– А как насчет людей?
…
– Ты готов пожертвовать американскими моряками?
– Хватит демагогии. В Перл-Харборе мы пожертвовали целым флотом. Но теперь Япония – наш ближайший друг и союзник. Всегда надо чем-то жертвовать, Марк. И ты это знаешь, как никто другой.
– Я никогда не подставлял своих людей.
– Верно. Ты отправлял их искать сокровища Саддама, а потом прибирал половину к рукам. И ты был инициатором создания суннитских групп милиции, из которых впоследствии и появилось Исламское государство. Знаешь, в Кэмп-Букка все-таки велась видеосъемка. Как думаешь, американцы удивятся, когда увидят, как их будущий президент пьет чай с Абу Дуа. Который впоследствии стал Абу Бакром аль-Багдади.
Генерал нехорошо улыбнулся:
– Знаешь, в чем разница между тобой и мной? Я публичный политик. Который имеет публичные полномочия. А ты – просто теневой ублюдок, набитый кучей дерьма. Ты – тень. Тень, знай свое место.
С этими словами генерал встал и пошел на выход. Но, открыв дверь, увидел, что выйти он не сможет.
– Какого черта, парни?
Бывший сослуживец генерала по Ираку опустил глаза:
– Извините, сэр.
– Дайте мне пройти.
– Извините, сэр… – повторил бывший спецназовец.
Генерал медленно закрыл дверь, вернулся на свое место.
– Ты кусок дерьма.
– Можешь повторить это еще несколько раз, если тебе станет от этого легче.
– Ты не просто кусок дерьма. Ты неонацист. Будь проклято твое польское нутро. Ты поведешь страну к гибели.
– Нет. Ее поведешь ты, Марк. И какая разница куда, главное, быть в Белом доме. Что касается меня – должность секретаря по безопасности Родины меня бы вполне устроила…
Азовское море
Ночь на 18 августа 2019 года
Азовское море. Мелководное и теплое, в среднем тринадцать метров глубиной – самое континентальное море планеты. По его побережью – только два государства – Россия и Украина. В море впадает одна из величайших рек России – Дон-батюшка. На его берегах – вольно жили казаки, чье житье-бытье сейчас испоганили и опорочили украинские националисты. Мало было коммунистов, так теперь еще и эти…
Капитан второго ранга Сычев – он перелетел на вертолете до площадки в районе Крымского моста, а до сухогруза добрался скоростной лодкой – осматривает своих людей. В отличие от них, коренных крымчан, – он казак. Его прадед в свое время не смог уйти с белой армией, остался в Крыму. Какая-то женщина пожалела его и выдала за своего мужа – это и спасло его, донского есаула, от верной смерти. На полуострове зверствовали коммунисты, Роза Землячка и Бела Кун убивали людей десятками тысяч, они и не скрывали, что перед ними поставлена задача полного уничтожения казачества. Прадед прожил долгую жизнь, он умер в девяностом, так и не простив эту власть. А дед уже брал Будапешт в составе наступающих частей Красной армии. По военной стезе пошли и все остальные – отец, например, разминировал порты в Никарагуа, схватывался в сельве с отрядами сомосовцев и американскими зелеными беретами. А он, почти двадцать пять лет проживший в родном Крыму в статусе сначала сына оккупанта, а потом и просто оккупанта, – вот сейчас готовился в очередной раз хлебнуть лиха. Как будто мало его было за последнее время – взять хотя бы ситуацию в Балаклаве, когда он вынужден был охотиться за своим сослуживцем, который остался верен Украине и теперь служил в сто семьдесят третьем центре морских спецопераций. Когда удалось взять живым, он спросил: у тебя тринадцать адмиралов в командовании и ни одного корабля первого ранга на флоте, если не считать с натяжкой таковым «Сагайдачный». Тебе не противно? Сослуживец ничего не ответил, только посмотрел с ненавистью.
– Украинский все помнят?
Никто не ответил, кроме здоровяка Балу.
– Да как забудешь.
– В разведку идут пары Старого и… Рыбака. Задачи – провести разведку акватории, поставить приводные маяки. Обследовать береговую черту на предмет доступности для десантных средств. Там на снимке видны причалы – проверить, в каком они состоянии, могут ли принять десантные катера.
…
– В бой не вступать, что бы ни происходило, ныкаться до последнего. От вас зависят жизни не только сослуживцев, но и заложников.
– Да что, не понимаем мы? – буркнул Рыбак.
– А раз понимаешь, так чего не готов до сих пор, – психанул Сычев, – там под сотку заложников! Они ждать не могут.
О том, что это были американцы, – никто, кроме Сычева, не знал.
Одновременно с этим старый, но ходкий «Богдан» с днепровскими (хотя в Днепре рыбы живут, но если хочешь жить, не умничай, а тупо следуй) номерами и честь по чести оформленными пропусками в прифронтовую зону вкатился в город со стороны трассы на Днепр.
На машине был логотип какой-то телекомпании, а в самой машине – аппаратура и два человека, мужчина и женщина. Корреспондент и его оператор. Два человека, которые сработались настолько, что были ближе друг к другу, чем, скажем, муж и жена.
Тем более что у одной за плечами был неудачный брак, а у другого – долгий и страшный запой после увольнения из армии…
Бугас они уже прошли. Так называемый «нулевой» пост при въезде в зону АТО, там дают пропуск, без которого не въехать в город, там указано и количество людей, и номер машины. Если на посту на въезде в город не совпадут – будут проблемы. Они уже мотались и знали, что мариупольское направление полностью контролируется ментами и эсбэушниками, а те и жаднее, и наглее военных. Но берут меньше – военные по ротации потому, что им надо успеть, – а от этих их кусок никуда не уйдет…
Поток впереди густел, перемигивался стопами. Те, кто льготники – знак «инвалид» есть, с ребенком до двух лет, с ксивой или проплачено, – выходили на встречку и жали дальше. Остальным ждать и хорошо, что сейчас полтора, край – два часа. Раньше было пять…
Опытные водилы бросали машины, бежали в кусты – ооновские знаки «разминировано». Дальше – не разминировали, может, специально, может – так, забыли.
Пацаны, бабки шли между машин, предлагали чай, пирожки, нехитрую снедь. Эти живут с трассы, потому что жить больше не с чего. Пенсия на Украине – меньше, чем квартплата.
В другое время – они ждали бы. Но времени не было.
– Рискнем?
Мужчина улыбнулся и вывернул руль на встречку.
– Куда прешь! – вызверился на торопливую незнакомую машину проверяющий. – Назад давай, в очередь! Б!..
Женщина опустила окно, улыбнулась.
– Восьмой канал. Можно, мы без очереди проедем?
– Че?!
– Не хами, служивый.
– Че сказал?!
– Старшего пригласи.
