Он снова замолчал. Нахмурился, словно не желая вспоминать
происшедшее, и продолжал говорить:
— Я забыл вам сказать, что Виктор не женат. Он развелся со
своей супругой, еще когда оканчивал институт. Она была очень красивая девушка.
Они учились на одном курсе и поженились, когда им было по девятнадцать. А в
двадцать два уже развелись. Разве можно в таком возрасте жениться? Не знаю, мне
кажется, что это слишком рано. Хотя, наверно, все слишком индивидуально. Они
жили у родителей Марины, это тоже не совсем правильно. Прибавьте к этому общее
состояние страны в начале девяностых. Общий развал, дикие цены, в магазинах,
кроме хлеба, почти все дают по талонам. А у Виктора, кроме студенческой
стипендии, ничего нет. И я им особенно помогать не мог. Тогда у нас отец умер,
и я должен был думать о младшей сестре и матери. Время было очень сложное. А
тут родители Марины ей все время внушали, что он сидит у них на шее и должен
бросить институт, чтобы найти достойную работу.
Многие его сверстники так и делали. Бросали институт и шли
торговать компьютерами, которые массово завозились из-за рубежа. Или на рынки —
торговать ширпотребом из Польши, Турции, Китая. А Виктор хотел учиться. Но
характер у него был сложный, он таким и до сих пор остался. Вот поэтому все
время скандалы у них были. И с тестем, и с тещей. Виктор часто от них уходил.
Только куда он мог уйти? К нам ему стыдно было возвращаться, поэтому ночевал у
друзей. В общем, так долго продолжаться не могло, и они с Мариной развелись
через три года. Хорошо, что детей у них не было. Маринины родители ей рожать не
разрешали, считали, что она должна институт окончить. Вот такая глупость.
Но, видимо, эти годы не прошли даром ни для Виктора, ни для
меня. Мы буквально с нуля начинали наше производство. Сами все придумывали,
сами нашли первый кооператив, где делали наши первые одноразовые стаканчики и
тарелки. Это потом мы развернулись, и сейчас у нас два завода работают. А тогда
очень сложно было. Но мы с ним выстояли. Хотя с тех пор он к женщинам немного
настороженно относился. Гулять, конечно, гулял, но жениться не собирался. Мать
ему все время говорила, чтобы он о женитьбе подумал, но он отшучивался. Знаете,
когда у человека есть любимая работа и большие деньги, то ему не хочется второй
раз в это ярмо лезть. Боится обжечься. А ведь ему в прошлом году уже тридцать
восемь исполнилось.
Но на Рождество он приехал не один, а со своей знакомой. Вы
наверняка уже про нее читали. Той самой, которую нашли убитой. Злата Толгурова.
Известная модель и певица. Ее считали одной из самых красивых молодых женщин в
Москве. Виктору она очень нравилась, они встречались уже несколько месяцев. Он
даже подарил ей какое-то немыслимое колье за шестьдесят тысяч долларов. Я ему
даже замечание сделал: мы не можем себе позволить так швырять деньги на ветер,
они нам слишком дорого доставались. Но они приехали вместе со Златой, и мы все
были довольны. А потом… потом вечером они довольно громко ругались. Я не
сказал, что у Виктора тоже характер был сложный. А эта молодая женщина привыкла
быть всегда в центре внимания. Тут еще наша сестра была, моя жена начала
шипеть, что Виктор разных девиц в дом привозит, а у нас уже взрослая дочь. Одно
на другое. И между ними произошел скандал. А через час или полтора этот роковой
выстрел раздался. Из пистолета, который у Виктора в комнате был. Пуля в Злату
попала, как будто какой-то профессионал стрелял. Точно в сердце. Мы все в
разных местах были, когда выстрел услышали. И все к нему в кабинет побежали. У
него кабинет и спальня рядом были. На третьем этаже. Я первым туда ворвался.
Злата на полу лежала, уже без сознания. Я бросился ей помогать, даже
искусственное дыхание пытался сделать, но было уже поздно. Потом Виктор вбежал.
Я точно помню, что он вбежал после меня и тоже к ней бросился.
Потом уже остальные прибежали. Моя жена и сестра сразу
начали Виктора обвинять, что он в нее выстрелил. А Виктор даже не отвечал, так
потрясен был случившимся. Мама приехала и на них прикрикнула, чтобы замолчали.
И только тут мы выяснили, что оружия нигде нет. Пистолета, из которого стреляли
в Злату. Мы начали искать, но его действительно нигде не было. А Виктор был
точно в каком-то ступоре. Стоял и смотрел на Злату, но ничего не говорил. Я его
вниз повел, дал немного выпить. Он успокоился, пришел в себя и неожиданно мне
говорит, что ее не убивал. Я даже удивился. Кто тогда мог в нее выстрелить? В
доме посторонних не было. Но он уверял меня, что не стрелял в нее. Он так
говорил, так переживал, что я ему сразу поверил. Мы ведь родные братья, выросли
вместе. Дружили, играли, ссорились, дрались, мирились. И я знаю, когда он врет,
а когда говорит правду. В тот момент он мне не лгал, я в этом убежден.
Примерно минут через двадцать приехали полиция и врачи.
Полицейские сразу все осмотрели, начали допрашивать всех присутствующих в доме.
Забыл вам сказать, что под утро снег пошел и вокруг дома было довольно много
снега. Поэтому полиция сразу версию чужого отбросла. Чужой не сумел бы уйти по
этому снегу, его бы сразу следы выдали. А наши машины в гараже стояли, и по
дороге тоже никто не уходил, иначе бы его соседи увидели. Полицейские долго
работали, потом приехали еще сотрудники центрального аппарата Скотленд-Ярда.
Может, приехали из Эдинбурга или даже прилетели из Лондона. Какие-то мужчины в
штатском. Пистолет найти удалось. Он лежал в сугробе рядом с домом. Сотрудники
полиции считали, что его выбросил убийца.
Что им оставалось подумать? В доме чужих нет. Злата приехала
к моему младшему брату. Пистолет принадлежал ему. И самое страшное, что на
стволе нашли отпечатки пальцев Виктора. И про скандал сотрудникам полиции,
конечно, рассказали. Не знаю, кто именно, но кто-то успел рассказать. Наверно,
кто-то из наших. Я их даже не виню, понимаю, что врать полиции они не могли.
Меня тоже об этом спрашивали, но я сказал, что обычно молодые люди могут
спорить, это нормально. Следователь как-то странно посмотрел на меня и сказал,
что в их стране молодые люди обычно любят друг друга и не стреляют после
скандалов. Вечером Виктора увезли. А на следующий день ему предъявили
обвинение. Мы ему сразу нашли хорошего адвоката. Мистера Уоллеса. Очень
известный адвокат. Но он честно нам сказал, что пока все улики против Виктора.
И вот уже почти два месяца длится это расследование. Уоллес говорит, что скоро
дело передадут в суд. А там нужно будет попытаться убедить присяжных, что это
был случайный выстрел. Но Виктор не хочет признаваться даже в этом. Он уверяет,
что не брал пистолета и не стрелял. Он даже ругается со своим адвокатом,
который хочет максимально смягчить ему наказание. Но все равно говорит, что
даже за убийство в состояние аффекта Виктор получит лет шесть или семь. А это так
ужасно…
Дегтярев наконец замолчал. Посмотрел на столик с напитками.
И, не спрашивая разрешения, протянул руку, взял бутылку шотландского виски и
щедро плеснул себе в стакан.
— Лед хотите? — уточнил Дронго.
— Нет. — Игорь залпом выпил. Поставил стакан на столик.
Дронго и Вейдеманис переглянулись. Дегтярев выпил за раз грамм сто пятьдесят.
— Ваш брат злоупотреблял спиртным? — спросил Дронго.
