– Следы пыток, – констатировал эксперт.
Вячеслав Иванович был застрелен в упор, в сердце, он лежал
на диване и смотрел в потолок застывшими, широко открытыми глазами. Рот его
тоже был заклеен, но на теле никаких ран не оказалось, кроме одной,
смертельной.
В квартире обнаружили два тайника, один в полу в комнате, недавно
принадлежавшей Артему, другой на антресолях, там было сделано что-то вроде
простенка. Торчали гвозди от выломанного листа фанеры, валялись какие-то
тряпки. Оба тайника были выпотрошены. Никаких ценных вещей там, разумеется, не
оказалось.
В маленькой кладовке нашли инструменты для ювелирных работ:
тиски, паяльнички, напильнички, лупы на штативах и без штативов, словом, полный
профессиональный набор. Но ничего ценного, кроме обрывка золотой проволоки,
застрявшего под плинтусом, так и не отыскали.
Соседи сообщили, что ночью из квартиры слышали приглушенную
возню, несколько раз что-то грохнуло. Но они знали, что Вячеслав Иванович
вернулся из больницы, его часто мучает бессонница, и не придали этому шуму
никакого значения.
* * *
Вечером, за ужином, Лидия Николаевна спросила:
– Илюша, тебе дозвонилась Варя Богданова? Я дала ей твой
рабочий телефон.
– Что же ты молчала, мамочка! – Илья Никитич вскочил из-за
стола. – Быстренько, дай мне ее номер.
– Прости, я не записала, – пожала плечами Лидия Николаевна,
– я забыла. Она сказала, что обязательно позвонит. И напрасно ты так
дергаешься.
– Что она тебе еще сказала?
– Погоди, дай вспомнить. Она была какая-то взвинченная,
напуганная. Сказала, ей срочно надо с тобой поговорить. Я спросила, что
случилась, она ответила, ничего страшного, просто хочет посоветоваться.
Телефонный звонок раздался через десять минут.
– Илья Никитич, – послышался в трубке приятный, глубокий
женский голос, – добрый вечер. Это Варя Богданова. Помните меня?
– Здравствуй, Варя. Конечно, помню.
– Илья Никитич, вы простите, что я вас беспокою, просто мне
больше не с кем посоветоваться. Понимаете, у меня есть друг… ну, или жених… в
общем, мы живем вместе уже три года. Я рассказывала Лидии Николаевне, когда мы
встретились в институте. Его зовут Мальцев Дмитрий Владимирович. Он заместитель
министра финансов. Но, в общем, это не важно. Вчера ночью в него стреляли, но,
к счастью, не убили. Там оказался человек, он гулял с собакой и практически
спас Дмитрия Владимировича, к тому же его собака догнала убийцу. Вы меня
слушаете?
Он молчал, не перебивал. Он чувствовал, как она сильно
волнуется.
– Да, Варюша, я тебя внимательно слушаю.
– Понимаете, Илья Никитич, я боюсь ошибиться, но мне
показалось, все это было подстроено заранее. Возможно, я глупости говорю…
Просто мне страшно. Дмитрий Владимирович очень состоятельный человек, он
занимает серьезный государственный пост. Он, конечно, был благодарен парню,
который его спас, и собирается взять его на работу, в охрану. Но мне этот
собачник очень не понравился.
– Погоди. А почему ты решила, что все было подстроено
заранее? – перебил ее Илья Никитич.
– Ну, просто я не верю в такие совпадения. Знаете, как в
старом анекдоте про рояль, который стоял в кустах? Я же говорю, возможно, я
ошибаюсь, но я бы хотела попросить вас проверить этого парня. У него на правой
руке два перстня с крупными прозрачными камнями, а под перстнями наколки, тоже
перстни. Если честно, я испугалась потому, что мне показалось, он похож на
капитана Соколова.
– Напомни, пожалуйста, кто такой капитан Соколов, – попросил
Илья Никитич равнодушным голосом.
– Ну, тот, который вытащил меня, когда, я тонула. Его ведь
потом посадили. Дмитрий Владимирович ничего не знает о Тенаяне, обо всем, что
со мной произошло. И если вдруг окажется, что это действительно Соколов… – она
всхлипнула, тяжело, горестно вздохнула, – если Дмитрий Владимирович узнает,
наверное, он бросит меня… Не простит, хотя я ни в чем не виновата. Станет мной
брезговать, если узнает, и сразу бросит…
Она уже не сдерживалась, плакала горько, навзрыд, и почти не
могла говорить.
– Варюша, успокойся. И не темни. Скажи мне честно, откуда ты
знаешь, что покушение было инсценировкой?
– Ну не знаю я… Просто мне так кажется.
– Дмитрию Владимировичу тоже так кажется?
– Нет… То есть мы с ним это не обсуждали. Но если он хочет
взять его на работу, в охрану, наверное, думает, что все правда. Я очень вас
прошу. Вы просто проверьте, Соколов это или нет… Хотя он все равно завтра к двенадцати
приезжает к нам, к Дмитрию Владимировичу домой. Мы живем за городом, в
шестидесяти километрах от Москвы, по Ленинградскому шоссе, там такой маленький
поселок «Солнечный». Всего три виллы, очень большие участки. У нас второй
участок… Простите, Илья Никитич, я, наверное, зря вас побеспокоила. Все равно
уже ничего сделать нельзя… Завтра к двенадцати он приедет… Простите…
– Погоди, Варя, не плачь, не клади трубку, – произнес Илья
Никитич. Но уже звучали частые гудки.
* * *
В одиннадцать пятнадцать черный скромный «жигуль» свернул с
Ленинградского шоссе на проселочную дорогу в пяти километрах от поселка
«Солнечный». Поперек дороги, в самом ее начале, стоял огромный грязный грузовик
с бревнами.
– Черт, – выругался Вася Соколов, останавливая машину.
Он выехал пораньше. Опаздывать было нельзя ни в коем случае.
Такие люди, как Мальцев, особенно щепетильны в том, что касается точности.
Для начала Вася погудел грузовику, хотя понимал, что это
бессмысленно. Водительская кабина была пуста. Он огляделся, пытаясь сообразить,
можно попасть в поселок как-нибудь в объезд. Позади уже гудели две машины,
«Волга» и военный «газик». Вася понял, что попал в капкан. Чтобы свернуть с
дороги, надо было проехать либо назад, либо вперед. Оставалось только выйти и
договориться с водителем «Волги».
Он еще раз погудел на всякий случай, отстегнул ремень
безопасности, вылез, не спеша направился к «Волге».
В салоне, кроме водителя, сидело трое. Все молодые мужчины с
короткими стрижками. Все в кожаных куртках. Это немного не понравилось Васе.
– Мужики, вы бы подали немного назад, – сказал он,
наклонившись к приоткрытому переднему окну, – там есть поворот, можно в объезд,
а то хрен его знает, мудилу, сколько он здесь простоит.
Из «газика» тем временем выпрыгнули трое, такие же молодые,
широкоплечие.
– Сейчас попробуем, – кивнул водитель «Волги», – но только
там, через поселок, выезд сразу на Ленинградку.
