– Слушай, но ты ведь тоже начал болеть! Но поправился, и никакой сыпи…
Полуянов развел руками.
А продюсер продолжал командовать:
– Всем по домам и никуда не отлучаться. Сейчас приедут врачи. Все будет хорошо.
– Не смогут они сегодня, – жалобно пискнул доктор. – Уже темно. Вертолет не сядет. Только завтра с утра.
– Нет! – снова взвилась Кристина. – Я хочу немедленно! Вдруг еще можно успеть?! Дайте мне машину! Я сама поеду в город!!!
– Никуда ты не поедешь! – рявкнул Клычко-Желяев. – Я – лично я! – объявляю карантин. Никто из Селютина не выйдет до тех пор, пока этого не позволят врачи!
– Но зачем ждать утра? – подал голос Артур. – У вас ведь есть транспорт. Давайте поедем в больницу прямо сейчас!
– Тебе мало, что нас тут больше ста человек? Хочешь весь город заразить? – загрохотал продюсер.
– Да мне как-то плевать, – пожал плечами Артур.
Но настаивать на своем не стал. Обнял Кристину. Медленно повел к выходу. Девушка не сопротивлялась.
К Диме и Наде подошла Алла. Виновато попросила:
– А можно я у вас посижу?
– С какой это стати? – поджала губы Митрофанова.
Полуянов воззвал:
– Надюш! Но она ведь здорова пока. А что риск – так мы все под богом ходим.
– Я бы тебя больного не бросила! – возмутилась Надежда.
– Ты у меня золото. Но Аллу я тоже понимаю, – твердо сказал Дмитрий.
Девушка благодарно взглянула на журналиста.
– Ладно, – фыркнула Надя. – Пусть сидит. Предательница.
Они вслед за всеми вышли из студии.
– Может, правда, не ждать никакой вертолет? – горячо предложила Алла. – Угоним у доктора джип. К полуночи уже будем в больнице. Пусть колют. Иммуноглобулин. Все, что можно! Не хочу я такого лица, как у этой Петельской!
– Тогда надо по справедливости, – сказал Дима. – Сначала везти тех, кому хуже. Толика. Кристину. Осветителя этого с сыпью.
– Дима! – жалобно простонала Надя. – Хочешь делать добрые дела – иди делай. Только давайте мы сначала придем домой и спокойно посидим в тишине. Хотя бы полчаса. У меня голова просто взорвется сейчас.
– Да, и у меня после всего этого башка трещит, – согласилась Алла.
На Селютино опускалась ночь. Моросил мелкий дождь. Ветер яростно трепал волосы и полы одежды.
– У меня коньяк остался, – вспомнил Дима.
– Весь мне! – потребовала Надя.
– Тогда мы с Аллой будем пить самогон, – вздохнул Полуянов.
Девушка радостно кивнула. Про своего жениха – возможно, уже умирающего – она даже не вспоминала.
* * *
Артему Кудряшову давно хотелось сорваться и поехать в Селютино.
Причем вовсе не ради Надюши.
Девушка она, безусловно, милая. Приятно смущать ее комплиментами – краснеет, словно тургеневская барышня. Вместе пить чай не скучно. Библиотекарша легко поддержит беседу хоть о Босхе, хоть о Брамсе. Причем безо всяких понтов, как иные всезнайки. Но всерьез отвоевывать Надю у Димы Артем не собирался. Положа руку на сердце, в Москве полно абсолютно свободных и куда более отвязных девчонок, нежели строгая сотрудница читальни.
Хотя определенный умысел у него имелся. Не преступный, упаси господь. Так, по мелочи. Во-первых, блат – он и в библиотеке не помешает. Во-вторых (пусть Надя и пыталась хранить тайну), он очень быстро узнал, что бойфренд у нее – известный на всю страну журналист. Тоже может оказаться полезным. А уж когда парочку в телешоу позвали, Артем совсем расцвел. Это ведь какая возможность – написать о съемках телешоу изнутри!
Судя по тому, как участники друг друга в Интернете поливают, ситуация у них там шипит-искрит. Не банально строят любовь, но за выживание борются. Плюс интрига не постановочная, настоящая: кто все-таки заезжего доктора убил?
Артем внимательно читал блоги героев программы, переписывался с Надюшкой, исподволь пробрасывал: «Не погонят ли, если приеду?»
Митрофанова простодушно отвечала: зевак особо не притесняют. На съемочной площадке болтаться не разрешают, но издалека наблюдать позволяют. А иногда и в студию зовут – восторженно хлопать по сигналу редактора.
Иное дело, что просто наблюдать скучно. Попасть бы в штат – разнорабочим, грузчиком, ассистентом.
«Раз у них там грипп, работать некому – может, явиться и на голубом глазу предложить помощь? Надюшку заодно посмущать, кавалера ее понервировать?»
Но планы так бы и остались планами, не обнаружь он в тот вечер в верхней строчке топовых новостей потрясающее сообщение: «В деревне Селютино Грибовского района – вспышка неизвестной инфекции!»
Любой нормальный человек бы порадовался, что сидит в безопасной Москве, в семи сотнях километров от очага заразы. Но Артем даже статью до конца не дочитывал. И тратить время на бутерброды в дорогу тоже счел неразумным. Если сиднем сидеть, он свой «гвоздь» никогда не найдет! Нужно мчаться немедленно. Пока махина-государство не раскачалась, не оцепила деревеньку кордоном. Он – если гнать на пределе – успеет раньше.
* * *
Дима думал – дома девчонок «накроет». Осознают, проникнутся, начнут причитать в стиле Кристины: «Умрем! Станем уродками!!»
Но то ли Алла с Надюхой все эмоции в студии выплеснули, то ли друг перед дружкой хорохорились, но никаких стенаний и слез не последовало. Когда Полуянов разлил по стаканам спиртное, образованная Митрофанова почти весело процитировала:
– Как от проказницы Зимы,
Запремся также от Чумы!
Зажжем огни, нальем бокалы,
Утопим весело умы.
И, заварив пиры да балы,
Восславим царствие Чумы
[7].
Чокнулись. Выпили. Алла философски заметила:
– Кругосветку теперь зажмут. Сто процентов.
– Да ладно! – Непривычная к алкоголю Надя стремительно захмелела. – Обнесут нас кордоном, поставят часовых. Но снимать продолжат – деньги-то вложены! Так что, может, еще и выиграешь!
– Кто снимать-то будет? Сотрудники все скоро тоже полягут!
– Новых пришлют. В противочумных костюмах.
Девушки весело рассмеялись.
Лично Полуянову шутить совсем не хотелось. Он пытался понять, где случайность, а где злой умысел.
Как телевизионщики могли выпустить в эфир видеописьмо Людмилы, даже его не посмотрев?
Дима был уверен: брошенная невеста не сама разработала дьявольский план. Да, она выраженная психопатка, но облить себя бензином и ждать, пока отнимут зажигалку, – это ее потолок. А комбинацию «заболеть, заразить да еще привлечь к событию максимум внимания», безусловно, придумывал и осуществлял кто-то другой.
