несколько групп. Первая, с шестью „пантерами“ и несколькими транспортными машинами, осталась с 23-й танковой дивизией. Три „пантеры“ охраняли два дивизионных штаба в Красногоровке. У майора Фехнера имелось восемь „пантер“, которые находились в пяти километрах севернее. Ещё восемь располагались в пяти километрах северо-северо-восточнее Фехнера. Они использовались в качестве „пожарной команды“, как, впрочем, и танки других групп. Пять „пантер“ были безвозвратно потеряны, ещё 54 были небоеспособными по тем или иным причинам либо эвакуировались на запад.
«Пантера» Ausf.D танкового батальона «Ораниенбаум», оставленная на улице советской деревни. Ленинградский фронт, январь 1944 года. Машина имеет башенный номер 116 (АСКМ).
Четырнадцать наиболее сильно повреждённых „пантер“ были сосредоточены на станции Сталино-Запад для отправки в тыл. Но так как водокачка была взорвана, заправить паровозы водой не удалось, и план отправить подбитые танки по железной дороге провалился. В результате пришлось буксировать „пантеры“ назад, а три из них пришлось взорвать. Следует сказать, что танки оставались на станции до последнего момента, пока ещё существовала надежда получить паровоз. Их эвакуация началась лишь после того, как русская пехота атаковала вокзал.
В докладах, направленных командующему группой армий „Юг“, говорилось, что имелось 87 „пантер“. На 9 сентября (1943 года) батальон сообщил только о 84 „пантерах“, из которых 25 были боеспособны, 5 безвозвратно потеряны и 54 требовали ремонта.
Разница в количестве не объясняется, но следует учесть, что батальон не может быть сосредоточен полностью в одном месте из-за непрерывных боёв. К тому же пришлось подорвать часть „пантер“, использовавшихся для борьбы с партизанами (очень интересно, что же это за партизаны такие, против которых пришлось использовать „пантеры“? — Прим. автора), для разведки и помощи окружённым частям артиллерии и пехоты. В любом случае, получение полной информации обо всех боевых машинах батальона в создавшейся ситуации невозможно.
Из-за наличия малого числа — имелось только четыре штуки — полугусеничных 18-тонных тягачей Zugkraftwagen 18t, эвакуация танков могла вестись или частично, или с использованием для этой цели отремонтированных „пантер“.
Число эвакуированных танков могло значительно возрасти, если бы имелось дополнительное количество 18-тонных тягачей. А большинство „пантер“, которые использовались для буксировки танков, быстро выходило из строя (поломки двигателя, карданной и бортовых передач и т. п.).
Штаб батальона сообщил, что характеристики орудия и бронезащиты очень хороши. При пробитии брони бронебойными снарядами „пантеры“ не загораются. Общее число безвозвратных потерь из-за огня противника составляет порядка 10 % общего числа.
