– В тот день ребята пошли на пляж. Хотя погода стояла хорошая, было слишком прохладно для купания, так что они просто катались на лодке. Дорога проходила рядом с пляжем, возле нее – низкий мол и променад. Дети увидели кафе-мороженое и помчались туда. Миссис Каупер должна была затормозить, времени бы хватило. Ей не следовало садиться за руль без очков! Как выяснилось позже, она даже не видела толком проезжую часть. В результате Тимми погиб на месте, Ларри от удара буквально взлетел в воздух. У него были тяжелые травмы головы, но он выжил.
– Мэри не пострадала?
– Ей повезло. Она рванула вперед, чтобы перехватить мальчиков, машина просвистела буквально в сантиметрах. Все это выяснилось на следствии. Миссис Каупер даже не остановилась. Потом объясняла в полиции – мол, запаниковала… Ну скажите на милость, кем надо быть, чтобы оставить на дороге сбитых детей?
– Она поехала домой, к сыну.
– Да, верно. Дэмиэн Каупер – известный актер, гостил у нее тогда. Адвокаты заявили, что Дайана пыталась защитить не только себя, но и сына: он еще учился, и мать не хотела, чтобы его имя полоскали в прессе. Если это правда, то они друг друга стоят. В общем, она объявилась в тот же день, но лишь потому, что у нее не было выбора: на месте аварии толпилась куча свидетелей, кто-то наверняка запомнил номера. Казалось бы, судья должен был принять во внимание тот факт, что водитель скрылся с места преступления, однако ничего подобного – ее преспокойно выпустили на свободу.
Джудит пододвинула мне тарелку с печеньем.
– Нет, спасибо, – поблагодарил я, удивившись про себя: как она может спокойно уделять внимание будничным вещам во время такого тяжелого разговора? Видимо, последние десять лет Джудит Гудвин жила в тени трагедии, и для нее это стало нормой, как если бы человека годами держали в психушке и он позабыл о своем сумасшествии.
– Я понимаю, что для вас это больная тема, миссис Гудвин, – продолжал между тем Готорн. – Скажите, пожалуйста, когда именно вы разошлись с мужем?
– Нисколько не больная, даже наоборот. С того дня, как я взяла трубку, я больше ничего не чувствую. Наверное, так и бывает… Ты работаешь, посещаешь друзей, отдыхаешь, жизнь кажется прекрасной, и вдруг что-то происходит – а ты не веришь. На самом деле я ведь так и не поверила, даже на похоронах Тимми все ждала, что сейчас кто-то похлопает по плечу и я проснусь. Понимаете, у меня было два прекрасных близнеца, само совершенство во всех отношениях. Я была счастливо замужем, бизнес Алана процветал, мы только что купили этот дом – за год до того. Вот так живешь и не думаешь, насколько все хрупко, пока оно не разобьется… В тот день так и случилось.
Конечно, мы с Аланом винили себя в том, что нас не было рядом, что мы вообще отпустили их туда. Он тогда был в командировке в Манчестере. Ах да, я говорила… У нас и раньше возникали разногласия – в любом браке без них не обходится, особенно если растишь близнецов. А когда мы потеряли Тимми, то все пошло под откос. Мы даже ходили к семейному психологу, но в итоге пришлось смириться с неизбежным. Алан съехал несколько месяцев назад. Мы не то чтобы расстались, просто не могли больше находиться вместе.
– А где я могу его найти? Хотелось бы и с ним переговорить.
Джудит нацарапала что-то на листке бумаги и передала Готорну.
– Вот номер его мобильного. Можете позвонить, если хотите. Он снимает квартиру в районе Виктория, до тех пор, пока мы не продадим дом… – Она резко умолкла, словно сказала больше, чем хотела. – У него в последнее время проблемы с бизнесом, мы уже не в состоянии содержать этот дом, так что выставляем на продажу. Мы оставались только из-за Ларри, думали – ему здесь будет привычнее.
Готорн кивнул. Я всегда чувствовал момент, когда он собирается атаковать: словно кто-то взмахнул ножом у его лица и в глазах на секунду отразился хищный блеск стали.
– Вы утверждаете, что не видели Дайану Каупер. А ваш муж с ней не общался?
– Мне он ничего не говорил. Да и зачем ему?
– И вы не приближались к ее дому в прошлый вторник, в день ее смерти?
– Я вам уже сказала – нет.
Готорн задумчиво покачал головой.
– Однако вы были в Южном Кенсингтоне.
– Прошу прощения?
– В половине пятого вы вышли из станции метро «Южный Кенсингтон».
– Откуда вы знаете?
– Вас зафиксировали камеры. Вы будете это отрицать?
– Разумеется, нет! А что, там и вправду живет Дайана Каупер?
Готорн промолчал.
– Я и понятия не имела, думала, она все еще в Кенте. Да, я ходила за покупками на Кингс-роуд. Риелтор просил купить кое-что для дома, слегка оживить обстановку. Я заходила в мебельные магазины.
Мне это показалось неубедительным. Дом порядком обветшал, а денег у Джудит Гудвин явно не было – потому и продавала. Неужели она думает, что несколько дорогих предметов мебели исправят положение?
– А ваш муж не упоминал, что он писал миссис Каупер?
– Писал ей? Нет, я не знала. Спросите у него сами.
– А Ларри?
Хозяйка дома заметно напряглась, и Готорн торопливо продолжил:
– Вы сказали, что он живет с вами?
– Да.
– А он не мог с ней видеться?
Джудит задумалась, и на мгновение мне показалось, что нас попросят уйти, однако она ответила спокойно:
– Мистер Готорн, как вам должно быть известно, мой сын получил тяжелые травмы мозга в височной и затылочной долях, отвечающих за память, речь, эмоции и зрение. Сейчас ему девятнадцать, но он больше никогда не сможет жить нормальной жизнью. У него проблемы с краткосрочной памятью, афазия
[12] и неспособность сконцентрироваться; ему необходим постоянный уход.
Пауза.
– Он выходит из дома только в сопровождении взрослых. Любые предположения о том, что он мог заговорить с миссис Каупер или причинить ей вред, смешны и даже оскорбительны.
– И тем не менее перед смертью миссис Каупер отправила весьма странное сообщение. Если я правильно ее понял, она утверждает, что видела вашего сына.
– Значит, вы ее неправильно поняли.
– Она выражалась довольно ясно. Вам известно, где был ваш сын в прошлый вторник?
– Разумеется! Он был наверху. Он и сейчас там. Ларри нечасто выходит из комнаты, и его всегда сопровождают.
Дверь за нашими спинами открылась, и в кухню вошла молодая черноволосая женщина с пухлым лицом, одетая в джинсы и свободный свитер. Я сразу понял, что это Мэри О’Брайан, судя по строгому виду и повадкам няни. Ей было около тридцати пяти; значит, на момент аварии – не больше двадцати пяти.
– Извини, Джудит, – произнесла она с явным ирландским акцентом. – Я не знала, что у тебя гости.
