— Мне по заказу из Германии привезут, — запыхтел Васильич.
— Ну вот, весь твой заводишко на запчасти и будет работать, — съязвил Никита Петрович. — И на бензин ещё. Сколько эта тачка жрёт?
— Не знаю, не считал, — Штырь равнодушно посмотрел в сторону. — Меня такие мелочи не волнуют. Ты от темы-то не уходи. Когда дороги в городе сделаешь?
— На какие шиши? — нахмурился мэр. — Давай деньги — сделаю тебе дороги.
— На свои деньги я и сам могу дороги сделать, — усмехнулся хозяин усадьбы.
— Ну, так и делай, — пожал плечами Никита Петрович.
— Нет, дорогой! Для этого ты существуешь и городской бюджет!
— В городском бюджете денег нет!
— А куда ж они подевались?
— А откуда они там возьмутся? — взвился Бабенко. — Ты вот налоги платишь?
— Плачу, — не моргнув глазом соврал Штырь.
— Платишь… Брешешь как сивый мерин! Если бы ты налоги платил, ты бы сейчас на шестисотом «мерине» не ездил.
— Ага. Тогда ты бы ездил! — захохотал Васильич.
— Вот именно, — криво улыбнулся мэр. — Так что отвали со своими дорогами!
— Что значит — отвали? Во всей области только по федеральной трассе нормально можно ездить! А на городские улицы хоть не выезжай совсем — яма на яме!
— Ну и не выезжай!
Последнюю фразу Бабенко сказал уже с явным раздражением.
— Ладно, — пошёл на попятную хозяин усадьбы и миролюбиво добавил: — Да шучу я, шучу. Давай, вылезай, пошли к столу. Наши жёны нас потеряли уже.
* * *
Стол накрыли на улице, в тени сосен. Лена с Егоровной постарались на славу. Помимо многочисленных закусок и салатов, был замочен и уже нанизан на шампуры шашлык, отварена и ароматно благоухала молодая картошечка, крупная сочная клубника лежала аккуратными горками в вазочках. Илона Бабенко, усевшись в плетёное кресло, чинно брала наманикюренными пальчиками алую ягодку, откручивала зелёный хвостик и — ам! — быстро проглатывала. В процессе еды она приподнимала тщательно подведённые бровки, а розовые маленькие ушки сосредоточенно двигались в такт жевательным движениям. Лена, успевшая не только накрыть стол, но и облачиться в обновки, взирала на гостью, подперев подбородок рукой.
— Боже мой, какая благодать! — Илона успевала не только есть, но и вещать тонким, высоким голоском. — В городе сейчас такая духота — просто ужас. Раскалённые дома, асфальт плавится, дышать нечем. Мне чуть дурно не стало, когда я вышла из подъезда! Слава богу, в машине есть кондиционер, иначе дорога сюда превратилась бы в пытку! А у вас здесь просто прелесть — тень, свежий морской воздух. Нам тоже надо где-нибудь в этом месте построить дачу. Обязательно скажу об этом Нику.
— Конечно, — ответила Лена в тон собеседнице. — Здесь замечательно! Вам просто необходимо обзавестись кусочком земли в этом районе.
— Да. — Гостья слизнула с губы клубничный сок. — Примерно таким же, как ваш. Сколько у вас здесь соток?
— Пятьдесят, — с невозмутимым видом ответила хозяйка усадьбы.
— Скажу Нику — нам нужно сто соток. Или лучше, сто пятьдесят. — Илона вновь принялась поедать клубнику, а Лена подавила ироничную улыбку.
Мадам Бабенко получила титул первой леди города всего год назад. Вершина власти пока ещё не принесла «монаршей» чете желаемого уровня материального достатка. Илона этот факт переносила очень болезненно — особенно когда ей доводилось лицезреть чужое богатство. Например, усадьба Штыря доводила её до нервической дрожи в коленках, а шестисотый «мерседес», нагло выставленный хозяином на обозрение гостям, уязвил мадам Бабенко в самое сердце. Что же оставалось делать бедной супруге мэра, чтобы всё-таки доказать, кто в городе хозяин? Только дать понять противной Елене Штырь, что потенциал у господина Бабенко гораздо выше, чем у какого-то директора винно-водочного завода. Погодите-погодите, мы тоже отхватим участок на побережье, и гораздо больше вашего! Вот!
— Илона, а как ваши детки? — сменила тему Лена и, подперев подбородок другой рукой, приготовилась слушать.
— Хорошо, — дожёвывая ягоду, заморгала глазами гостья. — Я их в летний лагерь отправила, в Америку. Прекрасное заведение на берегу океана, отличные условия. Мне картинки показывали — так мило! Небольшие коттеджи среди пальм. В коттедже проживают всего четыре человека, у каждого своя комната. Санузел, правда, один на всех, но, по-моему, это нормально. Отдельный санузел для каждого ребёнка — это уже слишком! Как вы считаете?
— Да, — кивнула Лена, — конечно. Санузел должен быть общий.
— Ага. Так вот. Питание четырёхразовое. У них там воспитатели есть, занимаются с детьми постоянно. Конной езде даже обучают! Лошадь запрягать, сбрую всякую на неё вешать. Всё по-английски!
— Что по-английски? — удивилась Лена. — Лошадь в телегу запрягать?
— При чём тут телега? — в свою очередь удивилась Илона. И, презрительно поджав губки, объяснила непонятливой собеседнице: — Разговаривают там все по-английски! Это же Америка!
— А-а! — протянула хозяйка усадьбы. — А ваши сыночки знают английский?
— Конечно! — дёрнула плечом мадам Бабенко. — Оба моих мальчика язык знают в совершенстве. Бывает, знаете, они даже дома забываются и начинают друг с другом общаться на английском! Прямо так, сидят и старший младшему говорит: «Ду ю спик инглиш?» Представляете?!
— Да вы что? — покачала головой Лена. — «Ду ю спик инглиш?» Ну надо же! Какие молодцы! А младший ему что отвечает?
— И младший ему тоже отвечает! — Гостья расплылась в довольной улыбке. — Только что — я не понимаю. Я в школе французский учила.
— А-а, — закивала Лена.
Рассказ о летнем лагере тоже имел предназначение воткнуться шпилькой в бок супруге Штыря. Это явственно читалось в глазах мадам Бабенко — она смотрела на Лену с вызовом, как бы говоря: «Ну, чем мою карту бить будешь?»
Лена подтекст слов Илоны прочитала сразу. И ненадолго задумалась, что бы ей такое ответить. Костюмом новым, что ли, похвастать? Стоп! А зачем вообще отвечать? «Сделаю вид, что меня её рассказ никак не впечатлил. Подумаешь — Америка! У нас «мерседес» шестисотый на лужайке стоит, и рассказывать ничего не нужно».
Проигнорировав вызывающий взгляд собеседницы, Лена равнодушно спросила:
— Так, и что же летний лагерь?
— А? — опомнилась жена мэра. — Летний лагерь — замечательно! Джунгли кругом, прерии! Свежий воздух и океан! И ещё, знаете, Лена, удалённость от родителей полезна для воспитания детей. Мои мальчики в лагере становятся намного дружнее. А дома ссорятся постоянно… Старший младшего без конца задирает, тот обижается. А потом младший за старшим шпионит и ябедничает, куда тот пошёл и чем занят!
На этих словах Илона прикусила язык. Чёрт, сболтнула лишнее! Ну как же можно признаваться, что в семье есть какие-то проблемы — пусть даже небольшие, пусть даже с воспитанием детей. У Бабенко всё должно быть идеально.
