Он узнал об этом от брата-близнеца Уороси на следующий день после того, как весть сообщили ее клану. Корабль пропал без вести, предположительно уничтожен. Судно с единственным кораблем сопровождения в нескольких днях полета от Аорме перехватил флот Невидимых. Враг применил нечто вроде гравиволнового импактора. Основной корабль пострадал первым; корабль эскорта успел доложить, что «Зимняя буря» почти мгновенно претерпела полное внутреннее разрушение. Ни одной души спасти не удалось.
Корабль эскорта попытался ускользнуть, но за ним отрядили погоню и настигли. Они даже не успели передать свои координаты, как последнее сообщение прервалось. Спасенные с эскорта души позднее подтвердили детали столкновения.
Уороси погибла мгновенно, что следовало бы полагать благом, но стремительный удар, нанесенный по «Зимней буре», не позволил душехранительницам экипажа спасти своих хозяев; вдобавок примененное оружие было специально настроено на уничтожение этих устройств.
Лишь спустя полгода Квилан смог оценить иронию судьбы: атаковав только устройства душехранительного уровня, враг не заметил субстрата с Аорме, изготовленного по устаревшей технологии, и оставил его практически неповрежденным.
Брат-близнец Уороси, вне себя от горя, не сдержал слез. Квилан, смутно сочувствуя ему, выдавил какие-то слова утешения, но сам не расплакался, поскольку, анализируя свои мысли и переживания, ощущал внутри лишь ужасную пустоту и почти полное отсутствие эмоций, не считая того, что несколько удивился подобной реакции.
Он заподозрил, что шурин устыдился своих слез или оскорбился сдержанностью зятя. В любом случае визит брата-близнеца Уороси оказался единственным. Квилана навестили и родственники из его клана: отец и некоторые другие. Он не знал, о чем с ними разговаривать. Визиты стали реже, и он втайне испытал облегчение.
К нему приходила психолог, но о чем с ней разговаривать, он тоже не знал, лишь чувствовал, что разочаровывает ее своей неспособностью проникнуть в те области своих эмоций, которые, по ее мнению, ему нужно было изучить. От капелланов утешения было не больше.
Когда несколькими днями ранее война закончилась, внезапно и неожиданно, он подумал нечто вроде: да, я рад, что этому конец, но почти сразу осознал, что не испытывает никаких чувств. Пациенты и медики плакали, смеялись, улыбались, те, кто мог, веселились и пьянствовали всю ночь напролет, однако Квилан ощущал удивительное отчуждение от всего и только досадовал на шум, мешавший ему уснуть. Теперь его единственным постоянным посетителем, не считая медицинского персонала, оставался полковник.
– Ты слышал новости? – спросил полковник Димирдж.
Глаза его блеснули, и Квилану почудилось в них выражение, свойственное игрокам, сорвавшим неожиданный куш, или счастливчикам, разминувшимся на волосок со смертью.
– О чем, Джарра?
– О войне, майор. О том, кто ее начал, как она разгорелась и почему завершилась так неожиданно.
– Нет. Я ничего об этом не слыхал.
– Тебе не кажется, что она прекратилась слишком быстро?
– Если честно, я об этом особо не думал. По-моему, я потерял контакт с реальностью, пока мне нездоровилось. Я не понял, как быстро окончилась война.
– Зато теперь мы знаем почему, – сказал полковник, хлопнув по койке Квилана здоровой рукой. – Это все сволочная Культура!
– Они остановили войну?
Чел вступил в контакт с Культурой несколько сотен лет назад. Культура, широко расселившаяся по галактике и технологически передовая (хотя и лишенная свойственной Челу и, по-видимому, уникальной связи с Сублимированными) цивилизация, любила устраивать чужие дела якобы из альтруистических побуждений. В ходе войны челгриане питали слабую надежду, что Культура внезапно вмешается, аккуратно разведет противников по своим углам и все исправит.
Этого не произошло. Бездействовали и челгриане-пюэны, авангард Чела среди Сублимированных, на которых возлагали тщетные надежды. А случилось вот что (более прозаичное, но, увы, менее удивительное): две враждующие стороны, лоялисты и Невидимые, неожиданно начали переговоры и с удивительной быстротой нашли компромисс. Нельзя сказать, что он кого-то устраивал, но уж точно был лучше войны, грозившей уничтожить челгрианскую цивилизацию. Неужели полковник Димирдж намекает, что в этом каким-то образом замешана Культура?
– Ну да, можешь считать, что они ее остановили. – Полковник склонился к Квилану. – А знаешь, как именно?
Квилана это не очень интересовало, но сказать об этом было бы невежливо.
– Как? – спросил он.
– Они рассказали нам и Невидимым правду. Указали истинного врага.
– Значит, они все-таки вмешались, – недоуменно произнес Квилан. – И кто был истинным врагом?
– Они и были! Культура – вот кто. – Полковник хлопнул по койке Квилана, откинулся на спинку стула и закивал, сверкая глазами. – Они остановили войну, признавшись, что сами ее и развязали, вот так-то. Ага.
– Не понимаю.
Война началась, когда недавно получившая гражданские права и допущенная к власти фракция Невидимых повернула весь свой новообретенный арсенал оружия против тех, кто помыкал ими в старой доброй кастовой системе.
После неудавшегося гвардейского мятежа, когда часть армии попыталась сорвать первые в истории равноправные выборы, были созданы новые структуры милиции и эгалитаристской гвардии. Милиционные формирования, гвардия Невидимых, а также программы ускоренного обучения представителей низших каст, с тем чтобы дать им командование на большинстве кораблей флота, возникли как часть политики демократизации челгрианских вооруженных сил и выработки определенного равновесия власти для предотвращения возможных попыток военного командования захватить власть в государстве.
Решение было несовершенным и дорогостоящим, оно означало, в частности, что небывало широкий круг лиц получит доступ к мощному оружию, но для успеха требовалось, лишь чтобы никто не повел себя безответственно. Однако Муонзе, президент из Холощеных, именно так и поступил; за безумцем последовала половина тех, кто продвинулся благодаря реформам. При чем здесь, спрашивается, Культура? Квилан подозревал, что полковник ему сейчас об этом и расскажет.
– Сначала Культура продвинула в президенты придурка-эгалитариста Капире, – сообщил Димирдж, снова склоняясь над Квиланом. – Они склонили чаши весов в нужную себе сторону, обещая парламентариям всю проклятую галактику, если те проголосуют за Капире: корабли, орбиталища, технологии, одним богам ведомо что еще. И вот Капире, вопреки здравому смыслу, вопреки трехтысячелетней традиции, избирают президентом, вся система рушится, а ей на смену являются эгалитаристы с этим Холощеным ублюдком Муонзе. И знаешь что?
– Нет. Что?
– Они и его выборы подстроили. Та же тактика. Простейший подкуп.
– А…
– А знаешь, что они сейчас говорят?
Квилан помотал головой.
