— Скука смертная. Коллектив — одни старые курицы, да еще вот Лизка, ты ее не видела, наверное, мы с ней на проходной стояли. Сама только младший научный сотрудник, а нос задирает! — фыркнула презрительно Полина. — А недавно еще и курилку закрыли, вообще хоть повесься. Раньше хоть там оттянуться можно было.
— Да-а, — сочувственно кивнула Женя. — А что, мужиков в лаборатории вообще нет? — гнула она свою тему, мечтая вывести Полину на воспоминания о Девятове.
— Да ну, какие это мужики? Один — кривой, другой — косой, у третьего жена и восемь детей. Был завлаб, и тот помер.
— Какой завлаб? Ваш? — оживилась Женя, понимая, что свершилось.
— Ну, не чужой же? — хамовато ответила Полина. — Интересный был мужчина и веселый. — Лицо девицы заметно оживилось. — Мы с ним даже крутили одно время, но он сказал, на работе опасно, выгонят обоих. Но все равно, мы и на дачу к нему несколько раз ездили, и в городе встречались, и домой он меня несколько раз подвозил. Классный был мужик и не старый еще. Около тридцати.
— А от чего тогда помер? — поспешила спросить Женька, с тревогой поглядывая в окно. Автобус уже подъехал к метро и разворачивался на остановке.
— Да, глупо ужасно, — расстроенно поделилась Полина. — Грибами, говорят, на даче отравился.
— Да, жалко, — посетовала Женька, торопясь перейти к следующему вопросу: — А чем занимается ваша лаборатория? Ну, в смысле работы? А то вдруг я все-таки надумаю устраиваться, знакомые советуют.
— Ой, да скука смертная. Препарат какой-то для гипертоников. Рабочее название нормальному человеку не выговорить. Я уж и не помню, сколько времени мы им занимаемся, — поднимаясь с места, поделилась Полина. — Вроде уже закончили, и руководство даже премию выписало, и какой-то проект вроде начали новый, так завлаб наш, ну, тот, покойный, опять забегал, засуетился, давайте еще подработаем. Лизка тоже все вокруг суетилась: «Конечно, конечно, Алексей Валентинович прав!» А сама только и мечтала, как бы в постель к нему залезть. Только куда ей, серой мыши, — презрительно фыркнула Полина.
Но Женя ее больше не слушала. Вот кто ей нужен. Лиза! Но как ей теперь найти девицу? Снова на проходной дежурить? Можно, конечно, на проходной не светиться, а попробовать подождать у метро фирменный автобус. Или, может, через Интернет с ней связаться? Женя полностью погрузилась в свои мысли, а потому очнулась только, когда ее подергали за рукав.
— Ну, ты чего, идешь, что ли? — тормошила ее Полина. Они так и стояли возле автобуса. Остальной народ уже нырнул в метро.
— Не, знаешь, у меня тут подруга поблизости живет, зайду к ней, коли уж в этих краях оказалась, — ловко выкрутилась Женька.
— Ну, ладно. Пока тогда, — скисая, попрощалась Полина, новая знакомая ей, видно, понравилась. — Может, еще увидимся.
«Уф», — выдохнула облегченно Женька, прячась за ларьки у метро. Надо теперь подождать минут двадцать, чтобы не столкнуться с Полиной в метро.
На улице уже стемнело, было по-прежнему холодно, зябко, и подсохшие и согревшиеся в тепле автобуса Женькины многострадальные коленки стали опять подмерзать.
«Что ж за несчастье такое?» — размышляла она, притоптывая на месте. Может, машину напрокат взять, чтобы от слежки уходить было сподручнее? Заплатит за это удовольствие, конечно, Трупп, если она сможет его убедить в производственной необходимости. Но, представив себе лицо Тенгиза Карповича, Женя от этой идеи отказалась. Размышления ее прервал телефонный звонок. Она стянула перчатку и полезла в карман за мобильником. Телефон трезвонил, Женька нервничала, обшаривая карман за карманом, наконец телефон нашелся.
— Алло? — раздраженно, если не сказать зло, спросила Женька, даже не взглянув на дисплей.
— Я не вовремя, — раздался в трубке глубокий, полный разочарования голос.
— Андрей? — тут же, непроизвольно меняя тон, переспросила Женька. — Добрый вечер.
— Вряд ли я теперь смогу назвать его добрым, — показушно вздохнул он. — Неужели это мой звонок поверг вас в такое скверное расположение духа?
— Нет, конечно, — поспешила заверить его Женька. — Это холод, сырость и перспектива возвращения домой на общественном транспорте повергли меня в него.
— Как, вы разве не дома? В смысле вы еще не дома? — отчего-то удивился консультант.
— Нет. Стою вот у метро на проспекте Просвещения, — поделилась своими горестями Женька.
— Как вас туда занесло? — сочувственно спросил консультант. — Да еще и в столь неудачное время?
— Ох, и не спрашивайте, — вздохнула Женька. — Сама о том же думаю.
— Евгения, вам необходим заряд положительных эмоций. Что-нибудь… — Консультант задумался, а Женька тоскливо взглянула в сторону вестибюля метро, Полина наверняка уже уехала, и можно безопасно двигаться следом. — О! Немедленно в СПА! — ожил консультант, вырывая ее из мечтаний о тепле. — Евгения, я за вами выезжаю. Отправляйтесь в ближайшее кафе и ждите, — скомандовал он самонадеянно. — Через сорок минут, максимум через час я вас заберу.
— Да вы с ума сошли! — от души возмутилась Женя. — Сидеть здесь час! Нет уж, увольте, и к тому же я так ужасно выгляжу после беготни по городу!
— Хорошо, — тут же покладисто согласился консультант. — Через час у вашего дома. Переодевайтесь, берите купальник и вперед на Таити.
— На какое еще Таити? — растерялась Женька, ей вдруг показалось, что консультант решил ее и вправду отвести на сказочный остров.
— Клуб, в который я хочу вас пригласить, оформлен в духе тропического острова. Там даже пол песочком усыпан, специально с Таити привезли, — спокойно пояснил консультант. — Погреетесь, расслабитесь, вам понравится, — пообещал он. — И никаких возражений. Среди слякотного ноября это лучшее лекарство от хандры.
Женька вдруг поняла, что до ужаса хочет на теплый песочек, под лампы солярия. И она согласилась.
— Дома? Вообще не выходила? — холодным голосом переспросил Андрей, чувствуя, что едва сдерживаемое раздражение выплеснется наружу неконтролируемым потоком. А этого Андрею очень не хотелось бы. Терять лицо, особенно перед подчиненными, Андрей не любил. — Потапова сейчас находится на проспекте Просвещения. И, судя по ее комментариям, покинула дом еще утром. А потому у меня возникает законный вопрос: как она могла уйти у вас из-под носа?
Какое-то время Андрей слушал молча, потом коротко, уже почти спокойно заметил:
— Радует только то, что она не одних вас провела. Сейчас можете быть свободны. Я сам ею займусь. Но еще один промах, и до пенсии будете отпуск в ноябре гулять в память о Потаповой, — с ноткой несолидной злорадности пообещал он.
Это просто удача, что ему пришло в голову позвонить ей именно сейчас. Да и идея со СПА — просто отличная. Она расслабится, размякнет от массажей, благовоний, тепла парной, потеряет бдительность, проникнется к нему как минимум симпатией и доверием и вывалит все, что ему так хочется знать.
