Пока Рита отвечала, историк слушал, не переставая улыбаться, и время от времени кивал головой.
– Садись, Рита, отлично, – и добавил с укоризной: – Первушина, ты бы хоть немного старалась брать с подруги пример.
Вика на его замечание лишь закатила глаза.
На переменах Рита думала лишь об одном – как бы не остаться с Игорем один на один. Сейчас его общество особенно тяготило. Врать ему ей не хотелось, а сказать правду – не могла. По крайней мере, пока. К тому же теперь Рите казалось, что он никогда ей по-настоящему и не нравился. Просто льстило его внимание, льстило, что он такой видный. Но не было ни капли тех чувств, которых одним своим взглядом сумел всколыхнуть в ней Явлегин. Господи, да она словно видеть Игоря стала по-другому. И это ещё больше её отталкивало. Всё в нём, всё до мелочей, вызывало раздражение. Тон, то назидательный, то хвастливый. Манера общаться свысока. Даже то, как он с иголочки одет и аккуратно подстрижен. От одной мысли об Игоре на неё накатывала тоска.
После школы Рита мчалась домой, не дожидаясь Вики с Дашкой – из страха, что Игорь пойдёт вместе с ними.
День тянулся еле-еле. При этом Рита не успела сделать уроки. Впервые!
По математике сегодня проходили новую тему – формулу Ньютона-Лейбница. Рита замечталась и пропустила всё мимо ушей. Теперь старалась вникнуть сама, по учебнику, но отрезки, функции, интегралы путались, тускнели и уступали место совсем иному образу.
Ей виделся насмешливый взгляд зелёных глаз, взъерошенные чёрные волосы, мягкие губы. Какая уж тут математика! Даже любимый английский не давался. Всего-то и задали обычный пересказ текста, а она и смысла уловить никак не могла.
«Чёрт, да что же такое? – раздражалась сама на себя Рита. – Вот уж точно – смотрю в книгу, вижу фигу».
Ко всему прочему постоянно отвлекалась на телефон, который практически не выпускала из рук, – так ждала Сашиного звонка. После шести ожидание стало нервировать. После восьми настроение и вовсе упало. Сама звонить не решалась. Не хотелось показаться назойливой.
«Может, позвонить с другого телефона? Просто послушать голос и отключиться». Но тут же одёрнула себя: «Что за детский сад?!»
Стрелка часов переползла девять. За окном сгустились сумерки. Телефон по-прежнему молчал.
«Надо же! Никому я сегодня не нужна. Даже Игорёк не названивает, как обычно».
В унисон настроению погода тоже резко испортилась. Поднялся ветер, принёс дождь. Тугие струи застучали по карнизу.
В полдесятого Рита и вовсе потеряла всякую надежду, что Явлегин позвонит.
«Он просто забыл про меня».
По щеке прокатилась одинокая слезинка. Рита зло смахнула её. Решила спуститься сообщить родителям, что ложится спать. Доконал её этот тоскливый бесконечный день!
И вдруг телефон зазвонил. Так резко и неожиданно, что Рита вздрогнула. Сердце тут же пустилось в галоп. На экране высветился долгожданный номер, последние четыре цифры – восемнадцать-двенадцать. Рита ещё в первый день с удивлением это отметила, теперь же считала знаком свыше – ведь у неё день рождения именно восемнадцатого декабря!
– Да, – Рита старалась не выказать охватившего её трепета.
– Привет, можешь выйти?
– Выйти? – не поняла она.
– Ну да. Я возле твоего подъезда.
Рита отодвинула штору, за окном – темень, не видно ничего, кроме того, что хлещет дождь.
– Сейчас! – воскликнула она и ринулась в прихожую.
– Рита, ты куда? – всполошилась мама, а следом выглянул и папа.
– Мне надо! Я ненадолго!
– Куда?!
– Да никуда! Просто у подъезда с одноклассниками постою, – Рита начала выходить из себя.
Ведь там ждал её Он, а родители так некстати привязались с расспросами. Задерживают.
– С какими одноклассниками? Кто пришёл? Вика? Даша? А Игорь тоже? Пусть поднимутся к нам. И вообще, почему так поздно?
– Мама, всё! Я сейчас вернусь, – Рите казалось, что ещё секунда – и она взорвётся.
Вылетела в подъезд, на бегу запахивая плащ и не слушая, что мама кричала вслед. Внизу на шум высунулась консьержка:
– Риточка, ты куда? В таком виде! На улице стихийное бедствие какое-то. Простудишься.
– Всё нормально, Марьванна, – бросила Рита на ходу, не в силах больше терпеть препятствий.
Наконец вырвалась на улицу.
Ветер уже стих, зато дождь лупил в полную мощь. Даже под козырьком подъезда Рита вмиг вымокла и продрогла. Глаза нетерпеливо шарили по тёмному двору. Где он? А он был совсем рядом, в пяти шагах. Стоял, привалившись к фонарному столбу и подняв лицо к ночному небу. Стоял, словно и ливень, и холод ему нипочём. С волос стекали ручейки. Никакого зонта у него, разумеется, не было. Только воротник куртки поднял, но толку-то, когда такая непогода разгулялась.
Рита, не думая, бросилась к нему под дождь. И даже холода не чувствовала, только бешеную радость.
– Ты как здесь?
– Ты куда? Промокнешь, давай обратно, – он пошёл к ней навстречу, подхватил и увёл назад под козырёк подъезда. – Я на минуту. Мне ещё на работу надо возвращаться.
– А ты как тут оказался?
– Как? Пришёл.
– Твой автосервис где-то поблизости?
– Совсем нет, – усмехнулся он. – Просто захотелось тебя увидеть, вот и отпросился на час. Днём не мог – работы много, а ночью всегда затишье.
– Какой ты молодец! Как хорошо, что ты пришёл! Только вон промок весь. Не заболеешь?
– Ничего, не сахарный. Ты сама не заболей, сейчас домой вернёшься – обязательно выпей чаю с малиной. Есть у тебя малина?
Рита блаженно кивнула, не в силах отвести взгляда от его лица. Щёки, нос, даже ресницы покрывали капельки дождя, в которых играли блики тусклых жёлтых фонарей. Мокрые пряди налипли на лоб. Наверняка и одежду хоть выжимай. Но Саша улыбался. Глаза его, в темноте казавшиеся чёрными, светились искренней радостью и смотрели на Риту так, что у неё душа рвалась к небу.
– Я вдруг соскучился, – прошептал он.
– Я тоже! – горячо подхватила Рита, впитывая в себя каждую его чёрточку.
Он тоже пожирал её глазами минуту, две, может, пять. Потом резко наклонился, коротко поцеловал.
– Ну всё, мне пора. Пока, Рита Загорецкая!
– А завтра…
– А завтра буду ждать тебя у «Лагуны» в семь.
Он шёл, пятясь, словно не мог оторвать от неё взгляда, затем взмахнул рукой, отвернулся и быстро растворился в темноте.
Рита постояла ещё пару минут, позволяя холодным каплям остудить пыл, ждала, когда хоть немного утихнет сердцебиение.
– Завтра… – мечтательно прошептала она и вернулась в дом.
