– Воины, не бейте, мы мужики из Дерги.
К княжичу подъехали четверо всадников. Впереди молодой мужик, в глазах которого было столько печали и ненависти, что Савельев невольно вздрогнул.
– Назовитесь! – бросил он.
– Я Иван Коган, супруг Марины, – сказал этот самый молодой мужик. – Татары убили нашего сына-младенца.
– Знаю о вашем горе, сожалею.
– Со мной Степан Гора, сын одного из стариков, убитых татарами. Еще Окул Петрухин, сосед семьи Кирьяна Гончара. Он возьмет к себе их сына. Тут же Андрей Рында, племянник знахаря, зарезанного проклятыми басурманами. Мы хотели строить новые избы, но подумали, что ты затеял еще одну схватку с татарами. Посему и пришли помочь. Не смотри, княжич, что мы простые мужики. Нам приходилось иметь дело с казанцами. Желающих пойти с нами было много, едва ли не вся деревня, но самых молодых и старых мы не взяли. Толку от них никакого. Просим, возьми к себе, дай возможность хоть раз отомстить проклятым басурманам. Потом уйдем, станем избы строить.
Княжич обвел взглядом своих людей и спросил:
– Что скажете на это, друзья?
Вперед выступил Бажен Кулик:
– Отчего же не взять, княжич. Мужики лишними не будут. Да и вооружены они хорошо.
Местные жители имели при себе оружие татар, разбитых на елани, сидели на их же конях.
Савельев кивнул и сказал:
– Ладно. Смотрю, у одного из вас лук. Значит, ты владеешь им?
Степан Гора ответил:
– А ты проверь, воевода. Слова – пустое, давай на деле.
– Проверить? Хорошо. – Княжич обратился к лучнику Дроге: – А ну-ка, Тарас, проверь.
Дрога посмотрел в одну сторону, в другую, повернулся к Горе и сказал:
– Гляди на север. Высокую сосну саженях в тридцати отсюда видишь?
– Как не видеть. Она одна высится над лесом.
– На правой лапе у верхушки шишка.
Мужик всмотрелся и заявил:
– Там их три.
– Сбей одну из них.
– Потом стрелу не найдешь!
– Я тебе свою дам.
– Добре.
Степан Гора соскочил с коня, снял со спины лук, вытащил из колчана стрелу, наложил на тетиву, натянул ее так, что наконечник оказался у дуги, и отпустил. Стрела понеслась вперед и вверх. Она угодила точно в шишку, вместе с которой и упала в лес.
Такая точность вызвала восторг не только у рядовых воинов, но и у опытных лучников.
– Да, – проговорил Дрога. – Выстрел что надо. Не знаю, попал бы я сам.
– Молодец! – похвалил Гору княжич.
– Да я что? Я ничего. Как умею, так и стреляю.
– Умеешь отменно, как немногие. – Савельев повернулся к Осипу Горбуну и распорядился: – Возьмешь к себе этого стрелка и Окула Петрухина. Ты же, Бажен, заберешь Ивана Когана и Андрея Рынду. Так у нас получится три пятерки и дозор из трех человек. – Княжич обернулся к Когану: – Иван, я беру вас в отряд. Но гляди, ты в ответе за остальных мужиков. Чтобы драться с татарами наравне с моими людьми и стоять до конца, до самого смертного часа, коли выпадет такая доля.
– В том, княжич, не сомневайся.
– Ну и славно! Все по местам. Обустраивайтесь, готовьтесь. Еду повара всем разнесут. Дозору внимание! Бакшан уже должен был дойти до стана, значит, ждать татар мы будем недолго. Вперед!
Но не успели ратники тронуться с места, как с тропы донеслись звуки, свидетельствующие о приближении еще нескольких всадников. Вскоре к отряду выехали староста деревни Евдоким Шмель и мужики – Евсей Кошан, Елисей Ермак и Федор Пятак.
– Кажись, княжич, у нас новое пополнение, – проговорил Бессонов.
Селяне встали. Впереди держался староста.
– А ты здесь зачем, Евдоким? – спросил Савельев.
Тот кивнул на мужиков, приехавших с ним, и проговорил:
– Так ведь ребята глянули, как Коган с Горой да Петрухин с Рындой в доспехах, при оружии пошли из деревни, и тут же ко мне. Мол, это чего же выходит? Мужики наши татар бить будут вместе с теми воинами, которые всех нас спасли, а мы – на деревне отсиживаться? Я говорю, что нам избы строить надо, а они – наперед басурман разгромить, за побитых людей отомстить. Дескать, отстроиться до холодов успеем. Ну и что мне было делать? Вот мы и поехали следом. Возьмешь в дружину?
Княжич осмотрел мужиков. В татарских доспехах, которые мало чем отличались от русских, они выглядели заправскими ратниками.
– Кто из вас с басурманами дрался? – спросил Савельев.
Оказалось, что никто.
– Лучники среди вас есть?
Вперед подался Пятак и сказал:
– Я, конечно, не такой мастер, как Степан Гора, но подстрелить басурманина и на ходу смогу.
– Добро. Велю вам пока быть в запасе.
– А чего это в запасе-то? – недовольно спросил Кошан.
– Коли ты попал в дружину, то не должен задавать вопросов. Твое дело – исполнять приказы воеводы, то есть мои. Велю вам быть в запасе.
Староста деревни поинтересовался:
– Это чего делать-то?
Княжич указал на лес.
– Там сделать укрытия, чтобы их с поляны не было видно. Одного человека на опушку. Там буду я со своими людьми. Коли понадобится, чрез того человека сообщу вам, что делать. До того сидеть в лесу смирно, морды коням закрыть мешками с овсом. Теперь ждем появления басурман, а потом сечь их будем. Мыслю, найдется работа и для вас, особенно для лучника. Понял меня, Евдоким?
Шмель кивнул.
– Понял, воевода. Тебе отдаю Евсея Кошана, с другими укрываюсь в лесу.
– Хорошо.
Повар Бакшан бежал по лесу изо всех сил, не замечая, как ветви раздирают одежду, секут кожу в кровь. Он спешил, оттого и одолел десять верст за три с небольшим часа.
В конце он устал, пошел пешком и на опушке леса услышал из кустов:
– Стоять!
Повар замер.
К нему вышел молодой татарин из нукеров мурзы Захира.
Он узнал Бакшана и спросил:
– Ты чего тут?
– Беда, брат. Мне срочно к мурзе надо.
– Что за беда? О чем ты говоришь?
– Это я только мурзе скажу.
– Ладно, – проговорил часовой и позвал: – Булат!
Из кустов вылез второй дозорный.
– Да, Айдар?
– Отведи Бакшана к мурзе.
– Идем, – сказал Булат.
Через несколько минут они вошли в большой лагерь. Там у самого берега стоял главный шатер. Вход в него сторожил Нури, телохранитель и слуга мурзы.
