Маркиза потрепала девушку по плечу, кивнула и покинула коридор. Но лорд Хейбери задержался.
— Я не любитель давать советы, — произнес он, помолчав. — И я не знаю, что на уме у Блэквуда. Но я ему никогда не доверял — разумеется, в то время, когда знался с ним. Но тогда ни один из нас не заслуживал доверия, так что я даже не знаю, чего стоят мои слова. Как бы то ни было, я хочу сказать следующее… Порой некий поступок, на первый взгляд необдуманный, оказывается самым правильным. Весь фокус в том, чтобы узнать, какой именно поступок и когда его совершить.
Смысла в словах маркиза было маловато, но прежде чем Камилла нашла тактичный способ объяснить это собеседнику, коридор заполнили девушки клуба — еженедельное собрание закончилось. София схватила подругу за руку и снова что-то затараторила с таким возмущением, что у Камиллы тотчас же разболелась голова. Высвободив руку, она сказала:
— София, подожди минутку-другую, хорошо?
Камилла подошла к Люсиль Хэмптон, флиртовавшей с мистером Джейкобсом, главой клубного отряда «спасателей».
— Люсиль, я задержусь на несколько минут. Сможешь пока что сама рассаживать посетителей?
— Да, конечно! — с улыбкой закивала Люсиль. — Все равно в среду утром у нас почти никого не бывает.
Именно поэтому для еженедельных собраний и была выбрана среда — день, когда заседания в парламенте проходили довольно рано.
— Отлично. Я скоро подойду.
— Камми, а ты куда? — окликнула София.
— Мне надо подышать свежим воздухом. Я ненадолго выйду в сад.
— Составить тебе компанию?
— Нет, не надо. Мне хочется побыть одной, — ответила Камилла.
Она прошла через просторную кухню к задней двери особняка и вышла в сад. Сделав глубокий вдох, осмотрелась и направилась к каменной скамье под дубом. Усевшись, на мгновение прикрыла глаза и со вздохом пробормотала:
— Еще один шанс?.. Но что же это все-таки означает?.. И как это произойдет?..
Трудно было представить, что ее бывшие подруги снова станут такими же приветливыми, как прежде. Неужели они забудут все ужасные вещи, которые наговорили про нее в последние месяцы? И неужели она сама об этом забудет?
И еще Стивен Поллард… Неужели ее предполагаемый муж изменится, перестанет быть холодным и чопорным незнакомцем, который ждал у алтаря с таким видом, будто предпочел бы не жениться на ней, а посетить один из своих клубов? А Китинг Блэквуд?.. Он-то какую роль играл во всем этом? Неужели он проявил доброту к ней только для того, чтобы расположить к себе, а потом, когда придет время, изложить условия Фентона? Но как же тогда…
— Я знал, что найду вас здесь, — раздался вдруг знакомый голос.
Вскинув голову, Камилла увидела Китинга, прислонившегося к стволу дуба.
— Свой долг вы, кажется, уже исполнили, — проговорила она с раздражением. Камилла провела бессонную ночь, и теперь, увидев Китинга, и впрямь была крайне раздосадована. — Пожалуйста, уходите. Дайте мне подумать…
— Думы не доводят до добра, — возразил Китинг. Шагнув к скамье, он сел рядом с девушкой. — Может, поедем кататься?
— Нет. И вам незачем снова пускать в ход свое обаяние. Или же… А условия сделки таковы, что вы получите свою награду лишь после того, как на моем пальце появится кольцо Фентона?
— Камилла, я вам не враг. — Он коснулся ее платья и отвел глаза. — Я из тех, кто бегает по полю боя, размахивая белым флагом и предлагая условия, которые не дадут противоборствующим сторонам уничтожить друг друга.
— Я уже уничтожена. И сейчас только начинаю приходить в себя.
— Да, знаю. И прошу за это прощения.
— Неужели?
Китинг тяжело вздохнул.
— Поверьте, Камилла, мне известно, что такое послать к чертям последствия и броситься в пропасть, забыв обо всех светских условностях. Последние шесть лет я только и делаю, что пытаюсь хоть как-то наладить свою жизнь. И знаете, мне все чаще кажется, что быть джентльменом-фермером очень даже неплохо. Но последствия моих прежних поступков все еще ощущаются, и многие напоминают мне о том времени всякий раз, стоит мне сунуться сюда. Увы, я по-прежнему расплачиваюсь за прошлое…
«Он говорит о своем сыне», — догадалась Камилла. Она даже представить не могла, каково это — иметь ребенка и не видеться с ним. То, что Китинг продолжал посылать деньги леди Балтроу, говорило в его пользу, хотя сам он не согласился бы с этим.
— Вы ее любили? — помолчав, спросила Камилла.
— Предмет нашего разговора не мои ошибки. Лучше подумайте о том, как исправить ваши.
Девушка вскинула подбородок.
— В таком случае вам придется убедить меня, что вся эта история с дружбой не мошенничество, не уловка, не ложь, — заявила она.
— Значит, вот как?.. — Глаза цвета осенних листьев пристально взглянули на нее.
— Да, именно так, — ответила Камилла. — Если, конечно, вы хотите, чтобы я прислушалась к вашим советам.
— Ладно, отвечаю… Так вот, я ее не любил. Она была хорошенькой и страстной в постели. И, насколько я помню, склонной все драматизировать. И уж если честно… Даже если бы Балтроу не ворвался ко мне с пистолетом, вряд ли я стал бы… снова ее посещать.
— Значит, вы жаждали только ощущений и новых побед? — допытывалась Камилла.
«Возможно, и я была для него всего лишь новым ощущением», — подумала она со вздохом.
— Я, кажется, уже упоминал о том, что мне тогда было двадцать два года. И я, конечно же, полагал, что прекрасно знаю жизнь и не нуждаюсь в чьих-либо советах. Подобные мысли очень кружат голову… — Китинг пожал плечами. — Но потом вдруг начинаешь понимать, что знаешь далеко не все. Но тогда, увы, уже бывает слишком поздно…
Камилла долго вглядывалась в лицо собеседника. Наконец тихо проговорила:
— Сейчас вы на редкость убедительно изображаете, что вам нет никакого дела до того, что о вас подумают.
— Но мне действительно наплевать на мнение окружающих. Пусть обо мне думают что хотят. Я совершил ошибку, и она имела последствия, вот и все. Неужели вы считаете, что кто-нибудь способен пристыдить меня сильнее, чем я сам?
— А я терпеть не могу, когда на меня смотрят косо, — пробормотала Камилла.
— А вот если бы ваши знакомые мыслили здраво и разумно, то наверняка признали бы ваши действия совершенно логичными. Но потакать подобным вольностям в светском обществе никак нельзя, иначе разразится катастрофа. Женщины будут выходить замуж только за тех, кого любят! И станут ожидать от супруга доброго и дружеского отношения! Господи, вы представляете, какой хаос тогда воцарится?
Камилла усмехнулась.
— Значит, все мои бывшие подруги просто завидуют мне?
— Они вас боятся. Если бы независимость суждений была болезнью, а они заразились бы ею от вас… В общем, итог несложно представить. Им тоже пришлось бы думать самим и даже принимать решения! Представляете, какой ужас?
