Последние десять лет жизни Дёмин прожил с Мари-Шарлоттой Крайс, которая преданно и бескорыстно о нем заботилась и во всем поддерживала, в том числе материально, хотя и была на двадцать два года младше — она родилась в 1948 году. Ее мать была русской, из разветвленного рода поэта Лермонтова. После революции их семья бежала из Ялты на корабле сначала в Марокко, а затем во Францию. Отец Шарлотты был француз из Эльзаса. Поэтому ее девичья фамилия звучала на немецкий манер — Крайс. Шарлотта приехала в Париж учиться с юга Франции, где у ее деда был дом. Потом она работала в прессе, но сама ничего не писала. Она познакомилась с Георгием у общих знакомых, когда ей было двадцать пять лет, а Дёмину сорок семь. Вскоре после знакомства она уехала к родственникам на юг. И вдруг на свое 26-летне получила от Дёмина 26 роз. (Даже сейчас, рассказывая об этом эпизоде, она улыбалась, ей было приятно об этом вспоминать.) К тому времени Дёмин уже ушел от Пуппи и жил в маленькой «комнатке для бонны» под самой крышей, недалеко от кладбища Пер-Лашез. Довольно скоро Шарлотта и Георгий съехались вместе и сняли студио — однокомнатную квартиру. Он плохо говорил по-французски, а Шарлотта плохо владела русским («У меня детский русский язык», — говорила она). Но русский она понимала, и они могли общаться. По словам Шарлотты, Дёмин много работал. Писал, консультировал одного режиссера по фильму о ГУЛАГе, работал на радио «Свобода». Во Франции его называли Юрой и путали с кузеном, чему он не препятствовал. Он всегда был большим мистификатором.
В июне 1983 года Дёмин с Шарлоттой ездили в Нью-Йорк на презентацию его книги и встречу с читателями. Тогда же Дёмин впервые встретился со своим дальним родственником, племянником генерала Святослава Денисова. А когда они вернулись в Париж, Георгий замкнулся в себе и перестал выходить на улицу. (Возможно, после поездки в Америку он впал в депрессию, поскольку рассчитывал получить работу в русскоязычной части Нью-Йорка, но у него не получилось?) После поездки в Нью-Йорк он до такой степени исчез из общественной жизни Парижа, что продавец магазина русской книги Editions reunies, знавший Дёмина по литературным вечерам, сказал мне, что все думали, будто он умер. Нежелание выходить на улицу и кого-то видеть он даже назвал болезнью. 23 марта 1984 года у Дёмина случился инсульт, и он скончался в больнице через три дня — 26 марта 1984 года. Он умер через три года после Юрия Трифонова, скончавшегося в 1981 году. В этом они опять повторили судьбы своих отцов: умерли рано и один вслед за другим.
Шарлотта дозвонилась до первой жены Дёмина Майи в Москве и звала ее приехать на похороны. Этот искренний порыв и удивил, и растрогал Майю. Но она, даже если бы и захотела, не смогла бы прилететь в Париж через два дня. Все помнят, сколько времени занимало в Советском Союзе оформление выезда в капиталистическую страну. О том же написал и С. Куняев:
«Я встретил на улице Герцена прежнюю московскую жену Мишани Майку, перед которой он „был виноват“, и она рассказала мне, что несколько дней тому назад раздался телефонный звонок из Парижа и какая-то женщина на смеси французского и русского языка сообщила, что Мишаня вчера сел на табуреточку, стал зашнуровывать ботинок, но вдруг ткнулся головой вперед, в пол, и не поднялся… Француженка просила Майю срочно приехать на похороны, не понимая, что простому человеку в три дня из нашего государства невозможно выехать ни под каким предлогом.
Помер Мишаня. И похоронен не там, где хотел бы лежать, и на могилку прийти некому. Но если бы он не помер, у него хватило бы совести и своеобразного профессионального достоинства „вора в законе“, вернувшись на родину (если бы он вернулся), не кричать о тяжести режима, выпихнувшего его во времена застоя за кордон, и не претендовать на роль разведчика перестройки, ее предтечи, вышедшего на борьбу слишком рано и оттого пострадавшего сверх меры. Он, бывший честный уголовник, я уверен, вел бы себя достойно. Зашел бы в Центральный Дом литераторов, заказал бы у стойки свои сто пятьдесят — чтобы забрало сразу… Увидев меня, подмигнул бы: „Ну что? За встречу!“ А я бы, наверное, сказал ему: „Здравствуй, Мишаня!“ И мы, ей-богу, искренне обнялись бы с ним…»
[53].
После смерти Дёмина Шарлотта очень горевала. Она поехала в Россию, провела неделю в Петербурге и неделю в Москве, где жила у моей тети Татьяны Трифоновой. Тетя любила Георгия, но расспросить о нем Шарлотту не смогла: мешал языковой барьер. Татьяна с удивлением рассказывала, как спустя некоторое время Шарлотта позвонила ей и спросила разрешения снова выйти замуж. Как будто тетя могла ей что-то запретить.
Шарлотта действительно вышла замуж за русского врача по имени Вольпер, родом из Петербурга. Он немного знал Дёмина. Шарлотта прожила с ним около двадцати лет, но несколько лет назад она овдовела. К счастью, у нее есть множество родственников, которые ее навещают. И русская подруга Сильва Бруй.
«Такое было время»
Вечером 17 ноября 2017 года я сидела в квартире Шарлотты Крайс-Вольпер в центре Парижа. Вскоре к нам присоединилась и Сильва. Шарлотта говорила о Георгии так, будто он умер совсем недавно. Видно, она его очень любила. И вот что две женщины рассказали.
Рассказ Шарлотты.
— Как в 1980 году проходила в Париже встреча Дёмина с Трифоновым, моим отцом?
— Я присутствовала на одной встрече, а на двух других — нет. Первая встреча прошла напряженно. Трифонов упрекал Дёмина в том, что тот сбежал на Запад, никого не предупредив, и тем самым многих подвел. Я защищала Георгия: «А что он мог сделать? Надо было его понять. Такое было время». Потом Трифонов упрекнул меня, что я, хоть и русская, но не знаю русского языка. Поэтому у меня не было больше желания встречаться с Трифоновым. Но у Георгия были еще встречи Трифоновым, которые прошли лучше. Мне известно, что под конец он просил вашего отца похлопотать перед начальством о своем возвращении на родину.
Шарлотта Крайс-Вольпер у себя дома. Париж, 17 ноября 2017 г.
— Как вы относились к его планам на будущее?
— Георгий хотел на мне жениться, но не мог, так как у него не было документов. Я знала о его желании вернуться в Россию, но предупреждала, что поеду туда не дольше, чем на год (из-за своей работы? — О. Г.).
— Как же он приехал во Францию? Каких документов у него не было?
— В Париже у него были документы, по которым он жил, но их было недостаточно. (Возможно, у него не было на руках свидетельства о рождении, что часто требуется во Франции. Или он действительно родился в Финляндии и потому вообще не имел свидетельства о рождении. Или опять «делал голубые глаза», не собираясь оформлять отношения, так как хотел в Москву? — О. Г.)
— Как умер Дёмин?
— Он страдал от высокого давления, но не лечился, не принимал никаких лекарств. Однажды я, как обычно, ушла на работу. Он остался дома один, работал за письменным столом. Когда я вернулась, то застала его очень бледным и наполовину парализованным. Он пытался, но не смог покормить свою любимую кошку Дашку. Я сразу вызвала скорую помощь, его забрали в больницу. Там он пролежал в коме три дня и умер.
