ПРОЛОГ
Украина. Херсон. СИЗО
1 февраля 2015 года. 20:00
В маленькой двухместной камере на узкой кровати полулежал худощавый мужчина возрастом около сорока пяти лет и читал какую-то книгу с изображенным на ее обложке средневековым рыцарем.
Любой знаток уголовного бытия сразу бы подметил в камере некоторые моменты, мягко говоря, прямо противоречащие режиму содержания в следственных изоляторах. Если небольшой современный холодильник, душевая кабинка и плазменная панель на стене еще были доступны для обычных зэков, правда с большими оговорками и конечно же только в случае их финансовой состоятельности, то вот ноутбук и мобильный телефон, открыто лежащие на столике, уже ни в какие рамки не лезли.
Да и сам обитатель камеры никак не олицетворял собой расхожий образ заслуженного сидельца. Умное, располагающее к себе симпатичное лицо, очки в тонкой золотой оправе, аккуратно подстриженная борода-эспаньолка — он больше всего был похож на научного работника, уровня кандидата или даже доктора наук, за какие-то непонятные провинности угодившего в лапы правосудия. Вполне возможно, даже по ошибке.
Но, несмотря на свой интеллигентный внешний вид, Говоров Александр Вячеславович никакого отношения к науке не имел. Разве что своей кличкой Академик и тем, что получил в свое время два высших образования.
В реальности Академик был профессиональным мошенником и одним из наиболее виртуозных карточных катал
[1] на постсоветском пространстве. И вообще, довольно уважаемым в криминальном мире авторитетом. Хотя никогда и не принадлежал ни к какой из преступных группировок, будучи убежденным одиночкой.
В данный момент Говоров был арестован украинским судом по запросу Следственного комитета России, в рамках целого букета уголовных дел с общим ущербом в несколько миллионов долларов, и дожидался своей экстрадиции на родину.
Впрочем, надо отметить, что в связи с некоторыми политическими событиями и еще парой моментов вероятность этой экстрадиции была довольно мала.
Неожиданно залязгали замки, после чего с пронзительным скрипом отворилась массивная металлическая дверь. На пороге камеры появился высокий статный, но уже начавший полнеть, абсолютно лысый мужчина с шикарными казачьими усами и в камуфлированном бушлате с погонами полковника.
Он спокойно вошел внутрь, кивком приказал постовому закрыть дверь и притворно строго громыхнул басом:
— Рядовой Говоров, не понял, что за расслабуха?
— Не весели, Леха... — небрежно ответил Академик, потом отложил книгу, неспешно встал и крепко пожал руку полковнику. — Ну что там?
— Да все нормально, — улыбнулся посетитель. — Документы уже пришли из Киева. Как и следовало ожидать, в экстрадиции отказано. Да ты и сам, наверное, уже все знаешь. Завтра с утра пораньше тебя освободят. Уж извини, оформить сегодня просто не успели. — Полковник присел на нары и извлек из внутреннего кармана обычную армейскую фляжку. — Давай пропустим по чуток...
— Ты же знаешь, Леш, я не пью, — поморщился Говоров. — Что-то в последнее время мотор сбоить начал. Вот и сегодня целый день на колесах сижу.
— Так положено, Сашка, — неожиданно серьезно возразил полковник. — Надо помянуть...
— Кто? — коротко поинтересовался Академик.
— Леха Симонов и Виталька Сидоренко... — тихо сказал Алексей и протянул ему наполненную коньяком стопку.
— Как это случилось?
— Под Донецком. В один день... — опустив глаза, ответил полковник. — Леха за наших воевал, а Виталька за ваших... за сепаров. Может, они друг друга и убили. Теперь из нашего отделения только мы с тобой остались...
Академик молча кивнул и с каменным лицом опрокинул в себя стаканчик.
— Вот так... — полковник тоже выпил. — Ну ладно, хватит об этом. Все там будем. Что читаешь?
— Да так, — пожал плечами Говоров, — попаданчество. Закинуло мужика в Средние века, вот и крутись как можешь. Почитай, новая жизнь с чистого листа. Неожиданно интересно.
— А ты бы хотел так? — неожиданно поинтересовался Алексей. — Ну, новую жизнь с чистого листа?
— Ты знаешь... — Говоров на мгновение задумался. — Наверное, хотел бы.
— И что, по-другому прожил бы? — улыбнулся полковник.
— Да, по-другому, — спокойно ответил Говоров. — Совсем по-другому. По крайней мере, постарался бы.
— Не верю, — скептически покачал головой Алексей. — Я ж тебя как облупленного знаю. Но... пусть тебе такая возможность представится. Искренне желаю...
Замначальника управления Государственного департамента Украины по вопросам исполнения наказаний в Херсонской области полковник Охрименко Алексей Иванович действительно хорошо знал своего собеседника. Очень хорошо. Потому что вырос с ним в одном дворе, ходил вместе в школу, вместе ушел в армию и в одной части с ним выполнял в Афганистане интернациональный долг. Это уже потом они поступили в разные военные училища и их пути разошлись, но отношения Александр и Алексей поддерживали всегда. Даже когда оказались, как говорят, по разные стороны баррикад.
Им было что вспомнить, но разговор не продлился долго. Полковник хотя и занимал второй чин в департаменте, все же не мог так злоупотреблять своим положением. Он условился с Говоровым, что тот навестит его после освобождения, и ушел.
Академик лег на шконку, закинул руки за голову, закрыл глаза и крепко задумался.
Слова Лехи о новой жизни как-то очень сильно его задели. На самом деле, несмотря на то что сейчас он имел всё: деньги, авторитет, любых женщин, Говоров не был доволен своей жизнью.
— А ведь все начиналось правильно... — шепнул Академик и, помассировав область сердца, потянулся к коробочке с таблетками. — Начиналось лучше некуда...
Законченная с отличием школа, служба в армии; не в самых зубодробительных войсках, но в Афгане пришлось настреляться вдоволь, потом военное училище. Да не простое, а политическое, с правильным расчетом на карьеру. Казалось, все идет по накатанной дорожке, но...
— Сука... — Говоров наконец выковырял из облатки таблетку и, скомкав упаковку, забросил ее в угол. — Фуфло, кругом одно фуфло...
А потом, прямо на выпускном банкете Говоров искалечил человека и сел в тюрьму на долгие шесть лет, а там во всей красе проявились уже совсем другие его таланты. Криминальная жизнь затянула и больше не отпустила. Академик пробовал вырваться, даже стал опять учиться, но все тщетно. Нет, в чем-то такая жизнь его все-таки устраивала, но не о том он мечтал с детства.
— А о чем ты мечтал? — зло буркнул Александр сам себе. — О чем?..