— Значит, у Алексея это было наследственное? — спросила Женя. — Кто бы мог подумать, что фармацевт теперь такая опасная профессия? — произнесла она загадочно. — Ведь целый заговор, миллиардная история.
— Да вы что? С деньгами что-то? Неужто миллиард Алексей украл? — тут же забывая про альбом, встрепенулась Клавдия Матвеевна.
«Да, деньги, они и в Африке деньги», — удовлетворенно отметила Женя, нашедшая наконец нужную чувствительную точку в бронированной вдове скорняка.
— Нет. Он у них не деньги украл, а разработки, которые миллиарды стоят, — заговорщицки понизив голос, проговорила Женя. — Они за ним охотиться начали, денег платить не захотели, так думали отобрать. Квартиру обыскивали, родственников запугивали, а все зря. Он так хорошо их спрятал, что они до сих пор их найти не могут. Убили его, идиоты, а документы-то тю-тю!
— Ты смотри, какой ухарь оказался! — искренне восхитилась Клавдия Матвеевна. — А так и не скажешь. Ну ты подумай. — Вдова почесала пятерней усы и с недоумением взглянула на Женьку. — Да как же его убили, если он консервами отравился?
— Эх, Клавдия Матвеевна, — покачала головой Женька, словно дивясь на наивность вдовы. — Это ж предприятие фар-ма-цевти-ческое! Там они какой хочешь яд синтезируют, да и потом, что, врачи больно тщательно разбирались? Приехали, посмотрели, банка с грибами открыта, покойник лежит, симптомы вроде схожие, ну и выписали заключение, что отравился консервами, — с видом заправского эксперта объясняла Женя.
— Ну ничего себе! — всплеснула руками вдова. — А от меня-то чего надо?
— Доказательства, — значительным тоном произнесла Женя. — Вы последний визит Алексея хорошо запомнили? Когда приехал, с кем, были ли у него гости? Что было в комнате, когда вы его нашли, как он выглядел, в какой позе лежал? Это все очень важно, каждая деталь, а у вас глаз алмаз.
— Да-а. Это правда, — согласилась Клавдия Матвеевна. — Помнится, я всегда по человеку сказать могла, будут у Семена Абрамовича с ним неприятности или нет. Всех насквозь видела, и на лица у меня память, как у сотрудника НКВД. Так Семен Абрамович шутил, — не преминула похвастаться вдова. — Потому мы с Семеном Абрамовичем тихо прожили без всяких ОБХСС, рэкетиров и прочих радостей. Потому как я их всех за сто верст чуяла. Меня не проведешь!
— Это просто удача, Клавдия Матвеевна, что мы с вами встретились, — искренне заметила Женька. — Вы мне теперь в точности поможете восстановить всю картину преступления, — уверенно проговорила она.
— Ну уж и не знаю, чтобы всю, — протянула озабоченно Клавдия Матвеевна, вновь почесывая пятерней усы. — Но, в общем, приехал Алексей один, в пятницу утром, я еще удивилась, что в будний день. Спросила. Он мне говорит, что за свой счет день взял, поработать надо в спокойной обстановке. Я, конечно, не поверила, думала, девицу какую-то ожидает. Бывало такое у него, — сосредоточенно нахмурив брови, рассказывала вдова. — Я полдня в огороде просидела, но никто к нему не приехал. Ну, мне-то что? Я до четырех в грядьях повозилась и сериал свой смотреть пошла. Потом чеснок обрезала, затем криминальные новости были, после я спала, а уж вечером, совсем стемнело, в окно видела, как Алешка у себя на веранде в темноте чего-то шастает. — Тут она сделала паузу, снова почесала усы и, с сомнением взглянув на Женьку, спросила: — Может, документы енти под полом он прятал?
— Вряд ли, — покачала головой Женька. — Они бы нашли. Наверняка всю дачу обшарили. А откуда у вас его дом виден? — с интересом оглянулась она на окно у себя за спиной. Там, кроме сада и забора, видна была лишь соседская крыша.
— Так со спальни, со второго этажа. Мне оттуда все видать. А он в этот приезд и окон не зашторивал. Так сидел, — пояснила соседка.
— А приезжал к нему кто-нибудь или нет? — поторопила соседку Женя, которой уже порядком надоела эта пустая беседа и замшелые воспоминания, а картины она и в Эрмитаже посмотрит. К тому же очень хотелось есть, а рассчитывать на угощение у Клавдии Матвеевны не приходилось.
Вдова еще суровее нахмурила брови и, вздохнув, сказала:
— Не знаю я. Я, когда поняла, что он один приехал и не ждет никого, особо за ним не смотрела. Но знаешь, мы сейчас с тобой вместе проверим, — хитро подмигнула она Жене блеклым водянисто-серым глазом. — Идем, покажу что.
Клавдия Матвеевна повела Женю под лестницу, открыла ключом коричневую, похоже, также бронированную дверь, вероятно, в доме других не было, и провела ее в небольшую комнатку без окон.
— Ну ни фига себе! — вновь воскликнула Женька, думавшая, что удивить ее в этом доме уже не смогут.
Комнатка напоминала пульт охраны в каком-нибудь крупном, строго секретном промышленном комплексе. Многочисленные мониторы, на которые подавались картинки с многочисленных камер слежения, находились в рабочем режиме, и, что удивительно, Женька даже себя с Клавдией Матвеевной увидела в этой самой комнате.
— Зачем вам все это? — придя в себя, спросила Женька старушку. — И как вы с этим управляетесь?
— Да как-как? Элементарно, — проворчала бабуся, усаживаясь за пульт во вращающееся кожаное кресло. — Курсы бесплатные прошла при собесе для пенсионеров, и всех делов. А зачем мне все это, так это и ослу понятно. Чай, такие сокровища беречь и стеречь надо, — назидательно и несколько раздраженно взглянула старуха на Женю.
— Ну да. Ну да, — тут же поспешила согласиться Женька. — Это я так, от растерянности. Простите, — вдруг встревожилась она от чего-то, — а оружия у вас нет? Может, миномет какой или еще что? Для обороны?
— Что я, сумасшедшая? — фыркнула Клавдия Матвеевна. — Чтобы меня им саму же и порешили? Нет уж. У меня только высоковольтные провода, блокираторы дверей, стальные жалюзи и отравляющий газ.
Женя почувствовала тоскливое настоятельное желание валить из этого безумного дома на волю, на свежий воздух, к людям, к нормальной простой жизни. Может, и финансово не обеспеченной, зато психологически комфортной.
— Так, — между тем бубнила себе под нос старуха, щелкая клавишами. — Суббота какое это у нас было число? Ага, семнадцатое. Сейчас посмотрим, прогоним на ускорочке и все увидим.
На экране перед Женей появился обзор соседнего участка, дорога, забор и калитка Девятовых.
— Начнем с шести утра, — решила Клавдия Матвеевна. — Но, если хочешь, можем и раньше посмотреть, — предложила она Жене. — Только вряд ли толк будет. Помер-то он ближе к вечеру. Часов в шесть-семь, кажись. Врачиха так сказала.
Женя согласилась, что с шести утра будет в самый раз. Сперва на пустынной улице ничего не происходило, потом вдоль забора прокрался кот, спустя какое-то время пробежала дворняга, пометив забор, затем на участке появился сам Алексей. Наконец-то Женя смогла увидеть его живьем. Он ей не понравился. А может, повлияли рассказы старухи о его легкомысленном отношении к женщинам и жалость к Алене? Девятов ходил вдоль веранды и, кажется, беседовал с кем-то по телефону, потом как-то нервно осмотрелся по сторонам и ушел в дом, закрыв за собой дверь на замок. Потом снова было затишье, а после возле калитки Девятого появился человек. Клавдия Матвеевна тут же замедлила скорость просмотра. Незнакомец пришел пешком.
