Векша и Марфа, привыкшие к тяжелой работе, неохотно, но с рабской покорностью восприняли переезд в Киев, оторвавший их от привычной жизни. Не особенно обрадовались они и когда поняли, что попали к Микуле. Видя это, Микула сказал им, что они свободны, но так как им все равно идти некуда, то могут жить на его дворе в роли наемных работников.
Векша прикинул и согласился — в его возрасте все же жить в городе легче, чем пахать поле с риском умереть с голода.
Ратша не очень одобрил поступок Микулы — рабы обходятся дешевле, чем наемные работники. Но Микула категорически отказался, рабство вызывало у него отвращение. Рабы не могут добавить счастья в жизни. Все это он попытался объяснить Ратше, тот не очень понял смысла речей Микулы, но глядеть на него стал с повышенным уважением. Впрочем, ничего удивительного, принципы — вещь дорогая, и, чтобы следовать им, надо иметь немалое мужество.
Подъехав ко двору, Микула постучал рукояткой плети но забору, и вышедший на стук Векша открыл ворота и помог Микуле слезть с коня. Передав ему повод, Микула предупредил, что ему может понадобиться срочно выехать в Вышгород, а потому конь должен быть хорошо накормлен.
Пообедав, Микула прилег отдохнуть.
О том, что он нашел Ярину, Микула пока не говорил ни Векше, ни Марфе. Пока Ярина была несвободна, Микула не хотел причинять им лишнего горя.
Отдохнув, Микула отправился к Ратше и застал того в радостно возбужденном состоянии.
Ратша, с растянутым в улыбке до ушей ртом, ходил по горнице и что-то складывал в тюки. У него был вид внезапно помешавшегося.
— Ты чему радуешься? — спросил недоумевающий Микула.
— Владимир войско собирает в поход на Ярослава! — радостно выпалил Ратша, довольно потирая руки.
— Ну, слышал об этом, — проговорил Микула, еще не понимая причин радости своего приятеля. — Но тебе-то что от этого?
— Как что? — изумленно воскликнул резко остановившийся и вставший столбом посредине горницы Ратша. Его удивило, что Рахдай, сам когда-то бывший торговцем, не понимал простого последствия всякой войны. Заподозрив, что Микула шутит, Ратша пояснил:
— Киевское войско по пути будет грабить новгородские земли, и потому удах будет много добра: пушнины, меда, воска, рабов. Но ведь дружинникам таскать за собой обозы накладно, а потому они обязательно захотят обменять все добро на золото и серебро. К тому же должен кто-то в случае гибели передать золото жене и детям? Вот и я собираюсь ехать с войском, такой барыш редко бывает. Сам знаешь — за одну такую поездку можно окупить «сам-десять». А то и больше.
Он доверительно зашептал:
— Дружинника убьют, кто будет знать, сколько я должен ему золота?
— Кому война, а кому мать родная! — усмехнулся Микула. Впрочем, война в первую очередь дело торговое Не ради забавы воюют, а ради золота, земель, рабов. Хотя дело и опасное — кто побеждает, тот’ и барыш получает. Но такова жизнь, и смерть ее подруга.
Микула предупредил:
— Смотри, война — дело опасное, А вдруг Ярослав побьет войско Владимира?
— Не побьет, — уверенно ответил Ратша. — С киевским войском идет и дружина Бориса. А ближе к Новгороду и Глеб подойдет. Сила получится неимоверная.
Он пригласил:
— Присаживайся к столу, медовухи хлебнем.
Микула сел на лавку, а Ратша полез в шкаф. Копаясь в шкафу, он продолжая говорить:
— Святослав тоже обещался подойти.
Микула напомнил еще об одной опасности:
— А разбойники...
Ратша мгновенно вынул голову из шкафа. Он был похож на хомяка, выглянувшего из норы:
— А вот этого опасаться надо, — рассудительно проговорил он. — Со мной поедут и другие купцы. Мы сообща наняли дружину малую. Но ее вряд ли хватит, так что буду дополнительно набирать себе личную охрану.
Ратша снова спрятал голову в шкафу, но через секунду вылез с серебряными стопками в одной руке и графином в другой.
Перенес все это на стол и поставил перед Микулой. Затем громко крикнул:
— Малка, принеси свежих пирогов с зайчатиной!
Из недр дома послышалось тонкое:
— Счас, принесу!
Ратша налил в стопки мед и поднял:
— За твое здоровье.
Микула поддержал:
— За твое тоже!
Выпив, Ратша вытер усы и задумчиво проговорил:
— Но мне бы в охрану воина сильного, как ты... Воину, способному одному сотню гнать, цена большая.,.
Ратша бросил на Микулу красноречивый взгляд и вдруг поинтересовался:
— А Святополк идет с киевской дружиной?
— Ну что ты! — возразил Микула. — Владимир только что выпустил Святополка из заточения. Потом Святополк чужак для них, не будут они втягивать в семейное дело чужого им человека.
В горницу вошла толстая, как кутафья, с пудовыми грудями и ногами-столбами и плоским лицом баба. Она перед собой несла жестяной короб, покрытый белым рушником. Поставив на стол короб, она сняла рушник, и горницу мощной волной наполнил аромат свежеиспеченного хлеба. В коробе лежали пироги.
Малка, довольно улыбаясь, сказала:
— Тут пироги с зайчатиной, с капустой, с рыбой.
Ратша махнул на нее рукой:
— Ну ты иди, мы тут сами, — и полез в короб.
— Тебе какой? — спросил он заботливо Микулу. — С зайчатиной у Малки самые вкусные — пальчики проглотишь!
Он выбрал самый большой пирог и подал Микуле. Затем снова налил в стопки и весело проговорил:
— Пирог без хмельного меда, что богатырь без коня!
Выпив очередную стопку, он осторожно спросил:
— А что? Дружина Святополка в поход не идет, и его дружинникам все равно делать нечего. Так, может, отпросишься у князя и наберешь отряд для моей охраны?
Микула задумался. Служить простому купцу для дружинника дело не самое почетное, но и не редкостное. В сущности, и князья служат купцам, охраняя с дружинами их покой. Главное, чтобы купцы деньги хорошие платили.
В голову Микуле пришла мысль, что если Владимир уйдет с войском, то ему в Киеве и делать будет нечего. Святополк дал ему поручение быть поблизости от Владимира и следить за ним. И так как дружинник князя Святополка не может вступить в войско князя, то предложение Ратши, который будет все время. крутиться рядом с Владимиром и его дружиной, является хорошим выходом из ситуации.
Ратша, видя, что Микула задумался, поспешно добавил:
— Я очень хорошо заплачу.
Ответил Микула туманно:
— Предложение интересное. Но все же надо отпроситься у Святополка. Когда, говоришь, войско выйдет в поход?
— Через месяц, — сказал Ратша.
