— Коолау Пали, — пояснил таксист.
— Здесь что, ни одного дома?
— Ни одного, тут все равно ничего не построишь — вулканическая скала, сыплется, ничего на ней не держится. Даже просто пешком не везде заберешься. Вроде недалеко от города, а уже натуральные джунгли. Маука, горы! Постоянно дождь льет. Вот и не живет тут никто.
— А как же дендрарий?
— С полмили осталось, — сказал водитель. Дорога сузилась до одной полосы, темной под покровом густых крон обступивших ее высоченных деревьев. — Туда попасть тоже мало желающих. Народ больше ездит в Фостер или в другие дендрарии, там поприличней. А вам точно туда?
— Да, — отозвался Дженсен.
Дорога стала еще у́же и сильнее пошла в гору, зигзагом прилепившись к крутому, заросшему дикой растительностью склону.
Тут их нагнал еще один автомобиль, с ревом и бибиканьем обойдя прямо на повороте. Сидящие в нем радостно вопили и размахивали руками. Питер даже заморгал от неожиданности: в открытый темно-синий «Бентли» набились его коллеги по лаборатории. Таксист недобрым словом помянул каких-то лобстеров.
— А при чем тут лобстеры? — полюбопытствовал Дженсен.
— Туристы, — буркнул водила. — До такого же цвета обгорают.
Вскоре дорога уперлась в ворота проходной — стальные, мощные, новехонькие. Сейчас они были широко распахнуты, и сразу за ними темнел зев тоннеля. Большая вывеска предостерегала: «Посторонним въезд запрещен».
Таксист сбросил газ и притормозил у ворот.
— А этого раньше не было, — заметил он. — Вам сюда зачем?
— По делу, — коротко бросил Питер. Ответ вполне соответствовал истине, но стальные ворота почему-то вызвали у него нехорошее чувство. Тоннель словно вел туда, откуда нет возврата. Интересно, подумалось вдруг ему, ворота здесь для того, чтобы не пускать кого-то снаружи или не выпускать изнутри?
Таксист вздохнул, стащил с носа солнечные очки и покатил в тоннель — узкий, двоим не разъехаться, пробитый в толще каменистого откоса. Наконец дорога вынырнула из него в миниатюрную долину, поросшую лесом. Со всех сторон ее плотно обступали крутые скалистые склоны Коолау Пали, с которых среди густых тропических зарослей кое-где струились водопады. Дорога пошла вниз, и вскоре они выехали на широкую поляну, посреди которой высилось огромное сооружение под стеклянной крышей. Перед входом — парковка для машин, обычная грунтовая площадка, поросшая мокрой и чавкающей под ногами травкой. Вин Дрейк и Элисон Бендер уже были тут, стояли рядом с ярко-красным спортивным «БМВ». Из «Бентли» гурьбой высыпали студенты. Но когда Дженсен выбрался из такси, общее веселье сразу увяло.
— Так жаль, Питер…
— Сожалею насчет твоего брата…
— Да, очень жаль…
— Есть новости? — Эрика чмокнула его в щеку и взяла за руку. — Держись.
— Полиция продолжает расследование, — сказал Питер.
Вин Дрейк крепко стиснул ему руку.
— Нет нужды лишний раз говорить, насколько это большая трагедия. Если это окажется правдой — а я очень надеюсь, что нет, — то это будет просто ужасающая потеря для всех нас. Не говоря уже о том, какой это удар для компании, в которой Эрик играл столь важную роль. Очень сожалею, Питер.
— Спасибо, — сказал Дженсен.
— Очень хорошо, что полиция продолжает расследование.
— Да, — кивнул Питер.
— Что не сдаются, не теряют надежды…
— Совсем даже наоборот, — заметил Дженсен. — Похоже, опять возник интерес к катеру Эрика. Что там за пропавший мобильник, кстати? Вроде в каком-то рундуке якобы был мобильный телефон. Я так и не врубился, о чем это они толкуют.
— Мобильник в рундуке? — нахмурился Вин. — Интересно, что бы это могло…
— Вот и я ничего не понял, — перебил его Питер. — Не знаю, с чего они взяли, что там должен быть мобильник. Может, брат его туда обронил, когда… В общем, не знаю. И еще они хотят проверить биллинг: когда и куда были звонки, все такое.
— Биллинг, биллинг… Ах да. Отлично, отлично. Досконально взялись за дело.
Не побледнел ли слегка Винсент? Или показалось?
Элисон нервно облизнула губы.
— Удалось поспать, Питер? — спросила она.
— Да, спасибо. Я принял таблетку.
— Вот и хорошо.
— Ладно. — Вин Дрейк потер руки и повернулся к остальным: — Как бы там ни было, добро пожаловать в долину Маноа. Не возражаете, если мы сразу возьмем быка за рога? Кучкуйтесь поближе, народ. Попробую дать вам первое представление о том, как работает «Наниджен».
Дрейк повел студентов за собой к лесу, но предварительно они заглянули в приземистый ангар по соседству, оказавшийся гаражом для землеройной техники. Правда, как справедливо заметил Вин, подобных землеройных машин им видеть до сих пор не доводилось, учитывая их крошечные размеры. Питеру они больше напомнили гольф-карты — малюсенькие автомобильчики, на которых игроки разъезжают по своим полям, только на эти гольф-карты зачем-то навесили миниатюрные скреперные ковши и ножи, как у бульдозера. Над каждым нависала длинная антенна.
— Эти машины, — продолжал Дрейк, — специально для нас разработала «Сименс Пресижн АГ», немецкая компания. Такие машины способны копать — а лучше сказать, нарезать — почву с точностью до миллиметра. Потом вырезанные пласты помещаются на специальные поддоны, которые вы видите в глубине ангара. Размер такого поддона тридцать на тридцать сантиметров, примерно фут на фут, а глубина либо три, либо шесть сантиметров.
— А зачем антенна? — поинтересовался кто-то из гостей.
— Как видите, антенна нависает точно над ковшом. С ее помощью мы можем с большой точностью вывести машину в нужную точку и сразу же сохранить координаты места, в котором взят образец, в общей базе данных. Подробности вы обязательно узнаете в самое ближайшее время. А пока что предлагаю двинуться дальше.
Они углубились в собственно лес, где, по сравнению даже с топкой площадкой перед оранжереей, земля под ногами сразу показалась всем очень неровной и не очень-то приспособленной для ходьбы, особенно толпой. Узенькая тропинка сильно петляла между гигантских деревьев, кроны которых едва ли не полностью закрывали небо над головой. Массивные стволы плотно оплетали какие-то вьюнки с широкими листьями, у земли буйствовала разнообразная растительность высотой по колено — в общем, вся тебе тысяча оттенков зеленого. Сверху на все это великолепие падал бледный желто-зеленый свет, просачивающийся сквозь древесную листву.
— Наверное, вы думаете, что угодили в самые настоящие джунгли… — начал было Дрейк.
— Не думаем, — перебил его Рик Хаттер. — Никакие это не джунгли.
— Совершенно верно. Не джунгли. Эту территорию начали возделывать еще в двадцатых годах, когда здесь основали экспериментальную станцию — вначале для нужд местного фермерства, а потом и университет стал проводить здесь экологические исследования. Но за последние несколько лет этот участок совсем забросили, и он стал понемногу возвращаться к своему первобытному состоянию. Мы зовем его «Папоротниковый овраг».
