— С наконечниками, покрытыми кристаллами соли.
Соль была губительна для фурий воздуха и доставляла им серьезные неудобства.
— Умно, — сказала Амара, — и эффективно.
— Идея Тави, — ответил Бернард, — Он предложил этот способ несколько лет назад. Но только в этом году у меня появились причины, чтобы им воспользоваться.
Он усмехнулся.
— У него челюсть отвалится, когда он узнает об этом.
— Ты скучаешь по нему, — сказала Амара.
Он кивнул.
— У него доброе сердце, он тот, кого я мог бы назвать своим сыном. Пока что.
Она могла бы возразить что-то, но не стала.
— Пока что, — сказала она нейтральным тоном.
— С нетерпением жду поездки в Церес, — сказал Бернард, — сто лет не разговаривал с Исаной. Это очень непривычно для меня. Но, думаю, во время поездки у нас будет время для этого.
Амара ничего не ответила, и потрескивание огня озвучило возникшее между ними напряжение.
Бернард нахмурился.
— Любимая?
Она задержала дыхание, повернулась к нему и смотрела на него, не отрываясь.
— Она отказала Первому Лорду, когда он предложил доставить ее с помощью его Рыцарей Воздуха. Вежливо, конечно. — Амара вздохнула, — Люди Аквитейна уже доставили ее на конклав Лиги Дианы.
Бернард было нахмурился, но его глаза дрогнули, и он стал смотреть на огонь.
— Понятно.
— В любом случае я не думаю, что она стала бы придерживаться моей компании, — тихо сказала Амара. — Она и я… Ну…
— Я знаю, — ответил Бернард, и для Амары ее муж вдруг показался постаревшим. — Я знаю.
Амара покачала головой, — Я до сих пор не могу понять за что она так ненавидит Гая. Насколько я понимаю здесь что-то личное.
— О, — сказал Бернард, — так и есть.
Она дотронулась пальцами до его груди: — Что?
Он потряс головой.
— Я знаю ненамного больше тебя. С той поры, как Алия умерла…
— Алия?
— Младшая сестренка, — сказал Бернард.
— Она и Исана были очень близки. Я был в своем первом походе с Легионом Ривы. Мы держали путь на Шилдвал, воюя с силами Фригии против ледовиков. Наши родители умерли за несколько лет до этого, и когда Исана пошла помогать в лагерях Легиона, Алия пошла вместе с ней.
— Где? — спросила Амара.
Бернард показал на западную стену комнаты, с изображением всей Кальдеронской Долины.
— Здесь. Они были здесь во время Первой Кальдеронской битвы.
Амара резко выдохнула.
— Что произошло?
Бернард покачал головой и его взгляд стал еще более уставшим.
— Алия и Исана едва успели покинуть лагерь перед тем, как он был уничтожен. По словам Исаны, орды Маратов застали Легион врасплох. Но они пожертвовали своей жизнью, чтобы дать местным жителям шанс скрыться. Ни целителей. Ни убежища. Ни времени на раздумья. У Алии начались роды, и Исане пришлось делать выбор между Алией и ее ребенком.
— Тави, — сказала Амара.
— Тави.
Бернард подошел к Амаре и обнял ее. Она поддалась его силе и теплу.
— Я думаю, что Исана винит Первого Лорда в смерти Алии. Это не совсем логично…
— Но объяснимо, — пробормотала Амара.
— Особенно, если она чувствует себя виноватой в смерти сестры.
Бернард хмыкнул, выгибая брови.
— Никогда не думал об этом с такой точки зрения. Думаю, ты недалека от истины. Исана всегда винила себя в чем-либо, что не могла предотвратить. И это тоже не совсем логично.
Он прижал Амару к себе. Огонь дарил тепло, и усталость постепенно брала над ней верх — тело становилось тяжелым.
Бернард подхватил ее на руки.
— Нам обоим нужно больше спать.
Она вздохнула и положила голову ему на грудь. Ее муж отнес ее к кровати, снял с нее одежду, которую она успела накинуть перед тем, как выбежать под дождь, и улегся рядом с ней. Он обнял Амару очень нежно, она обвила его рукой и вскоре начала засыпать.
Однако, даже засыпая, она не переставала думать о случившемся урагане. Инстинкты подсказывали ей, что он не был природным. Она опасалась, что, как и пару лет тому назад, буря могла быть создана и направлена врагами Империи, чтобы ослабить Алеру. Учитывая последние события, сейчас Империя была особенно уязвима.
Она вздохнула и прильнула к мужу. Тихий голос на задворках ее разума твердил ей, что нужно пользоваться каждым моментом покоя и тишины, который у нее был, ибо они вот-вот должны были стать воспоминаниями.
Глава 3
Тави не успел поднять меч, и Макс нанес сильнейший удар по его запястью под угрожающе прямым углом. Тави услышал хруст и даже успел подумать, что это был треск его ломающихся костей, как мир вокруг него вдруг взорвался алой вспышкой боли и послал его в нокдаун. Он повалился на бок.
Макс нанес пару довольно сильных ударов по голове и плечу Тави своим деревянным учебным клинком, прежде чем тот успел крикнуть "Стой!"
Маэстро Магнус, всё это время находившийся рядом, взмахнул собственным клинком, совершив быстрый выпад в сторону Макса, и выбил широкий легионерский щит из его левой руки. Он бросил меч и присел рядом с Тави.
— Ну-ка, парень, дай-ка взглянуть.
— Вороны, — прорычал Макс, сплевывая, — ты выронил щит. Ты снова выронил свой гребаный щит, Кальдерон.
— Ты сломал мне руку, вороны тебя побери! — прорычал в отчет Тави. Боль не утихала.
Макс бросил свой щит и клинок с отвращением.
— Это была твоя ошибка! Ты не относишься к этому серьезно. Тебе нужно больше практиковаться.
— Иди к воронам, Макс, — проворчал Тави, — Если бы ты не настаивал на этой идиотской технике боя, ничего бы не случилось.
Магнус остановился и обменялся взглядами с Максом. Потом вздохнул и убрал руки от поврежденной руки Тави, снова поднимая щит и клинок.
— Поднимай свой щит и готовься, — сказал Макс, его голос был спокоен, а клинок готов к действию.
Тави фыркнул.
— Ты сломал мне чертову руку. Как я должен…
Макс прорычал и ударил учебным оружием по голове Тави.
Тави вовремя отполз назад, чтобы избежать удара и он старался изо всех сил вскочить на ноги, балансируя между болью и тяжелым щитом на его левой руке.
— Макс! — закричал он.
Его друг закричал снова, размахивая мечом.
Клинок Магнуса просвистел в воздухе и отклонил удар, затем старый Маэстро встал со стороны щита Тави, поддерживая его, чтобы уравнять шансы.
