– Света, прости, пожалуйста, можешь не отвечать, но… отец у Анютки есть? И где он?
Светлана помолчала, затем с тоской в голосе ответила:
– Наверное, он бросил нас с Анютой… Из роддома только забрал, оставил немного денег и уехал. Как сказал – на заработки. Еще сказал: напишет или позвонит… Но два года прошло, и ни слуху ни духу. Ясно – бросил. Жили-то мы с ним в гражданском браке.
Светлана горестно ухмыльнулась и продолжила:
– А дети не спрашивают, в каком браке жили, они все равно рождаются. Анюта записана на мою фамилию – Вишнякова. И отчество ее по моему отцу – Викторовна.
Женщина суетливо открыла сумочку, достала пластиковый пакет с бумагами и попросила:
– Зина, положи пока у себя. Это все документы на Анютку. Потом их заберу, а то завтра будут мне мешать в сумке.
В соседней комнате мирно играли пришедшие к полному согласию дети.
А дальше начался период, о котором Зинаида старалась не вспоминать. Она до сих пор не уверена, правильно ли поступила тогда? Да и поступала ли вообще? Все сделалось как-то само собой. Начать с того, что Света, оставив ребенка, не вернулась ни на второй, ни на третий день. Все это время Артем сначала отчитывал жену, затем, видя, что мать к ребенку не является, начал осыпать Зинаиду ругательствами:
– Только такая простофиля, как ты, могла оказаться в подобном положении! Иду сейчас же в полицию писать заявление!
Этого Зина больше всего боялась:
– Тема, но ведь девочку сразу в приют заберут! Как ты не понимаешь?
– Ну и пусть заберут, а нам-то что?
Пока уговаривала мужа, позвонила бывшая сотрудница Тамара. Сообщение было страшным – даже Артем на какое-то время замолчал.
Три дня назад на пригородной железнодорожной станции попала под электричку Вишнякова Светлана Викторовна. Обстоятельства гибели выясняются. Просят откликнуться, кто знал покойную.
* * *
Зина с Тамарой выпросили у директора магазина немного денег, остальные собрали у сотрудников, и Свету схоронили.
Зинаида не стала выяснять обстоятельства гибели – она их знала. Овощебаза, куда принимали, по слухам, на работу всех, даже с детьми, находилась за городом по курсу электрички, под которой погибла Светка. Значит, на работу ее не взяли. А может, взяли, но она выбрала другое, решив, что ее маленькой дочке будет у Зинаиды лучше, чем на овощебазе… А это значит, что ребенка покойная оставила ей, Зине.
За это время девочка прижилась в их семье. Вместе с Костиком и Сережкой стала звать Зинаиду мамой. Перед сном всегда просила рассказать ей сказочку про лягушку, которая в конце превращалась в красивую царевну. А резиновую лягушку клала с собой в постель, заботливо укрывая одеялом. Эту игрушку Зинаида нашла в оставленном покойной Светланой пакете, разбирая скудные вещички девочки. И старалась рассказывать сказку так, как когда-то слышала ее от своей покойной мамы.
Младший Сережа любил вязать на голове Анютки бантики. Он еще плохо выговаривал слова, Анютка у него стала «Нюшкой». А поскольку Нюшка все время играла с резиновой лягушкой, дразнил ее «Нюшка-лягушка». Позже, когда Нюшка научилась многим словам, она рассказывала Сережке, что лягушка притворяется, а на самом деле она – царевна. И Нюшка тоже царевна.
Как-то получилось само собой – отныне за этого ребенка отвечает она, Зина! Следовательно, хочешь не хочешь – девочка остается у них в доме…
Зина не была сентиментальной, более того, не понимала людей, берущих деток из детдома. Ладно, если своих нет, еще можно понять. Ну а к своим родным привести чужого и… кого первого кормить или по головке гладить?
Сейчас этот вопрос исчез сам по себе – кормила всех разом, по головке гладить было некогда. Тайком от Артема готовила все бумаги для оформления опекунства. Когда дошло дело до справки о доходах семьи, пришлось обратиться к Артему, который пребывал в ожидании, что вот-вот придут из опеки и заберут девочку.
– Так ты, оказывается, до сих пор никуда не заявляла о ребенке?!
Лицо мужа от справедливого гнева пошло красными пятнами. Но Зинаида за это время все продумала до мелочей:
– Тем, отдать девочку можно в любое время. Заяви, и к вечеру приедут и заберут. А ты не подумал, каким подспорьем будут для нас деньги от государства, если возьмем опеку над ребенком? Я со своими детьми все равно сижу дома, а так буду сидеть и еще денежки получать. Считай, пошла на работу.
Артем замолчал, задумался. С подозрением глядя на жену, уточнил:
– А можно потом отказаться, если… мало ли что?
– Конечно, Артем! Полно таких случаев по телевизору показывают.
– Некогда мне телевизор смотреть, работать надо, – проворчал муж, но Зина уже знала – добилась своего.
Надо было пройти еще одну проверку – представители опеки должны увидеть жилищные условия. Зина этого посещения побаивалась: квартира-то у них съемная, могут прицепиться, хоть и написала в бумагах, что в скором времени собираются купить собственное жилье. В действительности это была мечта Зинаиды…
Неожиданно легко прошла проверка жилья. Как ни удивительно, помогла этому… брошка. Пыльная, вся позеленевшая и совсем не золотая, в виде лягушки с выпученными глазами-стекляшками. Она лежала на стульчике рядом с детскими игрушками.
Сколько себя Зина помнит, эта брошка была у них в доме. Уже тогда пыльная и позеленевшая, в коробке между старыми пуговицами и булавками. Когда мама читала маленькой Зинке сказку о Царевне-лягушке, помнится, девочка брала в руки брошку, подносила ее ко рту и дышала, ожидая, когда та превратится в красавицу-царевну…
Проверяющая пересматривала детские игрушки, в руки ей попалась брошка… Дама так и не выпустила ее из рук, видно, уж больно понравилась лягушка. Пришлось отдать, да еще убедить, что эта старая брошка никому не нужна…
Зинаида ни капельки не жалеет. Когда вечером после всего перебирала бумаги, подтверждающие ее право на Анюту, перед глазами возник кусочек темного, неизвестного металла – лягушка.
«А ведь и правда – царевна! – мелькнуло в голове. – Вон чего благодаря ей добились!»
* * *
А потом пошла-поехала черная полоса… Артем все реже стал приходить домой. Постоянно ворчал, мол, под такой галдеж уснуть невозможно. И однажды в открытую собрал свои вещи. На столик, около телевизора, положил кучку денег, сказав, что меняет место работы и в ближайшее время денег не будет. И вообще, пока находится в семье чужой ребенок, на алименты Зинаида пусть не рассчитывает.
Зина не удивилась: чего-то подобное подспудно ожидала давно. Лишь попросила Артема не ставить пока в известность органы опеки. Там ведь главное условие, чтобы была полная семья – отец и мать… За это пообещала не требовать алименты вообще. На что Артем ухмыльнулся и насмешливо спросил:
– И как ты думаешь выжить с этой оравой? Дальше-то что будешь делать?
