Катнер сказал, что в сложившихся обстоятельствах будет даже лучше, если я покину «Вест Хэм». Он был уверен, что они это поймут. Я встал с намерением покинуть кабинет Брауна. Мне отчаянно хотелось оттуда выйти. Перед тем, как зайти, я волновался, а от разговора меня чуть не вывернуло. Неожиданно президент постарался совершить последнее усилие в попытках убедить меня.
– А если я скажу тебе, кто станет нашим новым тренером, ты не передумаешь? – спросил он.
Я задумался. Какая мне разница, кто заменит в клубе мою плоть и кровь? Размышления продлились не больше секунды.
– Плевать я на это хотел, даже если это Фабио Капелло. Я ухожу.
Я вышел из его кабинета в последний раз. Катнер положил руку мне на спину, демонстрируя поддержку. Покидая «Вест Хэм», я чувствовал лишь облегчение – как будто весь груз, который я носил столько лет, упал с моей души. Все было кончено. Наконец-то все кончено.
Я ушел из «Вест Хэма» не только из-за того, как клуб поступил с моим отцом. Это правда, что я стремился стать более сильным игроком. Но по правде говоря, если бы мой отец и Харри остались, я сделал бы то же самое. Я благодарен клубу за все эти годы, потому что они помогли мне стать тем игроком и человеком, которым я являюсь сегодня. Я горд, что по-прежнему несу в себе дух Ист-Энда. На самом деле, сейчас он сильнее, чем когда-либо. Этот дух заключается в преданности моей семье.
Я всегда буду заботиться о своих близких. От начала и до конца, всю свою жизнь.
4
Конец романа
«Вест Хэм» до сих пор пробуждает во мне сильные чувства.
Иногда, когда я играю против него за «Челси», изливаемая на меня с трибун «Аптон Парка» желчь напоминает мне о гневе и презрении, которые я пытался оставить позади, уходя из клуба.
И хотя бывают времена, когда мне хочется совсем вычеркнуть «Вест Хэм» из своей жизни, я понимаю, что это не произойдет никогда. Невозможно просто взять и отбросить лучшую часть первых 20 лет твоей жизни, и глупо представить, что я могу забыть клуб, который любил больше любого другого.
Однако сейчас я общаюсь с очень немногими болельщиками «Вест Хэма», хотя это и странно, учитывая, что моя семья и среда, в которой я рос, были насквозь пронизаны клубом. Мне так даже комфортнее. Причина? Отношение ко мне со стороны значительной части фанатов «Вест Хэма».
Да, были люди, которые были ко мне добры, защищали и поддерживали меня, даже когда это было непопулярной позицией. Я не забыл и не забуду их.
В моих глазах они настоящая душа «Вест Хэма»: болельщики, которые ценили мою приверженность клубу и старание играть как можно лучше.
К сожалению, они в меньшинстве, и от того, что я думаю и говорю о «Вест Хэме» в таком негативном ключе, мне становится не по себе. Я не хочу оскорбить тех, от кого получал лишь поддержку и признание – их мне критиковать не за что. Однако я не могу просто игнорировать то, что я чувствую, и забыть то, что я пережил.
Когда я возвращаюсь на «Аптон Парк», некоторые говорят мне, что не одобряют то, как ко мне относились и как со мной поступали. Обычные люди, которых я встречаю и на улицах Лондона, в ресторанах и везде, куда бы я ни пошел.
Еще я получаю письма, авторы которых пишут мне, что гордятся тем, чего я, выпускник системы «Вест Хэма», достиг. Это стало происходить чаще при Жозе Моуринью, когда успех стало возможно измерить трофеями и медалями. Эти люди не только выражают мне свои симпатии и восхищение, но и извиняются за прием, который я сегодня получаю на «Аптон Парк».
Это очень мило и хорошо, но я не вижу, чтобы кто-то вставал и противостоял бурлящему вокруг котлу ненависти, когда я выхожу на поле в синей футболке. Я не жду, что они займут мою сторону, но не понимаю, как кто-то может говорить, что сочувствует моему положению, и тихо сидеть и слушать, как со всех сторон «Аптон Парка» на меня льются оскорбления. Если им не хватает смелости заявлять о своем отношении открыто, зачем говорить о нем мне? В конце концов, я не первый, с кем болельщики «Вест Хэма» обращались подобным образом.
Пол Инс был настоящей легендой – фанаты обожали и боготворили его за уважение к делу и заряженность на поле. Я тоже был его поклонником. В детстве я восхищался им и хотел быть на него похожим – хотел быть таким же активным, доходить до самой штрафной и забивать важные голы. Он был именно таким футболистом, каким я надеялся стать. Инси называл себя Хозяином, и никто не мог поспорить с этим прозвищем.
Пол Инс был настоящей легендой – фанаты обожали и боготворили его за уважение к делу и заряженность на поле. Однако, уйдя из «Вест Хэма», он вдруг стал иудой.
Однако, уйдя из «Вест Хэма», он вдруг стал иудой.
Я находился на трибуне «Аптон Парка» с ребятами из молодежки, когда он вернулся сюда впервые после перехода в «МЮ». От него и мокрого места не оставили. Своеобразные публичные казни были привычным делом для восточной трибуны, но это было настоящее линчевание. Его освистывали и травили с первой минуты, и чем дальше, тем сильнее. Кричалки, плод невероятной злости фанатов, носили абсолютно возмутительный характер. Однако Инси был невозмутим, воспользовался моментом и сравнял счет на последней минуте матча – тогда обстановка накалилась еще сильнее. Теперь ругательства меня по-настоящему испугали.
Я пытался прийти к пониманию, почему некоторые начинают считать своими врагами Пола Инса или Фрэнка Лэмпарда. Футбол полон страсти, и фанаты гордятся тем, как сильно любят клуб и насколько ему преданы. Я знаю это, потому что сам такой же. Но когда акцент смещается в сторону одного отдельного человека – это совсем другое дело.
Вот что происходит, когда я возвращаюсь на «Аптон Парк». Я не знаю, как и почему, но каким-то образом игра превращается в съезд ненавистников Фрэнка Лэмпарда. Это можно понять уже во время чтения диктором составов команд, когда трибуны еще не заполнены до конца. Когда объявляют меня, по стадиону проходит ропот, как и в то время, когда я играл за «Вест Хэм». Все становится хуже, и после стартового свистка фанаты отрываются на всю катушку: «Пошел на хрен, Лэмпард», «Вали в свой «Челси», папенькин сынок», «Иуда», и конечно, моя любимая фраза «Пошел на хрен, жирный урод!».
Футбольный матч оборачивается какими-то массовыми протестами против возвращения Фрэнка Лэмпарда. Дело не в том, что я себе на уме или параноик. Любой, кто бывал на матчах «Вест Хэма» и «Челси», слышал эти оскорбления и, вероятно, от них устал – если не является держателем абонемента.
Мне доводилось слышать и читать, как болельщики «Вест Хэма» оправдывают свое отношение ко мне хорошей памятью. Я бы посмеялся, но веселого здесь мало. Если бы их воспоминания действительно были такими яркими, то возможно, они увидели бы в них, как пятилетний мальчик в футболке «Вест Хэма», закутанный в слишком большой шарф, ходит на «Аптон Парк» с отцом и сестрами и что есть силы поддерживает команду. И если они и правда болеют за клуб так сильно, как говорят, то наверняка им доводилось посещать матчи молодежки и видеть, как сын легенды «Вест Хэма» старается выйти из тени своего отца. Как он изо всех сил пашет на тренировках и в играх за резерв, надеясь, что однажды станет достаточно хорош, чтобы сыграть за любимый клуб.
