Тут Вифсла, которого эти слова сильно задели, не выдержал:
— Самсла крысла!
— Так, ещё иностранцы к тому же, — сказал Снифф. — Позову-ка я Муми-маму.
Он запер дверь и побежал на кухню.
— Ну как, гости выпили молоко? — спросила Муми-мама.
— Они говорят по-иностранному, — сказал Снифф. — Ничего не разберёшь!
— На что это похоже? — спросил Муми-тролль. Они с Хемулем толкли кардамон.
— «Самсла крысла», — изобразил Снифф.
— Час от часу не легче, — вздохнула мама. — Как же я узна́ю, что они захотят на десерт в свой день рождения и сколько подушек они любят подкладывать под голову?
— Придётся нам выучить их язык, — сказал Муми-тролль. — Звучит просто. Охсла, ахсла, ухсла.
— Мне кажется, я их понимаю, — задумчиво проговорил Хемуль. — Кажется, они сказали, что Снифф — старая лысая крыса.
Снифф покраснел и потупился.
— Иди и сам с ними разговаривай, раз такой умный, — сказал он.
Хемуль прошаркал к погребу и дружелюбно крикнул:
— Приветсла! Приветсла!
Тофсла и Вифсла высунули головы из картошки.
— Молокосла! Вкусла! — добавил Хемуль.
Тогда Тофсла и Вифсла взобрались по лестнице и вошли в гостиную.
Снифф посмотрел на них и сделал вывод, что они гораздо меньше его. Немного смягчившись, он снисходительно сказал:
— Привет. Приятно познакомиться.
— Взаимсла! — ответил Тофсла.
— У васла есла кофсла? — спросил Вифсла.
— Что они говорят? — спросила Муми-мама.
— Они голодны, — объяснил Хемуль. — Но им всё ещё кажется, что Снифф мог бы сделать лицо поприятней.
— Тогда передай им, — возмущённо сказал Снифф, — что таких селёдочных морд я в жизни не видел. С меня хватит, я ухожу.
— Сниффсла злойсла, — объяснил Хемуль. — Дураксла!
— Прошу вас, заходите, выпейте кофе, — поспешно сказала Муми-мама и провела Тофслу и Вифслу на веранду, а Хемуль пошёл следом, очень гордый своей новой ролью переводчика.
Так Тофсла и Вифсла стали частью большого муми-хозяйства. Они вели себя тихо, в основном просто ходили по дому, держась за лапки. И повсюду таскали за собой чемодан. Но с наступлением темноты они занервничали, стали носиться по лестницам и то и дело залезать под ковёр.
— Каксла деласла? — спросил Хемуль.
— Морра идётсла! — прошептал Вифсла.
— Морра? Кто это? — спросил Хемуль и немного испугался.
Тофсла выпучил глаза, оскалил зубы и надулся что было сил.
— Жестоксла и ужасла! — сказал Вифсла. — Закройсла дверьсла!
Хемуль побежал к Муми-маме и сказал:
— Они утверждают, что сюда идёт жестокая и ужасная морра. Мы должны запереть на ночь все двери!
— Но у нас есть ключ только от двери в подвал, — забеспокоилась Муми-мама. И пошла обсудить этот вопрос с Муми-папой.
— Надо вооружиться и забаррикадировать дверь, — сказал папа. — Если морра крупная, она вполне может быть опасна. Над дверью в гостиной я повешу колокольчик — если что, услышим, а Тофсла и Вифсла пускай спят у меня под кроватью.
Но Тофсла и Вифсла уже залезли в комод и наотрез отказались выходить.
Муми-папа покачал головой и пошёл в дровяной сарай за ружьём.
Было уже по-августовски темно, и в саду чернели бархатные тени. Лес мрачно шелестел, отовсюду выползли светлячки со своими карманными фонариками.
Признаться, идти в сарай за ружьём было жутковато. А что, если эта морра притаилась за кустом! Знать бы хоть, как она выглядит. И главное, какого она размера. Когда Муми-папа вернулся в гостиную, он придвинул диван к двери и сказал:
— Свет будет гореть всю ночь! Всем быть начеку, а Снусмумрику придётся сегодня ночевать дома.
Как же всё было потрясающе, захватывающе интересно! Муми-папа постучал по комоду и сказал:
— Мы не дадим вас в обиду!
В комоде было тихо. Папа выдвинул ящик — вдруг Тофслу и Вифслу уже похитили. Но они мирно спали, положив чемодан себе под бок.
— Пожалуй, и остальные могут лечь, — сказал папа. — Только не забудьте вооружиться!
Болтая без умолку, встревоженные и возбуждённые, все разошлись по комнатам, и вскоре в Муми-доме воцарилась тишина. На столе в гостиной одиноко горела керосиновая лампа.
Часы пробили полночь. Потом час. В начале третьего Ондатр проснулся и почувствовал, что ему во что бы то ни стало надо спуститься вниз. Сонный, он ступил в гостиную. И в замешательстве остановился перед дверью. Выход перегораживал тяжёлый диван.
— Что за странные идеи, — пробормотал Ондатр и потянул диван на себя.
Тут, конечно, зазвенел колокольчик — папина сигнализация сработала.
Сию же минуту дом наполнился криками, выстрелами и топотом. Все обитатели сбежались в гостиную с топорами, ножницами, камнями, лопатами, ножами и граблями и в изумлении уставились на Ондатра.
— Где морра? — закричал Муми-тролль.
— Да я это, я, — раздражённо ответил Ондатр. — Ну приспичило мне по-маленькому, что ж теперь? Думаете, я помню про вашу дурацкую морру?
— Иди уже скорей, — сказал Снорк. — Но больше так не делай! — И широко распахнул дверь.
Тут они и увидели Морру. Её увидели все. Она неподвижно сидела на песчаной дорожке у крыльца, глядя на них круглыми застывшими глазами.
Не такая уж она была большая и не такая уж опасная с виду. Но чувствовалось, что она ужасно злая и может ждать бесконечно.
Это-то и было самое страшное.
Никто не посмел её тронуть. Она посидела немного и скрылась в тёмном саду. Но в том месте, где она сидела, на песке осталась ледяная корка.
Снорк закрыл дверь и поёжился.
— Бедные Тофсла и Вифсла, — сказал он. — Хемуль, посмотри, они не проснулись?
Тофсла и Вифсла не спали.
— Она ушласла? — спросил Вифсла.
— Не бойсла, списла, — ответил Хемуль.
Тофсла тихо вздохнул и сказал:
— Урасла!
Они задвинули чемодан поглубже в ящик и снова улеглись.
— Можно ещё поспать? — спросила Муми-мама, отставив топор.
— Поспи, — сказал Муми-тролль. — Мы со Снусмумриком будем вас охранять, пока не взойдёт солнце. Только сумку на всякий случай спрячь под подушку.
Муми-тролль и Снусмумрик сидели вдвоём в гостиной и резались в покер до самого утра. В ту ночь Морра больше не показывалась.
