Софи Ракен,
ведущая 20-часовой новостной программы
Шикарный кошмар, шелка и бархат; золото, бриллианты, драгоценные камни: для Софи жизнь ничего не стоила, если она не была украшена предметами роскоши и гламура. Информацию, которую она излагает в своем выпуске теленовостей, не вызывала в ней никаких особенных эмоций. Все эти несчастья, слетавшие со столь красивых красных губ… Однако она вела на телевидении новостную программу, собиравшую самую большую зрительскую аудиторию, и ее недавно признали самой слушаемой журналисткой страны. Понимайте как хотите! Когда она основала тележурнал, став первым лицом в нем, а ее передача завоевала уважение с разгромным счетом, она расхохоталась безумным смехом и смеялась чуть ли не до слез. Только не надо думать, что она была так сильно тронута этим знаком доверия: Софи была бессовестно циничной. Ее серьезное лицо при упоминании о смерти какого-нибудь ребенка под минометным обстрелом, явная боль, слышимая в ее голосе при рассказе о катастрофе самолета и гибели всех пассажиров, ее привычка закрывать глаза в тот момент, когда она объявляла сюжет об акциях профсоюзов или манифестациях безработных, — все это было наигранно. Тексты информации, которые она составляла для 20-часовой передачи, были не более чем плодом определенной работы. И ничто в них не могло ее тронуть. Софи слишком любила саму себя, чтобы заботиться о других. Особенно сильно она любила прекрасное, но открывала людям глаза на убожество мира, который, по большому счету, ей самой был чужд. Она постоянно играла одну роль: роль журналистки с активной жизненной позицией, чуткой ко всем тем несчастьям, что ее окружали, о которых она говорила, расставляя акценты с неподражаемой искренностью. На самом же деле, кому бы в голову пришло представить себе, насколько ей были безразличны эти картины покалеченных солдат, изнасилованных и избитых женщин, стариков, находившихся при смерти? Кто мог подумать, что какой-нибудь несчастный на другом конце света, какой-нибудь уцелевший из лагеря беженцев вызывал у нее такое отвращение?
Да никто, за исключением, возможно, Филиппа Серра, босса канала «Премиум», обмануть которого могли очень немногие. Он понял настоящую сущность Софи в тот день, когда она прилетела из Ирака и умоляла его оставить ее в парижской редакции.
— Все это сплошная ерунда. Мне наплевать на этих военных, молящихся богу в танке перед фотографией их жен! — заявила она. — Мне нечего сказать тем парням, уезжающим оттуда без руки или на протезе. Это все не мое, я не мать Тереза!
— Я и не прошу тебя быть матерью Терезой, я требую, чтобы ты была журналисткой! — раздраженно ответил ей Серра.
— Я и хочу быть журналисткой, но в кабинете, рядом с машинкой для приготовления кофе!
— Так почему же ты тогда стала военным корреспондентом? Ты уже три года работаешь в поле!
— Потому что мне захотелось посмотреть эту страну. И поняла, что мне очень нравятся пейзажи, но люди выводят меня из себя, и их несчастья — тоже!
— Не думал, что ты такая ядовитая.
— Скажем так: настал мой час гласности…
— И что бы ты хотела делать?
— Вести 20-часовую программу. Женщина-кремень в свете софитов рассказывает людям о том, от чего они спасаются ежедневно. Это еще хуже, чем ехать и притворяться, что сочувствуешь жителям страны, где идет война, которые твой язык совершенно не понимают…
— Да, наглости тебе не занимать… Короче говоря, большая месса! А если я соглашусь?
— Я сделаю тебе взрывную новостную программу, которая побьет все рекорды зрительского просмотра!
— Мари и так уже громит своих конкурентов.
— Ерунда! Могу с тобой побиться об заклад, что я смогу привлечь вдвое больше телезрителей… И потом, время Мари прошло, кажется, что она ждет ребенка, мы ведь не хотим помешать ей родить, правда?
— Ты можешь даже уговорить священника снять рясу!
— Именно так. Отдай мне ключи от студии информации, и ты не будешь разочарован.
— Дай мне подумать недельку…
— Как хочешь, но предупреждаю: в Ирак я не вернусь! Там сейчас сезон высоких температур!
Она вышла от него напыжившись и не сомневалась, что добилась своего. Она была права, показав Серра свою суть. И действительно, должность она получила, и ее сразу же возненавидели три четверти сотрудников редакции, увидевшей в ней грязную интриганку. Именно такой она, вне всякого сомнения, и была. Даже Марк Террьен, заместитель Филиппа Серра, не понял, что они отправили в отставку телеведущую-звезду, заменив ее на военную корреспондентку, пусть и красивую. Пресса широко обсудила опалу Мари Пулен, все терялись в догадках по поводу того, почему с ней так поступили, и полагали, что назначение Софи Ракен могло быть только временным.
Вот уже шесть лет в 20 часов шла эта последняя служба, и все уже успели забыть о несчастной Мари, делавшей репортажи для цифрового телевидения! Когда в ходе интервью Софи говорили, что она, возможно, поломала карьеру коллеги по профессии, бессовестно заменив ее, она с коварством отвечала, что гордится тем, что тем самым она позволила увеличить численность семьи, поскольку Мари после этого родила двух детишек подряд, а теперь она от всей души желает ей родить третьего ребенка.
Но Мари всегда волновала искренность Софи. Несмотря на слухи про то, что именно она была причиной всей этой истории, Мари не могла поверить, чтобы репортер такой закалки могла до такой степени желать довольно тихое место ведущей выпуска теленовостей. Конечно же, Мари была наивной, но надо было обладать очень извращенным умом, чтобы предположить себе столь гнусный сценарий развития событий. Как и все другие, она совсем не знала настойчивости Софи и запрещала себе думать о том, что кто-то может потирать от удовольствия руки, видя, как другой человек летит в пропасть. Как бы там ни было, Софи стала за шесть лет фирменным знаком BCBG, на нее люди любили посмотреть каждый вечер перед ужином или во время него. Она возбуждала парней своими округлостями и короткими модными платьями и нравилась женщинам, считавшим ее умной, опрятной, красивой и очаровательной.
Софи стала иконой информационных программ. С маникюром, всегда с безупречной прической, хорошо одетая, с огоньком во взгляде, она выглядела блестяще, но на самом деле была всего лишь злой.
Однажды утром, когда она вела новости всего два года, на одной из пресс-конференций ей встретилась Мари Пулен. Та подошла к ней после окончания мероприятия:
— Здравствуй, Софи!
— А, привет, Мари! Как дела? Целоваться будем?
— Да, мы с тобой так давно не встречались…
— Целых два года, но время летит быстро, когда не видишь человека! Кстати, ты по-прежнему работаешь на Седьмом канале?
— Да, я веду там программу «Отсюда и издалека», журнал репортажей. Это интересно, поскольку подборка очень разнообразная.
— Я и не сомневаюсь. А теперь я должна бежать, мне нужно подготовить выпуск, извини!
