— Чтоб я сдох! — Грин наклонился к Джейку и тихо зашипел. — Не поверишь, я подумал, что это подруга моей бывшей жены!
Джейк поверил. Он сам принял актрису за подругу одной из своих тетушек. Беда всех мыльных звезд в том, что их всегда узнаешь, но как-то смутно, через длинную цепь ассоциаций.
Грин с щелчком вскрыл банку «Макэванса» и, устраиваясь поудобнее, еще раз огляделся по сторонам. В центре над окном висела табличка «Не курить».
— Молодец, классная идея. Думаешь, если я не смогу закурить, у тебя будет психологическое преимущество?
— Да мне все равно.
— Ага, я понял, что тебе очень хочется, чтобы я так подумал. Вчера дома у тебя это неплохо получалось.
Цеплялся за всю эту свою деко-срань, пока я из кожи вон лез, чтобы тебя запугать.
Да, так и было. Грин ворвался в квартиру как племенной бык и вел себя так, будто ему все можно.
— То, что ты сделал с тем парнем, называется тяжкое телесное повреждение — за такое реально можно сесть.
Джейк пожал плечами. Может быть.
— Точно тебе говорю. Но, допустим, ты раздобыл хорошего адвоката и смог доказать, что парень тебя спровоцировал. И тебе даже удалось найти парочку свидетелей, готовых поручиться за тебя как за добропорядочного гражданина, чтобы можно было убедить суд в твоем безупречном прошлом… — Грин замолчал, как будто бы считал, что над этим вариантом стоит поразмыслить. Но на самом деле его занимала сейчас только котлета с яйцом, которую он с аппетитом жевал. — Кто знает, может, у тебя и получилось бы. Надо мной бы тогда здорово посмеялись. Ведь это по моей вине на тебя так до сих пор и не завели дело — всегда я прикрываю своих стукачей собственной задницей. У тебя там в прошлом чего только не было — я бы мог составить отличный полицейский протокол. А, как думаешь?
Джейк снова пожал плечами.
— А как бы это отразилось на твоем разрешении работать в казино?
— Плохо, — ответил Джейк. — Но в казино и с одной судимостью не принимают — не важно, насколько серьезной. Если бы меня засудили сейчас, я бы больше не смог этим заниматься.
— Чем? Раскладыванием карт и кручением рулетки? Не смог бы парить пузо в дурацкой жилетке и называться самым пожилым мальчиком-крупье во всем Уэст-Энде?
— Вроде того.
— Ну да, я так и подумал. Знаешь, а мне это нравится: есть какая-то симметрия. Ну, типа даруя невиновность, Дэйви Грин сам же ее и забирает. Конечно, чем дольше я с этим тянул вчера вечером, тем глупее мне было идти в местную полицию. Ну, типа если этот парень умер — как бы я тогда выглядел? Стоял бы там дурак дураком и говорил: «Да, это произошло у меня на глазах, но я подумал, ладно, пусть умирает».
Грин повертел в руках пачку «Ротманс», хлопнул ею о стол и полностью накрыл своей огромной бледной рукой.
— Короче, сидел я там у тебя, наслаждался гостеприимством, пил восхитительный чай и думал: пускай
'себе время бежит, как ему вздумается. И все удивлялся: ну, Джейк, какой ты стал, тебя теперь хрен проймешь! А сегодня утром меня вдруг осенило: а что, если подобные происшествия случались и раньше?
Грин посмотрел на Джейка в упор. В глазах — улыбка, как будто спрашивает: «Ну, что скажешь?»
— Так вы поэтому сегодня опоздали?
— Угадал. Пришлось поискать дружелюбного копа, который не возражал бы против того, чтобы я покопался в его отчетах. Должен тебе сказать, это не райончик, а прямо какие-то «Секретные материалы»: такое количество необъяснимых нападений, и все — в радиусе пятидесяти ярдов от дверей казино. Пока ни одна из жертв не пожелала дать описание нападавшего, но если судить по тому, как он это делает, можно подумать, будто там орудует призрак Брюса Ли.
— Брюса Ли? Почему не Брюса Уэйна?
— Кого?
— Брюса Уэйна — Бэтмена.
— Чего? А, парня в колготках? У которого еще был дружок Робин?
Джейк кивнул. Да, его действиям трудно найти оправдание — даже по меркам героев детских комиксов. Но если начать оправдываться тем, что просто защищал своих сотрудников, получится еще хуже. Сотрудники тут ни при чем. Все дело в том, что ему просто нравится вышибать дух из плохих парней… и все время хочется еще и еще. Как и в случае с Брюсом Уэйном, причину, очевидно, следует искать глубоко в прошлом Джейка.
— Вы думаете, я из-за этого согласился поехать с вами в Манчестер? — спросил Джейк. — Испугался, как бы вы не копнули поглубже и не отрыли чего нового, чтобы крепче в меня вцепиться?
— Я просто проверял факты, наводил справки о твоем прошлом.
— О том, что я — опасный психопат?
— Ну, тебя и в самом деле лучше не злить.
Грин откинулся в кресле, чрезвычайно довольный собой. Пусть купит себе медаль. Ему бы ни за что не удалось взять Джейка на пушку и заманить в это путешествие. Потерять халтуру в казино — не такая большая беда, как он думает. И дело вовсе не в том, что Джейк по натуре не был игроком (как раз за это его больше всего ценили работодатели). Самое неприятное в его работе было то, что Джейку не нравились посетители казино. Их нервозность, суеверия и приметы, вещи, которые их заводят… Из ночи в ночь ему казалось, что он окружен людьми, от которых его тошнит. Представьте себе кришнаита, который таскается повсюду со своими колокольчиками, весь при этом вымазался вазелином и умоляет, чтобы ему вкололи дозу. Вот такими виделись Джейку игроки: подсевшими на иглу зомби-извращенцами. К тому же давно пора перестать изображать из себя то мученика, то третьесортного борца за справедливость. Съездив в Манчестер, он либо окончательно изведет себя самобичеванием, либо пойдет на поправку. Увидится кое с кем из плохих парней, искупит вину перед мертвыми мальчиками… ну и все такое.
— А я тут все думал: как вы опознали Доннелли? — спросил Джейк. — У него же не было родных.
— По отпечаткам пальцев, — ответил Грин небрежно. Конечно, Доннелли ведь не имел своего человека в полиции. Только уголовное дело в три ярда длиной. — К тому же чего-чего, а родственников у парня хватало. Мать, два или три отца и одному Богу известно, сколько братьев и сестер.
Джейк на секунду опешил. Все они, беспризорные сироты, жили под одной крышей в Хьюме, и Джейк никогда не сомневался в том, что Кевин Доннелли — сирота подлинная, стопроцентная, а не просто тощая подделка в духе Джима Моррисона, как все они.
Глава шестая
Квартира Джейка находилась в доме 283 по улице Кресчент Роберта Адамса, но вообще-то номер на двери отсутствовал. Узнать квартиру можно было только по надписи «Пидоры», которую кто-то нарисовал краской из пульверизатора вертикальными буквами сверху донизу через всю дверь. Джейк мог бы принять это на свой счет, но там заодно красовалась и свежая надпись «Ниггеры» — слева направо. Дверь, как и окно, снаружи и изнутри была заколочена фанерой. В первую очередь — из соображений безопасности, но вообще-то окно было кухонное, и Джейк радовался, что благодаря фанере прохожие не видят печального состояния его раковины. В Хьюме кто только не жил,
[21] но даже самые опустившиеся люди больше заботились о чистоте своего жилища, чем эти четверо голубых мальчиков.
