Впрочем, и так не удастся.
Баул вдобавок к личному весил килограммов пятьдесят, но был прорезиненным и положительной плавучести. Пристегнув его к себе, он тронулся вслед за остальными к берегу, в любой момент ожидая вспышки прожектора и свиста пуль.
Луна вдруг полностью скрылась за облаками, и стало совсем темно.
Идти было долго – Азов, так же как и Балтика, у берега по колено. Стараясь не шлепать по воде, он вспотел и вымотался. Но рядом были товарищи, и если шли они – то шел и он.
Берег…
Песчаная полоса… какие-то строения. Вдалеке – одинокие горящие в темноте окна. Это – цель…
Мешок уже распаковывали…
– Зверь, Метла, Круг.
Услышав свой позывной, он оказался рядом с командиром.
– Берите винтовку и к трассе. При обнаружении целей – доклад, работа по разрешению.
Дорога была разбитой, не ремонтировавшейся, наверное, со времен Щербицкого. Может, Кравчука или Кучмы. Она сама по себе могла стать препятствием для танков.
Но позицию они заняли отменную. Здесь, на азовском побережье, как и на крымском, еще до войны, без всяких разрешений, у самой воды были выстроены дешевые и примитивные халабуды, чтобы принимать на лето туристов. Линия этих халабуд в таких местах, как «дача Януковича», тянулась вдоль побережья сплошной чертой, ведь простых «пэрэсичных громадян» грело самолюбие то, что они отдыхают рядом с Януковичем. Теперь же здесь шла война, война жестокая, бессмысленная и дикая, и халабуды стояли заброшенными, а кое-где и разбитыми артиллерией и минометным огнем. Сейчас было перемирие, и совсем неподалеку стояли миротворцы, но люди не возвращались сюда, не отстраивались, потому что понимали – война не довоевана и в любой момент она может вернуться.
Итак, они заняли пустующую халабуду на самом краю, оборудовали основную и запасные огневые позиции. Их было всего трое, но наличие двух ручных пулеметов и крупнокалиберной винтовки с термооптическими прицелами давало им серьезные шансы.
Термооптика.
Когда они служили Украине, такое изучали только теоретически по журнальным статьям, кажется, ее не было даже у «Альфы». В России термооптика производилась, закупали и белорусскую – нужное количество прицелов им просто выдали. Командование, правда, тряслось над сохранностью матчасти, и использовали они их редко. Но эти прицелы у них были – равно как и новейшие ПКУ – новосибирский аналог дорогущего «Элкана». Их тоже не пришлось покупать, как на Украине за свои, – выдали.
Мир в термооптическом прицеле представлялся черной пустыней, полной серых теней. Ярко выделялись только живые, излучающие тепло объекты. Вон, например, собака. Ищет пожрать в какой-то куче. Лишь бы не залаяла, гадина…
Он промерил расстояния и наметил ориентиры для ведения огня. В пехоте карточку составляет командир, но у боевых пловцов каждый делает сам все, что может и что должен для выживания и победы. В отличие от морской пехоты, им постоянно напоминали: никто вам не поможет, никто не прикроет, никто пожрать не привезет. Ваше выживание зависит только от вас и ваших решений.
Ну и врага, конечно.
Старшина выключил термооптику. Нечего зря палить, тем более на глаза действует. Он может видеть в темноте и так, недаром тренировали ночное зрение. Ночью их поднимали по тревоге, заставляли искать друг друга, потом заставляли искать спрятавшегося человека в старой казарме, с завешенными окнами, потом – драться в спортзале в кромешной темноте…
Внезапно он почувствовал… именно почувствовал всем телом – движение в темноте чего-то большого. Такое чувство бывает, когда выдвигаются танки.
Термооптика включилась, она была направлена на ту же кучу мусора, но собаки не было. Убежала!
Он щелкнул пальцем по микрофону один раз, обозначая тревогу, и занял позицию за пулеметом.
Сначала ничего не было. Просто то чувство… как будто воздух чуть-чуть вибрирует, не проходило. Потом он увидел танки, идущие от линии фронта.
Украинские танки…
Черное море
USS Kearsarge (LHD-3)
19 августа 2019 года
Только что вышли на связь с Норфолком. Новости не радовали…
– Итак, джентльмены…
Капитан «Кирсаджа» был мрачен и сосредоточен.
– У меня две новости, и обе плохие. С какой начать?
– С самой плохой, сэр, – сказал кто-то.
– Это еще вопрос, какая из них самая плохая. Хорошо, новость номер один. Турция по-прежнему категорически отказывается пропустить в Черное море авианосную группу. Дошло до того, что в турецком флоте объявлена боевая готовность, корабли вышли, чтобы при случае запечатать пролив. То есть пути назад у нас нет.
…
– Это первая новость. Вторая – русские знают о том, что мы здесь. Основные силы флота вышли из баз в Крыму, кроме того, активна береговая авиация. За последний день наш пост ПВО отработал…
– Сорок девять, сэр.
– Сорок девять входящих целей. В основном это «Фенсеры», но были и «Бэкфайры», и «Фланкеры». Кроме того, был предположительный контакт с русской подводной лодкой, и я уверен, что они разворачивают комплексы береговой обороны. Таким образом – нас ждут, и нас ждут во всеоружии, джентльмены.
– Капитан, сэр…
– Да, Дэн, говори…
– Операция не предусматривает лобового столкновения с русскими. Вы – точка старта, нет необходимости продвигаться дальше.
– У тебя есть план?
– План… примерно такой, как у любого фокусника. Рука в белой перчатке отвлекает внимание, в черной – проводит трюк.
…
– Ваша задача отвлечение внимания, вы поднимаете вертолеты и обозначаете активность как минимум в двух направлениях. Но без фанатизма, дайте вас перехватить и отправить назад. Мы уходим в сторону Украины, там, на предельно малой, огибаем Крым и идем на предельно малой к цели. Так же и уходим.
…
– У вас не хватит дальности.
– Хватит. Третий вертолет – заправщик, плюс у нас резервные баки. Сядем и дозаправимся.
Все молчали. Потом палубный босс сказал:
– Попахивает новой «Пустыней-один»
[81], как мне кажется.
– Есть еще варианты?
…
– Все нормально. Дозаправка нами отрабатывалась.
США, Вашингтон ДС
19 августа 2019 года
