Хьюго прислоняется к дверному косяку, небрежно запахивая халат. Уверена, он считает себя соблазнительным.
– Тебе не кажется, что здесь холодно?
Болван, здесь не холоднее, чем в моем сердце, а тебе всего лишь нужно оплатить счета. Мне никогда не нравилось, когда он вставал в эту нарочитую позу фальшивого плейбоя, этакого авантюриста, чувствующего себя уверенно при любых обстоятельствах. Помнится, в последний раз он сделал это в отпуске на море – прислонился к бамбуковому столбу в холле отеля, и тот не выдержал его веса. Он растянулся прямо посреди холла и сгорал от стыда. А потом дулся на меня весь вечер, потому что я осмелилась рассмеяться. Вспомнив об этом и глядя на него сейчас, я невольно улыбаюсь. Он, должно быть, решил, что я смягчилась, но мне на него абсолютно наплевать. Вдруг он произносит:
– Ты не оставила свой новый адрес.
– Зачем? Раньше он у нас был один. И не я решила это изменить.
– Тебе же будет приходить почта…
– Не волнуйся. Я зайду в почтовое отделение и сообщу им свой новый адрес. А потом, ты всегда можешь мне позвонить.
– Кстати, забыл тебя предупредить: твой мобильник могут отключить… Я изменил договор, не буду же я платить за твой телефон, раз мы больше не вместе. Это логично.
– И правильно сделал. Совершенно с тобой согласна. Незачем за меня платить.
– Дашь мне потом свой новый номер?
Александр и двое его коллег наконец возвращаются, избавив меня от необходимости отвечать. Воспользовавшись их успокаивающим присутствием, я одним движением сбрасываю барахло, лежащее на моем единственном движимом имуществе. Хьюго этого даже не замечает. Я бросаюсь в прихожую и шепчу Александру:
– Прошу, не оставляйте меня с ним одну. Спускайтесь по очереди, пожалуйста…
Он кивает и говорит:
– Сандро, останься со мной, займемся диваном. Кевин, справишься с коробками?
Я перевожу дух. Прихожу в себя. Александр с поразительной легкостью приподнимает диван. А ведь он такой тяжелый! Рядом с ним Хьюго кажется хиляком. Мне снова слышится шум. Я почти уверена, что она здесь.
Мои помощники переставляют диван. Хьюго заявляет:
– Можете уносить, он мне не нужен. Мы с Таней все равно собирались покупать новый. Не думаю, что этот цвет ей понравится. Наверняка она выберет что-нибудь более соответствующее ее возрасту – поярче, поживее. Этот все равно уже обтрепался…
После такого подлого выпада любой суд мира оправдает меня, если я заставлю этого гада проглотить десять килограммов пороха, засуну ему фитиль сами знаете куда и подожгу. Но я сдерживаюсь. Для этого у меня есть один секрет. В подобных случаях я использую эффективный метод, позволяющий не поддаваться гневу: я вспоминаю тот день, когда мама вернулась домой вся в слезах, потому папа ушел, оставив ее одну с двумя детьми. Она села в прихожей, положив сумку на колени, и проплакала несколько часов, прерываясь лишь для того, чтобы взглянуть на нас или прижать к груди. Я никогда в жизни не видела никого несчастнее. Это стало моим абсолютным эталоном горя. Невозможно забыть ее взгляд. Прошло столько лет, но печаль, поселившаяся в мамином сердце в тот день, так до конца и не исчезла из ее глаз. Мне тогда было пять лет, но я помню все так же отчетливо, словно это случилось только что. Когда я росла, мне часто говорили, что я унаследовала серо-зеленые глаза своей матери. Наверное, в тот вечер на берегу канала у меня впервые появился ее взгляд. И когда я вспоминаю ее отчаяние, мои беды кажутся не такими страшными.
Но сегодня мне стало действительно больно. Меня душит ярость и пожирает гнев. Этот кретин Хьюго даже не представляет, какой опасности себя подвергает. Насколько я его знаю, увидев, что я не реагирую, он будет и дальше провоцировать меня. Судя по всему, Александра и Сандро его слова тоже шокировали. Не думаю, что мой диван случайно задевал каждую стену, когда они его выносили. Но Хьюго снова ничего не заметил.
Три ангела-хранителя погрузили мои пожитки меньше чем за час. Без них я бы не смогла с честью пережить эти ужасные моменты. Я бы все бросила и убежала. Иногда бегство – единственный способ прекратить страдания. Когда все было закончено, Кевин, Сандро и Александр проявили деликатность и бегом поднялись наверх, чтобы не оставлять меня одну. Они стоят на лестничной площадке и ждут меня. Хьюго это явно нервирует, но он делает еще одну попытку:
– Скажи хотя бы, где ты будешь жить… У своей матери? У подружки-хохотушки, не помню, как ее зовут?..
– Нет, у меня будет своя квартира, гораздо больше этой.
Замолчи, Мари, гордыня навлечет на тебя неприятности.
– И какой же адрес у этого дворца?
Я замечаю один из его автомобильных журналов, на обложке которого изображена гоночная машина с номером 13. Мой взгляд в панике мечется вокруг, и я замечаю марку термостата над выключателем: «Мейер».
– Улица Мейер, дом 13.
Со мной такое случается, когда я испытываю сильный стресс. Я нахожу ответы в том, что вижу. Как правило, ничем хорошим это не заканчивается. Но на этот раз результат нулевой. Хьюго пожимает плечами:
– Это мне ни о чем не говорит.
– Неважно.
В любом случае он забудет мои слова через пять минут. Он подходит ко мне. Я отступаю назад.
– Ну вот, – говорит он мне пленительным голосом «скромного героя». – Теперь наши пути расходятся.
Вот придурок. Точнее будет сказать, что наша тропа, ведущая по крутому склону, в этом месте обрывается в пропасть. Как он смеет нести такую чушь? Видимо, в детстве мама позволяла ему слишком долго смотреть глупые телесериалы вместо того, чтобы заниматься его воспитанием. Он запомнил диалоги оттуда наизусть.
– Я благодарен тебе за эти счастливые годы.
Продолжение: шестая серия, второй сезон.
– Надеюсь, мы будем видеться. Я хочу остаться твоим другом. Даже если наша история сложилась не так, как мы об этом мечтали, не будем разрушать то, что в ней было хорошего.
Кто-нибудь, сжальтесь, выключите звук! Изображение и так не очень радует глаз. Лучше бы он вручил мне коробку с DVD-дисками, чтобы я каждый день смотрела понемногу, а не вываливал на меня все сразу…
– Кстати, – добавляет он, – не забудь вернуть мне ключ. Он ведь мне нужен, понимаешь…
Еще как понимаю, дружище! Переходим от бразильской мелодрамы к американскому боевику. Серия, где Джо угрожает сломать Биллу руку, если тот не отдаст ему ключ от сейфа… Я достаю ключи из сумки.
– Держи, Джо, вот твой ключ.
Ловлю на себе недоумевающий взгляд.
– То есть я хотела сказать «Хьюго». Это от волнения, наверное.
Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, но это уже перебор. Если он дотронется до меня или произнесет еще хоть одну фразу, боюсь, что даже несчастный взгляд матери мне не поможет. Я разворачиваюсь и ухожу.
