Машина стояла в свете фонаря, и я привычно осмотрел ее на предмет прокола шин или царапины на борту. Народ у нас тут пакостный и завистливый – оставлять машину возле дома, особенно в не очень благополучных районах, строго противопоказано – или шины снимут, или магнитолу выдернут. А скорее всего, и то и другое сразу. Хорошо еще, если не подожгут. Ночью – на стоянку, пятнадцать минут хода до дома. Вот хорошо у Сазонова – загнал во двор, и никто тебя не видит! И ходить до стоянки не надо! Нет, надо подумать о своем частном доме. Хорошая, однако, штука! Понимаешь это только тогда, когда немножко в таком поживешь. Как я, к примеру.
Ехал я до места минут сорок, честно говоря, весь изведясь в нетерпении. А что, если и правда свалят из офиса? Как их потом собрать вместе? Придется отлавливать по одному! А стоит завалить одного, другие попрячутся. Такого случая, как сегодня, может уже больше и не случиться! Нет, все-таки хорошо, что я заранее установил за ними слежку и выяснил, где твари кучкуются. Целую картотеку завел на гадов! Не хуже, чем в каком-нибудь ИЦ УВД. А может, и получше. И ребята поработали на славу, даже фото негодяев имелись – практически на всех руководителей ОПГ города.
Впрочем, а как могло быть иначе? Ведь к чему я готовлю своих? Что я хочу сделать? Большую Чистку. Вот она и началась! У меня есть даже списки чиновников, сотрудничающих с ОПГ, и судей, которые на них работают!
Вот эти, кстати, самые паскудные. Человек, который должен блюсти закон, который СУДИТ, но работает на бандитов! Ну как так можно?! Бандитов еще можно понять – их такое дело волчье, бандитское, но ЭТИ?! Нет им прощения!
Машина ребят стояла метрах в трехстах от офиса бандитов. Улица возле офиса была достаточно хорошо освещена – кто рискнет бить фонари под окнами ОПГ? Только самый что ни на есть тупой наркоман, да и то вряд ли. Только если какой-то приезжий. Здесь все знали, что это за «фирма», и мечтали когда-нибудь стать ее «директором». Высшее достижение, высшая карьера!
– Командир, они там! – негромко буркнул Косой, когда я сел в их машину. Свою я оставил неподалеку, в пределах видимости.
– Сколько?
– Внутри человек десять, не меньше. Снаружи трое. Типа охрана! Все пойдем?
– А смысл? Вы страхуете, я иду.
– Один?!
– Один.
– А я не переживаю за командира, – ухмыльнулся Янек, сверкнув белыми зубами. – Видел сегодня, как он мочит козлов! Аж позавидовал! Машина смерти какая-то, а не командир! Чак Норрис отдыхает!
– Да фули там Чак Норрис, – пренебрежительно скривился Косой. – Против наших-то? Против Самурая?! Говнюк этот америкос, а не боец! Вот Брюс… Интересно, командир смог бы Брюса Ли положить? Как думаешь, командир, осилил бы Брюса?
– Мля, парни, вам это что, игра?! – рассердился я. – Людей щас мочить буду, а вы чушь какую-то несете! Вы что, совсем не боитесь, что ли? После сегодняшнего, кстати, – как? Внутри ничего не ворохнулось? Людей же замочили!
– Какие они, на хрен, люди? – скривился Косой, и его жест повторил Янек. – Мы – менты! Мы освобождаем мир от этого говна! И почему я должен переживать? Беру лопату и кидаю дерьмо в яму! Пока летит – отдыхаю! Вот и все! Так что не болей за нас, крыша у нас не едет. Все мы понимаем, и риск понимаем. Но все ништяк. Лучше вот что скажи: что нам щас делать? А если у тебя не заладится? Стволы так-то с нами! Может, все пойдем?
– Нет. Один! – я решительно помотал головой. – Трое сразу вызовут подозрения. Они шум поднимут, забеспокоятся. Нет уж. Если долго не будет, или что-то особое случится… не знаю, что именно, – идете меня выручать. А пока сидите тут и смотрите за обстановкой. Понятно?
– Да понятно, чо там… – Янек вздохнул и потянулся. – Бабу бы сейчас… я, когда переживаю, всегда бабу хочу!
Косой захихикал, я тоже невольно улыбнулся и укоризненно помотал головой. Потом нащупал пистолеты в сумке, вынул и, взяв в руки лежащую между передними сиденьями чистую тряпку, которой Косой протирал стекло, начал методично стирать с пистолета отпечатки пальцев. Дома я уже протирал – обоймы, все, на чем могли остаться мои отпечатки, но лучше еще раз пройтись.
Поработав тряпкой (Косой покосился на меня, но промолчал, он очень не любит, когда кто-то берет его тряпку для стекла и вытирает руки), достал из кармана резиновые хирургические перчатки, натянул их и воткнул пистолеты в оперативные кобуры в левой и правой подмышках. Для «ТТ» кобуры из-под «макарова» пришлось переделывать, расширять для ствола.
– Готов! – сам себе сказал я и, взявшись за ручку двери, замер, будто перед прыжком в воду с высоченной вышки. Не то чтобы я боялся, совсем нет. Чего мне бояться? Убьют – так скорее встречусь со своими близкими. С семьей. Если загробный мир, конечно, существует. А не существует – так просто усну, и… все. Совсем все. Ни боли, ни кошмаров, ни этого адского мира. Легко умирать, когда нечего терять! Жить трудно.
– Удачи, командир! Удачи! – сказали мои соратники, но я их уже не слушал, будучи весь там, впереди, где краснеют угольки сигарет.
Выйдя из машины, пошел не по направлению к офису, а в сторону, чтобы зайти не со стороны автомобиля, а как бы возникнув из пустоты, из темноты, из теней, падающих от грязных стен ближайшей пятиэтажки. Порождение серых домов, эдакий смертоносный вирус, взращенный в кишках этого города.
На предстоящую акцию надел старую смесовую куртку, которую, по большому счету, стоило использовать только для ремонта автомобиля или возни в огороде. Нормальная одежка бедного инженера, коих в нашей просвещенной стране больше, чем крыс на помойках Заводского района. Их тут много таких – технологов, проектировщиков, тех, кто не умеет ловчить, воровать, ломать руки и отнимать у людей последнее. Нормальных людей, ради которых я это все и делаю.
Сгорбился, стал припадать на левую ногу, поднял воротник, на голове – невероятно дурацкая смешная «инженерская» шляпа. Она меня старила лет на двадцать, если не присматриваться, и делала из меня «шляпу», «пинжака». Спеца это никак не обманет, а вот для таких ублюдков, что собрались в своем логове, я обычный бродячий лох, который за каким-то там хреном вылез на воздух в неурочное время и болтается там, где совсем болтаться ему не нужно. Неопасный тип. Пендаля ему под жопу, и катись к своей воняющей жареным луком толстой бабе!
Они так и продолжали стоять, как стояли, – двое возле входа, один к ним и к улице спиной, опершись на здоровенный черный джип. Я не особо разбираюсь в марках иностранных машин – это был бегемотообразный гигантский ящик, на котором только и пристало ездить козырным пацанам. Поблизости стояли и еще несколько машин – в основном «девятки» и какая-то красная иномарка потрепанного вида – обычный набор приблатненной шпаны более высокого, чем обычно, уровня. Провинция, чего уж там! Небось, московские бандиты ржали бы, увидев, на чем ездят их провинциальные «коллеги».
Меня подпустили почти вплотную. Когда до троицы осталось шагов пять, один из стоящих у входа парней, не меняя позы и продолжая попыхивать сигаретой, удивленно заметил:
