Сперва Деннис видел только темную птицу. Но затем он краем глаза заметил проблеск белого и увидел, что на молодой смоковнице рядом с колодцем сидит пеликан. Он спрятал голову под крыло и походил на белый тючок. Деннис облегченно перевел дух. Он ушел из большого шатра, чтобы найти кого-нибудь из серафимов. Кого именно – не имело особого значения, но Аларида он знал лучше, чем многих других. Деннис подошел к спящей птице и шикнул.
Пеликан не шелохнулся.
– Аларид! – позвал Деннис. – Мне нужно поговорить с тобой!
Перья затрепетали: птица еще глубже засунула голову под крыло.
– Аларид!
Перья взъерошились, словно говоря: «Уходи. Мне нечего сказать».
– Но мне нужно поговорить с тобой! Про Иалит!
Наконец из кома перьев вынырнула голова и моргнула темная бусина глаза.
– Пожалуйста! – Деннис указал на грифа. – Ну пожалуйста, Аларид!
Белая птица, неуклюжая и неповоротливая, спрыгнула со своего насеста.
Гриф был неподвижен, словно темная чернильная клякса.
– Пожалуйста! – взмолился Деннис.
Пеликан распахнул крылья, и они протянулись все выше, выше – и вот возник серафим. Аларид молча развернулся спиной к колодцу и зашагал в пустыню. Деннис последовал за ним. Когда они отошли от оазиса настолько, что грифа уже не было видно, Аларид повернулся к мальчику:
– Что такое?
– Вы не можете допустить, чтобы Иалит утонула при потопе.
– Почему?
– Иалит хорошая. Я имею в виду – она на самом деле хорошая.
Аларид опустил голову:
– Быть хорошим не означает быть защищенным.
– Но вы не можете позволить, чтобы она утонула!
– Мне нечего сказать.
– Мне нужно поговорить с Ариэлем! – в отчаянии воскликнул Деннис. – Ариэль ее любит!
– Он сможет сказать не больше моего. – Серафим отвернулся.
Деннис понял, что задел Аларида, но он не отступал.
– Вы же серафимы! У вас есть сила!
– Верно. Но, как я тебе говорил, это опасно – что-то изменять. Мы не нарушаем замысла.
– Но Иалит нет в замысле! – Деннис повысил голос, но звучал он надтреснуто. – В этой истории Иалит нет! Только Ной, его жена, его сыновья и их жены!
Крылья Аларида едва заметно дрогнули.
– А раз ее в истории нет, то ничего не изменится, если вы не позволите ей утонуть при потопе.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил Аларид.
– Ты ведь не утонешь, правда? – требовательно спросил Деннис. – Ты и остальные серафимы?
– Нет.
– Ну так возьмите ее с собой туда, где вы будете пережидать потоп.
– Мы не можем этого сделать, – печально ответил Аларид.
– Но почему?
– Мы не можем. – И серафим снова отвернулся.
– Так куда же вы уйдете?
Аларид повернулся к Деннису и улыбнулся, но в улыбке его не было веселья.
– Мы уйдем на Солнце.
Нет. На Солнце Иалит нельзя. И на Луну тоже – а ведь Деннис чуть было ее не предложил! Иалит не сможет жить там, где нет атмосферы. Но ведь обязательно должен найтись какой-то выход! У Денниса вырвался сдавленный возглас возмущения.
– Нас с Сэнди тоже нет в этой истории. Но мы здесь. И Иалит здесь.
– Это так.
– А если мы утонем – я и Сэнди, – разве это не изменит историю? Я имею в виду – если мы утонем здесь, мы не родимся в нашем времени, и даже если это крохотная разница – для нашей семьи это разница. Если мы с Сэнди не родимся, тогда, может, и Чарльз Уоллес не родится. Может, Мег окажется единственным ребенком.
– Кто?
– Наша старшая сестра и наш младший брат. Я имею в виду, что история изменится.
– Вы должны вернуться обратно в ваше время, – сказал Аларид.
– Это легче сказать, чем сделать. И в любом случае я хотел поговорить с тобой про Иалит. Послушай, это дурацкая история! Имена есть только у мужчин. Это шовинистическая история. Я хочу сказать – у Матреды же есть имя! Она – мать. И у Элишивы, у Аны, у Оливемы. Они настоящие люди, с именами.
– Это правда, – согласился Аларид.
– Нефилимы, – продолжал Деннис. – Они точно такие же, как и тот, кто написал эту дурацкую историю про ковчег. Они смотрят на все только со своей точки зрения. Они используют людей. Им, например, наплевать и на Тиглу, и на Махлу. Они всего лишь женщины, а значит, они не считаются. Нефилимам без разницы, утонет ли Иалит. Но вас же должно это волновать!
– Ты думаешь, меня это не волнует? – спокойно спросил Аларид.
Деннис вздохнул:
– Ну ладно. Я знаю, что волнует. Но вы собираетесь просто стоять и ничего не делать, а потом улететь на Солнце?
И снова крылья Аларида дрогнули.
– Слушать – это тоже делать. Мы слушаем. Слушаем Солнце. Звезды. Ветер.
Деннису стало стыдно. Он уже много дней не останавливался, чтобы послушать.
– Они что-нибудь вам сказали?
– Продолжать слушать.
Подул ветерок и омыл Денниса волной печали.
– Мне не нравится эта история, – сказал мальчик. – Совершенно не нравится.
Он ушел от Аларида. Прежде чем вернуться в оазис, он остановился и сел на камень. Попытался успокоиться и услышать. Ветер. Как ему разобрать слова ветра, накатывающегося волнами?
Деннис закрыл глаза. Перед его внутренним взором взрывались звезды. Рождались планеты. Иалит рассказывала, каким тяжелым и мучительным было появление на свет ребенка Махлы. Рождение планет было не легче. Бешеное кружение ветров и вод. Земля, текущая подобно воде. Вулканы, выбрасывающие пламя так высоко, что, казалось, будто оно вот-вот встретится с пламенем Солнца.
Земля все еще пребывала в процессе творения. Основательность камня была не более чем иллюзией. Землетрясения, ураганы, вулканы, наводнения – так в мучениях и со стонами рождался космос.
Песня ветра сделалась тише и мягче. Вслед за неистовством рождения галактик, звезд и планет пришла негромкая, нежная мелодия, тихая песня любви. Все буйство творения, продолжающиеся термоядерные взрывы бесчисленных солнц, вспухание небесных тел – все это окутала терпеливая ожидающая любовь.
Деннис открыл глаза, и ветер прекратился. Стало тихо. Мальчик поднял лицо к звездам, и их свет лег на его щеки, словно роса. Звезды тихонько прозвенели: «Не пытайся постичь. Все будет хорошо. Жди. Терпи. Жди. Не всегда нужно что-то делать. Жди».
Деннис положил голову на колени, и на него снизошел странный покой.
В небе над ним белые крылья пеликана осторожно рассекали звездные реки.
