— Послушайте, — наклонился к ней кавказец. — Сейчас закон на вашей стороне. Вы— единственная наследница всего имущества вашего покойного мужа. Детей у него нет, родители давно умерли. Завещания он не оставил. Какие вам ещё нужны гарантии?
— Не знаю, — прошептала Лена.
— Не в моих правилах бодаться с законом, если этого можно избежать, — изрёк Вахак Зурабович. — И в вашем случае я не буду этого делать.
— Тогда зачем вы здесь? — подняла глаза вдова.
— Я же сказал, — усмехнулся кавказец, — я собираюсь выдвинуть вам свои условия по поводу распоряжения доходами от деятельности завода.
— Вы хотите распоряжаться моими деньгами? — вырвалось у Лены.
— Конечно! — В голосе мужчины сквозила неприкрытая ирония. — Неужели вы до сих пор этого не поняли?
— А если я буду возражать? — предприняла вдова последнюю, отчаянную попытку сопротивления.
— Господи, что ваш покойный муж, что вы. Пока наглядно не продемонстрируешь, ничего не понимаете… — Жора! — Вахак Зурабович подал знак одному из мужчин. Не успела Лена перевести на него взгляд, как услышала тихий сухой щелчок. Подобных звуков она не слышала никогда в жизни и даже не успела понять, что это. Но, когда в следующую секунду она наткнулась глазами на железное дуло пистолета, направленного ей прямо в лицо, понимание пришло мгновенно. Страх, до этого плескавшийся где-то на дне желудка, горячей волной ударил в голову. Лена почувствовала, как мелкой, противной дрожью затряслись руки и ноги, а сердце гулко заухало, как паровой молот. Уши заложило, и сквозь эту вязкую вату вдова вновь услышала холодный и спокойный голос кавказца:
— Я хочу, дорогая Елена Вячеславовна, чтобы вы уяснили себе, кто настоящий хозяин в этом городе! И не пытались противостоять — всё равно проиграете. Ваш муж в своё время расплатился за непонятливость здоровьем. Также он выплачивал мне по пятьдесят тысяч долларов каждый месяц. Вам я назначаю ежемесячные выплаты в размере шестидесяти тысяч долларов. И полный контроль за всей деятельностью предприятия. Укроете что-либо — выплаты увеличатся до семидесяти тысяч долларов. Так что не советую проявлять излишнюю прыткость. Вступлением вами в права наследования будут заниматься мои люди, иначе я вам не гарантирую вообще ничего. Напомню, что в крайних случаях я всё-таки поступаюсь своими принципами — слишком смелых и ретивых убираю с дороги. Теперь вам всё понятно, моя дорогая?
— Да, — хрипло произнесла Лена. Ставший непослушным язык плохо двигался. — Понятно.
— Ну, вот и отлично. Несите документы. Жора, можешь убрать «игрушку».
С трудом встав на подгибающихся от страха ногах, вдова отправилась за бумагами. Жора двинулся было за ней, но хозяин жестом остановил его:
— Оставь! Никуда она не денется.
Через несколько минут Вахак Зурабович уже держал в руках вожделённую папку с документами.
— Руслан! Проверь, всё ли на месте.
Мужчина в отглаженном костюме взял папку из рук кавказца и принялся медленно перелистывать страницы, вчитываясь в каждый лист. Лена неприязненно за ним наблюдала.
— Можно задать вам вопрос? — обратилась она к своему новому покровителю.
— Можно, — милостиво разрешил тот.
— Почему Степан платил пятьдесят тысяч долларов, а я должна платить шестьдесят?
Вахак Зурабович внимательно посмотрел на женщину, сложил руки на груди и усмехнулся.
— Инфляция, моя дорогая. Плюс наказание за вашего молодого любовника! За страсть надо расплачиваться, дорогая Елена Вячеславовна. Если бы вы остались на моей стороне, всё было бы по-другому. Но вы захотели от меня избавиться и теперь будете за это платить!
— Вы обложили меня, как волка, — глухо произнесла вдова.
— А вы как думали? — продолжал усмехаться кавказец. — Считали, что сорвали куш и можно жить припеваючи? Надеялись устроить себе рай на земле? Что ж, устраивайте. Только за несколько иные деньги, чем вы рассчитывали. Предательства я не прощаю!
— Всё в порядке, — подал голос то ли юрист, то ли бандит. — Все бумаги на месте.
— Хорошо. Паспорт ещё свой принесите, солнце моё, — обратился Вахак Зурабович к Лене.
— Зачем? — спросила та.
— Паспортные данные нужны для вступления в права наследования.
Вдова принесла и этот документ.
— Больше вам ничего не надо? Душу, например?
Её ирония осталась неоценённой.
— Что ж, кажется, я ничего не забыл… — Вахак Зурабович поднялся со своего места. — До свидания, дорогая Елена Вячеславовна!
Театрально поклонившись, кавказец направился к выходу.
— Подождите! — окликнула его женщина.
Весьма удивлённый, гость обернулся.
— Вы ещё что-то хотите, моя дорогая?
Вдова слегка помедлила и выпалила:
— Скажите, это вы отравили моего мужа?
— Что?! Отравил?!! — совершенно искренне поразился Вахак Зурабович. — С чего вы это взяли?
— Ходят слухи, что Степан был отравлен, — последовал ответ.
— Слухи? Людям делать нечего, вот они слухи и разносят. Я же передал вам медицинское заключение. Там чётко указана причина смерти.
— С вашими возможностями его можно было и подделать!
— Золотце моё, — вкрадчиво произнёс кавказец. — Если кто и мог отравить вашего муженька, так это те люди, которые провели с ним последние часы его жизни. Кто там составлял ему компанию, помните, я вам рассказывал? Если забыли, спросите у своего молодого любовника, он вам ещё раз поведает. В красках, в деталях и с мельчайшими подробностями. А меня там не было — увольте. И результаты вскрытия никто не подделывал. Степан Васильевич умер от инсульта. Видимо, судьба так распорядилась. Она, сами знаете, штука непредсказуемая… Всё у вас?
— Нет, ещё кое-что. — Лена устало вздохнула. — Ещё кое-что я хочу вам сказать. Надеюсь, что доживу до того момента, когда вас посадят в тюрьму!
— Вряд ли, — скривился Вахак Зурабович. — Скорее, таких, как вы, ждёт праведный гнев народа за несправедливо присвоенную государственную собственность. А народный гнев похуже тюрьмы будет, моя дорогая! В семнадцатом году, сами знаете, чем он обернулся. А вот я имею все шансы стяжать лавры честного Робин Гуда. Так что ещё неизвестно, кто из нас будет править бал в скором будущем. До свиданья!
Хозяйка усадьбы прощаться с ним не стала.
— Да, кстати! — обернулся с порога кавказец. — Я тоже кое-что хочу вам сказать. На похоронах вашего мужа, Елена Вячеславовна, вы мне показались умной женщиной. А сегодня я убедился, что ошибался. Вы такая же дура, как и все бабы.
Вахак Зурабович вышел из комнаты, за ним потянулась его свита.
Шаги незваных гостей затихли, и Лена осталась одна. Она сидела в кресле и не могла заставить себя пошевелиться. Внезапно налившееся тяжестью тело отказывалось повиноваться. Вдова пыталась проглотить ком, застрявший в горле. Стараясь прийти в себя, она сделала глубокий вдох, потом ещё и вдруг разразилась рыданиями. Слёзы хлынули бурным потоком, принося так необходимое ей сейчас облегчение.
