– Говорили уж… Товарищ полковник, вы меня уговариваете, как девочку, которая поломается, но согласится, чтобы успеть выспаться и не опоздать в школу. – Он вздохнул: – Впрочем, вы же все равно ведь затребуете материалы допроса. Оставайтесь.
– Материалы запросим в любом случае. Но спасибо за содействие, – улыбнулся Кожемякин и посмотрел на портрет президента, висящий на стене над спинкой кресла Евдокимова. – В вашем кабинете, конечно, посолиднее будет, чем у Еремина. У него, вероятно, нет никакой наглядной агитации.
– У Еремина как раз с этим все в порядке. На всех стенах плакаты с портретами и надписью: «Объявлены в розыск».
– Вы в курсе, что на телефон водителя эвакуатора за семнадцать минут до преступления был сделан звонок с номера Абдуллы Фатихова? – вновь перешел к делу фээсбэшник.
Иван Васильевич кивнул.
В кабинет вошел майор Еремин и обратился к Евдокимову:
– Разрешите заводить, товарищ полковник?
Тут же в кабинет зашел мужчина лет сорока. И сразу вздохнул, давая понять, что он все осознал и теперь раскаивается.
– Алексей Кимович Белых, – улыбнулся Евдокимов. – Что же вы от нас прячетесь?
– Да я сам пришел, как видите. – свидетель вспомнил, как было на самом деле, и снова вздохнул: – То есть меня привезли.
– Я – начальник городского управления Следственного комитета России полковник юстиции Евдокимов, а это мой коллега из ФСБ – полковник Кожемякин. Вы не против, если он будет присутствовать при нашей беседе?
Белых напрягся:
– Буду против, если можно.
Иван Васильевич посмотрел на майора Еремина:
– Ты записываешь? – И снова переключился на свидетеля: – Почему вы против того, чтобы полковник ФСБ Кожемякин присутствовал при нашем разговоре?
– Да я не против того, чтобы именно он присутствовал. Я против того, чтобы ФСБ вообще… Ну вы понимаете.
– Нет, – ответил Евдокимов. – Объясните.
– Ну, как почему? Я тогда в кабине сидел, когда это произошло, а тут ко мне один мужик запрыгнул, показал удостоверение, кричать начал, что пристрелит на месте…
– Погодите, – остановил его Иван Васильевич. – Давайте по порядку. Как вы вообще оказались на Поцелуевом мосту?
– Как оказался… Позвонила диспетчер и спросила, где нахожусь. Я ответил, что на Васькином острове. Она мне заказ передала, дескать, забрать в промзоне на Уральской внедорожник. Я подъехал к этой стоянке. Там меня ждал человек в серой или в черной замшевой куртке, в бейсболке. Он показал на «Шевроле Тахо».
– Документы на машину он вам предъявил?
– Он сказал, чтобы я грузил, а он принесет их из машины. У него там стояла другая машина.
– Марка машины? Модель, цвет? Номер запомнили?
– Не видел номер. Серый или светло-синий хетчбэк. Может быть, «Тойота». Но я не уверен. Машина стояла достаточно далеко и в тени. А это уже ночь практически была. Если честно, я не приглядывался. Потом этот мужчина подошел и сказал, что, скорее всего, оставил документы в другой куртке, а куртка дома. Я везти не захотел, но он такой настойчивый…
– Предложил двойной тариф? – подсказал Евдокимов.
– При чем тут это? Ну да, так и было. Он сказал, что пригнал машину на ремонт. Двигатель у «тахо» не заводится, а здесь электрика сейчас нет, вроде того, что в отпуске электрик. Этот мужчина в куртке и бейсболке решил в другой ремонт перевезти автомобиль. Сказал, что в Адмиралтейском районе, неподалеку от Поцелуева моста. С моста свернуть направо, и там автосервис будет. Мы поехали, сначала я видел, как он за мной шел, а потом машина его отстала. Я позвонил, он сказал, что его ГИБДД тормознула. Мол, разберется с ними и подскочит. Ну, я на мост въехал, а с него направо помывочнойну никак не повернуть. Там и мостик узенький, и поворот тоже. Мне не вписаться. Нет, если задом сдать влево, выруливать и по большому радиусу, можно, конечно, но я решил дождаться хозяина тачки и все-таки вместе добираться. Я же не знаю, куда ехать. А если бы я съехал и встал, то вообще бы набережную перекрыл. Решил на мосту дожидаться, там меня хоть объехать можно. Достал телефон, куда у меня фильмы скачаны, надел наушники. Привычка – чтобы шум за кабиной не мешал. У нас ведь не постоянные заказы, помывочнойиной раз полдня приходится ждать, когда вызов придет… Я ждал хозяина внедорожника, смотрел фильм. Сколько времени прошло – не знаю. Только услышал «бах-бах-бах-бах», сначала не понял, что происходит. Снял наушники, посмотрел за окно и не увидел ничего. Потом придвинулся вправо и заметил, что мужчина лежит, а рядом девушка… Ну не то чтобы рядом, она шагах в трех стояла.
– Испуганная девушка?
– А вы как думаете? Когда такое дело увидела! Она даже уши ладонями прикрыла, как будто боялась оглохнуть
– Точно уши закрывала? Не глаза?
– Не помню. Но вроде уши.
– А больше никого не видели?
– Вроде в зеркале заднего вида промелькнул кто-то убегающий. Но я не присматривался. Может, показалось. Я на труп уставился. Сразу понял, что влип в историю. И как-то сразу не по себе стало.
– Погодите. Девушка стояла шагах в трех… То есть вы предполагаете, что они не шли рядышком под ручку, а он шел впереди?
– Ну, зачем мне предполагать? – растерялся Белых. – Я говорю только то, что видел. А потом девушка могла и отскочить.
– Интересно получается! – удивился Кожемякин. – Убийца подошел сзади и начал стрелять. А девушка отскочила назад, когда нормальный человек…
– Не мешайте, полковник, – остановил фээсбэшника Евдокимов и снова обратился к свидетелю: – Как отъезжала машина, вы не видели?
– Нет. Почти сразу после этого ко мне в кабину залез какой-то хмырь… – Белых покосился на Кожемякина. – В общем, их сотрудник залез, сразу мне удостоверение в нос, а потом еще и пистолет достал. Кричать начал. А я и не понял, что он от меня хочет. А когда полиция все оцепила, когда вы подъехали, я уже как в тумане все воспринимал. Перепугался очень. Ведь он меня мог как ненужного свидетеля. Просто убийца, видимо, подумал, что эвакуатор пустой, то есть без водителя. Как у нас говорят – я в рубашке родился. А ведь могли и меня…
– Давайте все-таки вернемся к тому человеку, который вас вызвал перевезти «тахо». Как он выглядел?
– Обыкновенно. Ростом под метр девяносто или даже выше. Скорее выше. Потому что у меня сто семьдесят шесть. Очень спокойный такой мужчина.
– Возраст?
– Сорок лет или сорок пять. Но крепкий. Если старше, то выглядит хорошо.
– Особые приметы? Шрам на лице, родинка, нос переломан?
– Ничего такого. Не суетился, двигался спокойно, не бегал туда-сюда. Вообще я таких видел. Водители больших начальников так себя ведут. Сами ничего из себя не представляют, а командуют. Всегда на «ты» ко мне, будто я пацан.
