– Сладкое поднимает настроение и ослабляет стресс. Ну и витаминка С хорошо на мозги действует. Жуй, – и мне отдали начатую пачку желатинок.
– Спасибо.
Неслыханная щедрость от той, что всегда жует. Жизнь красиво подшутила над Надей, дав ей чудесную фамилию Сытникова. Однако, когда брюнетка достала из очередного кармана свободных джинсов еще одну пачку кислых червей, я поняла, что ничто не изменилось. Щедрая и расточительная одновременно. Родная.
– Я готовить ужин. Люб, на тебе периметр, – и саранча ушла влево, видимо, на кухню, закидывая новую порцию сладостей в бездонный желудок.
– Давай, я отведу тебя в твою комнату? – предложила Люба.
– Меня отведет Луксор, – холодно ответила, даже голос не дрогнул.
Нашего врача явно огорчили мои слова, но она приняла их с достоинством и характерным для хладной леди напускным безразличием.
– С удовольствием, госпожа, – и снова он склонил голову. Не так сильно, как при встрече, но заметно.
– А почему только я госпожа? – уточнила у блондина, когда мы оказались на втором этаже одни.
– У нас семерых только одна госпожа, больше быть не может, – проникновенный голос за спиной. Он заставлял нервничать и чувствовать себя неловко.
Парень улыбнулся, завораживая одним своим видом. Он заметил мою реакцию на него. Возбуждение. Это было до невозможного странно хотеть парня, которого видишь третий раз в жизни. Внизу появилась приятная тяжесть, а рот наполнился слюной, будто передо мной сочный кусок поджаренного стейка.
– А если спущу тебя с лестницы, очарование спадет? – зло прошипела, отступая от блондина.
– Простите, госпожа, – и он низко опустил голову. Возбуждение моментом утихло. – Я всегда контролирую силу, но сейчас слишком рад вашему возвращению, и не уследил за собой.
Я смотрела на это странное существо, что однозначно являлось высшим, и пыталась понять, чем заслужила его службу. И подлинная ли эта служба? Луксор имеет ту же власть над смертными, что и Костя, только природа воздействия разнится.
Чем больше я узнавала, тем запутаннее все становилось. Возможно, мне действительно необходим был отдых.
Блондин отвел меня в большую спальню в серо-фиолетовых тонах и оставил там. Ванна была смежная с комнатой, так что вопрос о душе отпал сам собой. Когда я освежилась и вернулась в спальню в одном полотенце, то обнаружила стильные широкие штаны и майку разлетайку. Все из светло-зеленой хлопчатобумажной ткани. Ну и мягкие домашние тапочки балетки в виде енотов.
– Бли-и-ин! Я забыла своих зайцев, – простонала, падая на кровать.
– Госпожа, все хорошо? – послышался голос из-за двери.
Меня сторожат? Или все же охраняют? Действие одно, но суть абсолютно разная. Хочется надеяться, что все-таки охраняют.
К ужину я спустилась вовремя. Надя расстаралась и наготовила кучу вкусностей, включая торт. Ну не может она себя сдерживать. Если ест, то много, если готовит, то чересчур.
Пока мы трапезничали, никто не заводил беседы, однако стоило дойти до чая, и девчонок прорвало.
– Что ты делала у тетраморфа? Кем была для него? Игрушкой? Я прибью его!
– Тебя хорошо кормили? Похудела, как мне кажется. Он морил тебя голодом?
– Голова не кружится? В глазах не темнеет? Может, дрожь в руках?
Они говорили, перебивая друг друга, и я не знала, кому отвечать и на какой вопрос. Вопросы соответствовали натуре каждой из девчонок, но вот их суть была одинаковой. Они беспокоились обо мне. Такое приятное и почти потерянное чувство. Я была счастлива снова ощутить его, поэтому просто рассмеялась от странного облегчения.
Даже если они решат меня использовать в чем-то нехорошем, это мгновение прошлого останется со мной.
– Хорошо все со мной. Костя знал, кто я, – сквозь смех ответила всем сразу.
– Так ты знаешь? – одновременный выкрик от четверых. Луксор был с нами, пусть просто стоял за моей спиной.
– Знает ангел, а я не имею ни малейшего понятия. Он не успел мне рассказать. С нами был его друг, и мне пришлось бежать, – кратко рассказала все.
– Они пытались тебя схватить? – спокойно уточнила Люба.
– Насчет Бориса не уверена, а вот Костя однозначно хотел, чтобы я сбежала, – смех иссяк, а вот в груди снова кольнуло.
На некоторое время все замолчали, очень громко думая и попивая чаек. Только Надя умудрилась и подумать, и сжевать полторта. Ее пережевывание служило неловким аккомпанементом для наших мыслей. Все было так привычно и так чуждо. Сплошное противоречие.
– Ви, мы поговорили с девочками, и решили рассказать тебе все завтра, – заговорила Люба, прикончив чашку чая.
– Почему завтра? Почему не сегодня?
– Ты вымотана и на грани нервного срыва. Вот-вот психанешь, снесешь полстены и сбежишь от нас на своих двоих. Тем более завтра у тебя защита диплома, моя дорогая, – огорошила меня подруга.
– Нет у меня завтра защиты. Я на больничном, – рассказала о своей отговорке.
– Мы в курсе, – ухмыльнулась Вера, – открытый перелом, это такая мерзкая травма. А как сложно с ней ходить. Особенно в универ вечерами.
Намек был ясен как день. Меня видели вчера в главном корпусе и сдали Софье Антоновне. Я уронила голову на подставленные ладони.
– Савелий взломал ноутбук тетраморфа и скачал твою доработанную дипломную. Мы распечатали ее и положили в папку. Емельян как раз только закончил с ней, – рассказала Люба, но я мало что поняла. Только то, что эти незнакомые ребята, скорее всего, из странной семерки Луксора.
– Мы позвонили банши от твоего имени и сказали, что у тебя всего лишь ушиб и небольшое рассечение. Врачи ошиблись с диагнозом. Наша личная врач уже подписала тебе больничный, – Вера широко улыбалась, наблюдая удивление на моем лице. Она была рада застать меня врасплох.
– Комиссия согласилась принять у тебя защиту диплома завтра в одиннадцать утра, – пробормотала доедающая торт саранча.
Слов у меня просто не было. Хотелось выругаться, что за меня все решили, но мне не десять лет, и я сама рада была побыстрее разобраться с защитой. Потому молча вытерла губы салфеткой, бросила ее на стол и поднялась.
– Я спать.
– Луксор побудет с тобой, – мгновенно выпалила Люба.
– Ну конечно, ведь у меня нервный срыв и на носу защита дипломной. Вдруг снесу крышу в попытке сбежать, – намеренно преувеличивала.
– Рада, что ты понимаешь, – совершенно спокойно произнесла врач.
– Да бог ты мой! Ты действительно хладная леди. Я же несерьезно. Блондин не будет спать со мной.
– Конечно, нет. Он будет хранить твой сон, – не сдавалась реаниматолог.
– Он будет хранить вечное молчание, если я застану его в своей спальне, – процедила сквозь зубы, но Люба все равно настаивала.
