– Кстати, доктор, а кто все-таки говорил голосом кастрированной лягушки, когда звонил мне по поводу объявления?
99
Удовлетворенный Тома положил трубку. Его очередные долгие переговоры с врачами мадам Феррейра наконец позволили найти приемлемый вариант ее воссоединения с мужем.
Услышав стук в дверь, доктор заранее предвкушал, как сообщит хорошую новость Полин.
– Войдите!
Встревоженное лицо медсестры охладило его пыл. – Ну и вид у вас… Что-то случилось?
– К вам просится какая-то дама. Не та инспекторша, что была в прошлый раз. Эта выглядит не так наивно…
– Черт! Я должен был это предвидеть. Первый отчет нарушил их планы, поэтому они решили нанести нам повторный визит… Полин знаком попросила его говорить тише.
– Что будем делать? – прошептала она. – Инспекторша уже наверняка заметила Жан-Мишеля с Франсуазой, которые в прекрасной форме сидят в гостиной, не говоря уже об Элен, которая играет во дворе с Аттилой…
– Проводите ее сюда, я с ней поговорю.
– Доктор, сегодня я заправила полный бак на 38,10. У меня дурные предчувствия…
– Только не надо сюда примешивать проклятие бензоколонки. В любом случае нам остается только вступить в переговоры. Мы же не станем ее убивать и закапывать в глубине сада.
– Знаю, что сказал бы сейчас Франсис…
– Полин… Инспекторша ждет. И чем больше она ждет, тем больше видит…
– Боже мой, вы правы!
Медсестра выбежала за дверь, а Тома быстро навел порядок на своем столе. Он поставил фотографию своих индийских друзей на видное место в надежде расположить к себе новую инспекторшу, а заодно – хотя только что отчитал Полин за суеверие – в качестве талисмана.
В дверях появилась медсестра.
– Прошу вас, мадам. Господин директор вас сейчас примет.
Тома поднялся, чтобы ее встретить, стараясь выглядеть как можно приветливее.
– Добро пожаловать, мадам. Всегда рад видеть коллегу.
Увидев посетительницу, доктор замер на месте. Женщина протянула ему руку с ослепительной улыбкой:
– Очень приятно, доктор Селлак.
Ошеломленный Тома поблагодарил медсестру, которая заметила его робость и теперь терялась в догадках. Доктор поспешил закрыть за ней дверь, чтобы не усложнять ситуацию еще больше.
– Селин…
– Тома.
– Как ты…
– Эмма предложила мне прочесть ее доклад. Имя «врача, который провел двадцать лет в гуманитарных миссиях» тут же оживило мои воспоминания.
– Я совершенно не ожидал…
– Я тоже, особенно после стольких лет. Что ты делаешь в наших краях? Зная тебя, уверена, что ты оказался здесь не случайно.
В ожидании, пока его мозг придет в себя после такого потрясения, Тома предложил Селин присесть. Она заметила, что доктор взял себе наименее удобный стул, предлагая кресло посетительнице.
– Ты по-прежнему презираешь комфорт.
– Комплекс выжившего. Эхо прошлого…
Он смотрел на женщину, которую не видел полжизни, не считая силуэта в окне. Несколько морщинок в уголках глаз, одежда более спокойных тонов, но все тот же взгляд, все те же энергичные движения, быстрые и точные. Он полностью отдался этому приятному моменту. Она тоже с удовольствием его разглядывала. Вздохнув, он тихо сказал:
– Как я рад тебя видеть. Вот это сюрприз.
– Ты всегда ненавидел сюрпризы…
– Но не такие.
– Ты не сильно изменился, – сказала она. – Если бы я встретила тебя на улице, наверняка узнала бы. Хорошо выглядишь.
– Ты тоже. Волосы стали короче…
– Если ты заметил только это, в игре «найди десять отличий» тебе не победить. Если только ты не научился врать.
Они улыбнулись друг другу. Впервые после разлуки.
– Когда я наткнулась на твое имя в докладе Эммы, мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать происходящее. Это было так странно. Я больше привыкла слышать его, чем видеть напечатанным черным по белому. Это сбивает с толку, оно сразу становится официальным и менее близким. А потом я словно услышала щелчок потайного механизма. Отодвинулась стена, ведущая в забытую тайную комнату…
– Пыльную, со скелетами в шкафу?
– Нет, скажу даже, что я не ожидала увидеть там такого порядка. Комната не была заколочена, просто закрыта. Однако я была уверена, что больше никогда о тебе не услышу.
– Эмма знает, что ты…
– Ей ничего не известно о моем визите. Впрочем, еще сегодня утром я сама не знала, что приеду сюда. Я не переставала думать о тебе, о нас. А потом, отправившись за покупками, вдруг решила…
– Ты правильно сделала.
– Сколько времени ты бы еще ждал, прежде чем связаться со мной?
– Я приехал к тебе в первый же вечер.
– Нас не было дома?
Упоминая о своей жизни, Селин говорила «мы», тогда как он – только «я».
– Нет, были. Я смотрел на вас с улицы. Но я чувствовал себя неспособным вот так внезапно появиться перед тобой.
– Особенно если учесть, что ты не подавал признаков жизни в течение всех этих лет…
– Знаю. Моему поведению нет прощения, и все же я прошу меня простить. Я был полным ничтожеством. Сначала не смог сообразить, что я теряю, покинув тебя, а потом от стыда не осмелился возобновить отношения.
– Тома, все уже в прошлом. У меня своя жизнь, я перелистнула эту страницу. Без обид.
– А я все еще немного там и до сих пор на себя злюсь.
– Конечно, мне было непросто пережить твой отъезд. Честно говоря, если как следует поразмыслить, я думаю, что любила тебя. Да, это был удар.
– Прости.
– Я страдала, но гнева почти не испытывала. Ты ведь бросил меня не ради другой. С тех пор я поняла, что юные неисправимые идеалисты чаще всего становятся порядочными мужчинами.
– Какая мудрость…
– Разумеется, я бы вряд ли была столь великодушна сразу после твоего отъезда. Кстати, когда ты вернулся?
– В сентябре.
– Затосковал по родине?
– Я умудрился встретиться с Бенжаменом Троде в глубине Индии. Мир тесен. Ты его помнишь? Вечно что-то продавал, даже если ему это не принадлежало. Короче говоря, он сообщил мне, что через некоторое время после моего отъезда у тебя родилась дочь…
– И ты решил, что это от тебя?
Тома побледнел.
– А разве нет?
С хитрым блеском в глазах Селин выдержала паузу.
– Да, да. Твой прощальный подарок.
