— Интересная вы женщина! — Парень взлохматил свою шевелюру. — Сначала вы долгие годы мучаетесь с нелюбимым человеком, приносите свою жизнь ему в жертву. А потом, едва похоронив его, приходите к первому встречному и изливаете душу. Вам в церковь надо идти, а вы пришли сюда! Да ещё и рассказываете мне, практически преступнику, какой я хороший! А вы не боитесь снова стать жертвой? Я ведь сейчас могу убить вас, снять эти вот ваши бриллианты и скрыться в неизвестном направлении!
— Вахак Зурабович вас найдёт, — ответила Лена. — Он многое о вас знает, вы забыли?
— Ах да, действительно, это всё объясняет. Но всё равно не оправдывает ваше поведение.
Сашка задумчиво посмотрел в окно.
— А я и не собираюсь ни перед кем оправдываться! — вдруг заявила вдова, повысив голос. — Вы не понимаете, что привело меня сюда? И не поймёте! Вам не понять, что ощущает женщина, которая шестнадцать лет сидела взаперти и только сейчас вырвалась на свободу. Я хочу жить, понимаете? Жить! А жить для меня — это быть свободной в своих желаниях, поступках и суждениях. Я устала без конца оглядываться на других, переживать, что скажут обо мне, осудит ли меня общество. Всё! Хватит! Я буду жить, как хочу, и делать то, что считаю нужным. И мне плевать, что скажут люди, плевать, прилично я поступаю или нет, плевать, чем это обернётся в конечном счёте! Женский век короток — много ли мне осталось? А у меня, наконец, есть деньги и масса нереализованных желаний! И я буду их осуществлять, чем бы мне это ни грозило. А ты… — Лена внезапно перешла на «ты», — ты хочешь со мной?
— Я? — опешил Сашка. — Но… почему я?
— Потому что однажды ты уже перешёл эту грань — сможешь и ещё. Мне нужен спутник — молодой, чертовски красивый и плюющий на приличия! Тебе нужны деньги — я дам тебе денег. Останься со мной и мы будем прожигать эту жизнь вдвоём. Ну? Ответь! Скажи: «да»!
Вдова, часто дыша, подошла вплотную к Сашке, он видел её разгорячённое лицо совсем близко.
— Ответь! — почти крикнула она, и парень вздрогнул.
— Могу я подумать? — кашлянул он.
— Нет! Отвечай сейчас, или я уйду и больше не вернусь никогда!
— Да! — выдохнул Сашка и тут же сам испугался этого слова.
— Ну вот и договорились. — Лена устало опустилась на диван. Помолчав, спросила — У тебя есть что-нибудь выпить, кроме воды?
— Водка… — растерянно проронил журналист.
— Неси.
Парень шагнул в сторону кухни.
— Только рюмок нет, придётся из кружек пить, — предупредил он.
— Без разницы, — махнула рукой вдова, бриллиант на пальце рассыпал радугу искр.
Когда Сашка пришёл из кухни с кружками в одной руке и с бутылкой водки в другой, Лена сидела без шляпки, расслабленно откинувшись на спинку дивана. Лицо её осунулось, под глазами обозначились тёмные круги. Жёсткие складки залегли на переносице и вокруг рта. Парню показалось, что вдова сняла не шляпку, а маску.
— Наливай, — распорядилась она. Сашка послушно наполнил кружки прозрачной жидкостью.
— Вообще-то я не пью, — произнесла Лена. И тут же сделала хороший глоток, не чокаясь и не произнося тостов. Потом ещё один и ещё, пока в кружке не осталось ни капли. Сашка, наморщив лоб, наблюдал за ней.
— А ты? — Вдова прислонила к губам тыльную сторону руки. — Ты почему не пьёшь?
Парень нерешительно заглянул в свою кружку, выдохнул и опустошил её до дна. Спиртное обожгло пищевод, стало жарко.
— Поцелуй меня, — попросила Лена.
— Там машина внизу ждёт, — напомнил журналист.
— Пусть ждёт, — шёпотом ответила вдова. Она подставила губы для поцелуя, и Сашка не стал колебаться. Он припал к ним, почувствовав горьковатый вкус. Водка ударила ему в голову. Руки привычно потянулись к женской груди, но, наткнувшись на преграду платья, скользнули вниз, под юбку. Лена ахнула и выгнулась. Сашкины губы заскользили по её шее.
— Надо свет выключить, — вдруг опомнился парень. — Там с улицы всё видно.
— Ну и пусть. — Вдова, часто дыша, не выпускала его из цепких объятий.
Сашка всё-таки вывернулся и щёлкнул выключателем. Погрузившаяся во тьму комната тут же озарилась радужным светом бриллиантов. Вдова поспешно расстегнула платье и скинула его. Её тело белело в тёмной комнате размытым пятном. Сашка подошёл к этому пятну и обнял его, ощутив под руками не слишком упругую женскую плоть. Но естество никогда его не подводило, и через минуту вдова уже стонала от наслаждения, изгибаясь в бешеном танце любви.
Бриллианты с себя Лена так и не сняла. Снопы искр метались по стенам, и Сашке казалось, что весь мир закрутился в хаотичном, блистающем и ослепляющем вихре.
* * *
В «кадиллаке», стоящем возле подъезда, раздался мелодичный звонок сотового телефона.
— Да, Вахак Зурабович, — моментально ответил водитель.
— Ну как там наша весёлая вдовушка? — раздался в трубке голос кавказца. — Чем занимается?
— Свет погасили, — отрапортовал водитель. — похоже, трахаются вовсю, стоны аж на улице слышны.
— Понятно. Ну что ж, не жди больше, езжай домой. Я потом сам с ней разберусь.
— Хорошо.
Вахак Зурабович отключил связь.
* * *
В эту ночь Лена спала очень крепко, сладко улыбаясь во сне. Ей снилось, что она танцует вальс. Молодая и невероятно красивая, в шикарном платье, увешанная драгоценностями, она легко и беспечно кружится под прекрасную музыку. Над головой бездонное голубое небо, свежий морской воздух наполняет лёгкие, она хохочет, и счастье накрывает её с головой. Её партнёр — Сашка, высокий и красивый, в чёрном фраке, — бережно поддерживает её за талию. Он смотрит на неё обожающими глазами и шепчет на ухо что-то неприличное и возбуждающее.
Лена танцевала всю ночь и только под самое утро почувствовала, что ноги её стали увязать в чём-то зыбком и сыпучем. Посмотрев вниз, она увидела под ногами песок. Приглядевшись получше, женщина вдруг поняла, что это холмик на могиле Степана. Вместе с Сашкой они кружились на гробнице, утаптывая ещё не осевший грунт. Небо из голубого вдруг стало чёрным, низкие свинцовые облака надвинулись на вдову, опутывая удушливыми объятиями. Ей стало нечем дышать, она закричала и проснулась.
Глава 38
Усадьба мадам Штырь напоминала пчелиный улей. Повсюду сновали рабочие в спецовках, которые копали ямы, замешивали цемент и выкладывали кирпичные стены. С крыши огромными железными птицами слетали листы металлочерепицы, обнажая слегка потемневшие от времени стропила. Возле забора громоздилась куча недавно привезённых фонарных столбов, соседствуя с аккуратно сложенным деревянным брусом, предназначенным для строительства новой кровли. Тут же садовник срезал лопатой дёрн, подготавливая слои почвы для посадки каких-то диковинных растений, бесчисленное количество которых было доставлено во двор усадьбы. Кто-то выкладывал дорожки мраморной плиткой, кто-то устанавливал на крыльце витиеватые кованые перила.
