— Я не готов ответить, — пожал плечами парень. — Не знаю.
— Ну да, — закивал Стас. — Вы ещё слишком молоды, чтобы знать ответ на этот вопрос. А вот я для себя уже давно решил, что живу исключительно ради секса. И нисколько этого не стыжусь, знаете ли, говорю прямо. Ну, может быть, и ради других удовольствий. Один мой знакомый — врач, профессор, преподающий в медицинском институте, — говорит так: «В жизни человека есть три физиологических удовольствия. Первое — поесть, второе — заняться сексом». А третье знаете какое?
— Поспать? — предположил Сашка.
— Не угадали! В туалет сходить! — Новый знакомый затрясся от смеха. — И я с ним полностью согласен! Но из трёх вышеперечисленных составляющих я отдаю предпочтение сексу. Это лучше, чем быть рабом своего желудка и, как следствие, унитаза. Да-с. А для чего ещё жить? Работать где-нибудь на заводе и приумножать чьё-то богатство? Чтобы этот кто-то наслаждался сексом вместо меня? Увольте. Для семьи и детей? Тоже не моё — я, знаете ли, не люблю детей. Я люблю женщин! Причем самая лучшая женщина угадайте какая?
— Какая?
— Новая! — захохотал Стас.
Сашка тоже усмехнулся.
— А теперь давайте вернёмся к началу нашего разговора, — почему-то шёпотом заговорил его собеседник, — и расставим все точки над i. У нас в стране сейчас демократия?
— Демократия, — ответил Сашка, не очень понимая, к чему клонит собеседник.
— Свобода слова? Свобода мысли? Свобода всего, не знаю чего?
— Ну да…
— Так почему же вы пытались осудить меня за то, что я всего лишь предположил — заметьте! — всего лишь предположил! — что я мог бы воспользоваться продажной любовью. А? — прошипел Стас, уперев в Сашку ледяной взгляд, от которого у того побежали мурашки по коже. — Если смысл моей жизни — секс, почему вы осуждаете меня за пути его достижения? Почему вы вешаете на меня ярлык ущербного и презираете за моральное падение?
Парень отстранился от собеседника и едва заметно поёжился.
— Непритязательный смысл жизни вы себе выбрали, — ответил он.
— Да? А кто это определяет? Вы?
— Общество.
— Откуда вы знаете, что думает общество? Вы у него спрашивали?
— Моральные ценности всем прививали ещё в школе. — Слова журналиста почему-то звучали как оправдание.
— В какой школе? Социалистической? Когда в головы вдалбливали, что надо жить и умирать ради Сталина и коммунистической партии?
— А вы считаете, детям надо говорить, чтобы они жили и умирали ради секса? — прищурился парень.
— Я считаю, что смысл жизни каждый выбирает себе сам! — поднял палец Стас. — И никто не вправе человека за этот выбор осуждать!
— Хорошо! — Сашке уже порядком надоела эта беседа. — Но платить деньги за секс всё равно позорно!
— Почему? Ведь ты его получишь! Хоть за деньги, но получишь! А иначе можешь вообще остаться ни с чем!
— Ну и пусть ни с чем! Унижаться за секс не стоит!
— Платить деньги — это унижаться?
— Да!
— А за что тогда стоит унижаться? — упорно допытывался новый знакомый.
— Ни за что не стоит! Что вы ко мне пристали? — Парень откинулся на спинку стула.
— Уверены?
— Уверен! И вообще, я вам уже достаточно сказал, отвяжитесь от меня!
— Понял! — Стас тоже выпрямился. — Вопросов больше нет. Ни за что не стоит унижаться. Хорошо. Посмотрим, как вы поведёте себя через некоторое время, мой друг. Куда вы придёте со всеми вашими принципами.
— Что? — переспросил Сашка. Но мужчина внезапно заговорил о другом.
— Вы знаете, Александр, сзади вас за столиком сидят две дамы, — произнёс он. — Одна из них просто поедает взглядом ваш затылок.
Парень растерянно оглянулся. Он ещё не успел переварить предыдущую тему и явно не понимал, о чём речь.
— Посмотрите на ту девушку за соседним столиком! — указал ему Стас. — У неё такой жаркий взгляд, обращённый на вас, а вы не замечаете.
— Да нет, я заметил… — пробурчал журналист. — Просто она не в моём вкусе.
— Не нравится? А зря… Она смотрит на вас с таким обожанием! Я бы мимо такого взгляда не прошёл!
— Стас, взгляд меня мало интересует! Я видел её на пляже в купальнике. Она очень худая и невыразительная особа. — Сашка вошёл, наконец, в колею и покривился. — А грудь у неё просто отсутствует.
— Вы любите женскую грудь?
— Конечно. А вы разве нет?
— Да-да, я тоже, разумеется. Но, вы знаете, с возрастом я стал ценить в женщинах другое.
— Что — другое?
— Как бы вам это объяснить? Попробую на примере. Вот эта девушка смотрит на вас с немым обожанием, так? Как вы думаете, на что она ради вас готова?
— Не думаю, что на многое, — хмыкнул Сашка.
— Почему же? Как минимум она готова лечь с вами в постель!
— Мне этого от неё совершенно не нужно!
— Но вы только недавно говорили про естественное сексуальное влечение, за которое позорно платить деньги!
— Ну и что?
— Так вот вам способ удовлетворить это самое влечение, причём бесплатно!
— А, вот вы о чём! — сообразил парень. — Но я не хочу удовлетворять своё сексуальное влечение с ней! У меня-то к ней нет сексуального влечения!
— А к кому есть?
— К красивым женщинам!
— А вы уверены, что красивая женщина будет смотреть на вас с таким обожанием?
— Нет, не уверен. Но я буду за ней ухаживать…
— Угу, ухаживать… — Стас скептически посмотрел на своего собеседника. — А вот чтобы ухаживать за красивой женщиной, без денег не обойтись. Какие бы там теории про продажную любовь вы ни выстраивали. Деньги-то у вас есть?
— Смотря сколько, — замялся Сашка.
— Вот именно — смотря сколько. Много. Современные красивые женщины стали корыстны. Издержки гласности и демократии, знаете ли. Это при социализме девушка модельной внешности шла работать на завод и считала это нормой жизни. А нынешние красавицы не хотят работать вообще! При социализме красотка могла выйти замуж за водителя трамвая. А сейчас всем подавай миллионеров! Демократы развратили женщин. — Новый знакомый разволновался — видимо, эта тема задела его за живое. — Хотите маленький пример? — И, не дожидаясь согласия, крикнул: — Девушки! Идите к нам, мы вас вином угостим!
По набережной, явно красуясь, вышагивали две фигуристые девицы. Дорого одетые, благоухающие, они двигались по направлению к ресторану, расположенному здесь же. В этот ресторан, скрытый от взглядов толпы зеркальными витринами, заглядывала публика исключительно с тугими кошельками. Покосившись в сторону наших героев, сидящих за пластиковым столиком над дешёвой бутылкой вина, одна из них презрительно бросила:
