Девушка застыла, придерживая рукой полог шатра. «А что, это идея! — подумала она. — И может, как раз Меро это и под силу!» Меро, подобно прочим полукровкам, унаследовал не только человеческую магию от матери, но и способности своего отца-эльфа. Человеческая магия, помимо всего прочего, включала в себя способность читать чужие мысли. Может, тогда Меро способен и менять их?
Рена приподняла полог, вознамерившись сразу же распросить Меро об этом, но, к ее разочарованию, юноши нигде не было видно. Да и Дирика тоже, кстати говоря. Только Кала хлопотала в общей части шатра. Фигуристая жена Железного Жреца возилась с приготовлением завтрака.
Она взглянула на Рену и расплылась в белозубой улыбке, казавшейся особенно ослепительной на фоне ее темно-коричневой кожи.
Железные Люди совершенно не походили ни на кого из людей, которых Рене доводилось видеть прежде; у них была кожа цвета черной бронзы (даже ближе к черному, чем к бронзовому), а черные как смоль волосы вились тугими кудрями, словно овечье руно. Они были кочевниками не по складу характера, а потому, что к этому их вынудила жизнь, и происходили из племени скотоводов, чья религия и образ жизни крутились вокруг кузнечного дела.
В те давние времена, когда эльфийские лорды только-только пришли в этот мир, Железный Народ жил в союзе с другим человеческим племенем, ныне исчезнувшим, что именовало себя Народом Зерна. Железный Народ поставлял на общий стол мясо, а Народ Зерна — хлеб и овощи. Железные Люди были искусны в выделке кожи и обработке металла, а Народ Зерна — в гончарном деле и ткачестве.
А потом явились эльфийские лорды и оттеснили более подвижных Железных Людей на юг, а Народ Зерна, по всей видимости, добавили к длинному списку порабощенных ими племен.
— Тут появились еще люди из Народа Зерна! — весело сообщила Кала. — Дирик и Меро отправились поговорить с ними. Думаю, они уже скоро вернутся. Они ушли, не позавтракавши, а я еще не видала мужчины, который не начинал бы беситься, если его не покормить.
Рена рассмеялась и принялась по мере сил помогать Кале с готовкой.
С того самого момента, как Железный Народ вернулся на свои древние пастбища, на равнину, лежащую у подножия гор, где жили волшебники и торговцы, к ним начали стекаться небольшие группки соломенноволосых людей и напоминать о прежнем союзе. Они вполне соответствовали описаниям, которые Лоррин вычитал в старинных книгах, и, несомненно, язык их был подобен языку Железного Народа, так что, по всей видимости, это и вправду были уцелевшие остатки Народа Зерна.
Конечно же, народ Дирика верил им и приветствовал, словно давно утраченных и вновь обретенных родичей.
Меро их появление очень радовало. Если древний союз таки удастся возродить, и Народ Зерна вновь примется возделывать землю, выращивать хлеб, овощи и лен, у Железного Народа появится еще одна причина осесть здесь. Здесь было полно прекрасных пастбищ, и единственное, чего недоставало Железному Народу для полного счастья, так это месторождения железа.
«Если бы мы убедили их остаться!.. Если бы только нам удалось обеспечить их железом!» — думала Рена, помогая Кале размазывать масло по раскаленному камню, служившему ей печью. Подобные камни — черные, плоские, безукоризненно отполированные — здесь имелись в каждой семье. На них готовили, грели воду, разогревали еду — и очень ими дорожили, что и неудивительно. На этих камнях выпекали тонкие упругие лепешки, служившие Железному Народу хлебом, жарили яйца, готовили чай и суп. Их зарывали в угли, чтобы разогреть до нужной температуры, а потом стирали с отшлифованной стороны пепел и золу.
Рена размазывала масло по камню круговыми движениями вырезанной из рога ложки; Кале же досталась более ответственная работа — определять, когда лепешка достаточно пропеклась, чтобы ее можно было подцепить и перевернуть. Кала это проделывала голыми руками, ибо пальцы у нее загрубели от многолетних занятий ювелирным делом.
Рена не решалась ей подражать; она пробовала несколько раз, но постоянно обжигалась до волдырей.
Готовые лепешки, тоненькие, словно бумага, и очень вкусные, складывали до поры до времени в корзинку. Завтрак обычно состоял из лепешек, молока, сыра или мяса и фруктов, какие удавалось раздобыть. Например, в здешних краях росла ежевика, и ягоды как раз начали поспевать.
Рена сама собирала их накануне, только слегка сжульничала с колючками, чтобы те ее не кололи.
Ровно в тот момент, как последняя лепешка пропеклась, снаружи послышались голоса: низкий голос Дирика, весело рокочущий, словно колеса тяжело груженной повозки по ухабистой дороге, и чистый тенор Меро.
— ..я понятия не имею, откуда взялся этот самый лорд Киртиан, — произнес Меро, когда они вошли в шатер. — В те времена, когда я регулярно общался с эльфами, никого с таким именем среди их командования не было.
По этой реплике Рена поняла, что Меро как раз пересказывал Железному Жрецу новости, которые ему вчера сообщила Шана, когда сумела наконец мысленно дотянуться до него.
— Ну, нам до этого особого дела нет, — заметил Дирик и, наклонившись, поцеловал жену. Дирик был круглолицым, высоким и мускулистым — что и неудивительно для верховного жреца религии, построенной вокруг кузнечного дела. Рена плохо определяла возраст людей на глаз, но Меро высказывал предположение, что Дирику и Кале где-то по пятьдесят с небольшим.
— Кала, голубка моя, парень тут говорит, что у демонов появился новый военный вождь и начал сражение с их взбунтовавшимся молодняком. Он, похоже, куда смышленее предыдущего и уже делает успехи. Меро беспокоится, как бы это не принесло неприятности и нам.
— Ну, это вряд ли, — вежливо согласилась с мужем Кала. — Скорее уж, нам это на пользу. Пускай себе дерутся друг с дружкой и про нас не вспоминают.
— Но если этот Киртиан преуспеет, они тут же вспомнят про нас! Неужто вы не понимаете?! — воскликнул Меро, и Рена закивала, соглашаясь с ним.
Но седовласый Железный Жрец лишь покачал головой.
— Если что-то и случится, мы еще успеем об этом подумать. Времени достаточно, — отозвался он, пожав плечами. — Сейчас мой народ куда сильнее беспокоят остывшие горны, чем какая-то война между демонами, которая, может быть, когда-то их заденет.
Меро прикусил губу и взглянул на Рену, ища помощи.
Но девушка ничем не могла ему помочь. Дирик был совершенно прав. Железный Народ уже много поколений не сходился в бою с эльфийскими лордами, а легенды вряд ли могли вызвать у них особое беспокойство. А вот нехватка железа действительно создавала трудности и начинала в нынешних обстоятельствах превращаться в главную проблему.
Беспокоила она и волшебников — в конце концов, весь мятеж молодых лордов обязан был своим возникновением украшениям из железа, скованным Железными Людьми и втайне распространенным волшебниками. Эти украшения защищали мятежников — к ним относились не только младшие сыновья знатных семейств, но и незнатные лорды, почти лишенные магии, с которыми зачастую обращались ничуть не лучше, чем с людьми-рабами, — от магии великих лордов. Впервые в жизни у них появилась возможность действовать, не опасаясь удара молнии-стрелы или парализующей боли, — и они принялись за дело.
