Шанс же на то, что этот вопрос будет решен, был, и весьма серьезный. Потому что Бригитта оказалась прямо заинтересована в том, чтобы Алекс имел возможность получить доступ к тому самому счету, который он сам и открыл в тысяча девятьсот двадцать втором году.
Про этот счет тот самый «дедушка Дитрих» узнал еще чуть ли не сорок лет назад. Как – Бригитта не знала. Об этом дед никогда не говорил. Хотя подозревала, что это произошло в то время, когда он работал в том самом Berner Kantonal bank… После чего этот столь удачно (для Алекса) почивший «родственник» занялся осторожными, но упорными поисками потомков, открывшего этот самый счет «американского родственника», пропавшего в начале тысяча девятьсот двадцать третьего года. По его предположениям, этот самый «американский прадедушка» просто-напросто вернулся обратно в Америку. Сорок лет поисков и потерь, в процессе которых несколько аферистов сумели выудить из «дедушки Дитриха» немалые суммы денег, привели к тому, что для большей части своей семьи он стал посмешищем. А вот для Бригитты его рассказы о том, как они получат, а потом и распорядятся богатством сгинувшего американского родственника, стали любимыми детскими сказками…
Алекс поднялся и двинулся на кухню, ставить чайник. Увы, кофе «сестрице» придется пить растворимый. Каковой здесь, кстати, оказался весьма отвратного качества… Его существование в данной реальности пока было куда более скудным, чем в той, которую он покинул. Сейчас уровень жизни соответствовал тому, который он вел студентом «Губки»… Да даже еще и похуже. Потому что, кроме жесткой экономии на еде, он еще и был по большей части одет в, так сказать, чужие обноски, великодушно выделенные ему «соратниками» Бригитты по кружку троцкистов. Да и то немногое, что было все-таки приобретено им самим, также оказалось куплено в основном на собранные ими в помощь «товарищу» деньги. Его скудной зарплаты едва хватало на еду и оплату аренды этой крохотной комнатушки. Хотя тот же герр Ауэрбах время от времени позволял себе даже походы в стриптиз-бар…
С этим «подпольным кружком» все оказалось не так уж просто и печально, как ему поначалу представлялось. Дело в том, что костяк «подпольного кружка» составляли те, кого обычно называли «золотая молодежь»… вернее, не совсем так. Истинную основу, пожалуй, составляли наиболее отмороженные. Ну типа Бригитты. А вот уже вторым слоем шла та самая «золотая молодежь», весьма старательно подражающая небольшой группке отмороженных. Впрочем, именно подражающая. Для них, судя по тому, что Алекс увидел, участие в «подпольном кружке» являлось скорее способом пощекотать нервы, подкачаться адреналином, подчеркнуть свою элитарность, особость, отстраненность от «серой массы», чем неким онтологическим выбором. А еще, по наблюдениям Алекса, у кружка был третий слой, состоявший из тех, кого парень назвал «прихлебатели», рассматривающих свое участие в этом «борделе» уже исключительно как способ «засветиться» и войти в ближний круг молодой поросли богатых семей. Этих было слишком много, и на них особенного внимания никто не обращал. Но они надеялись…
Декларируемой целью данного сборища являлась социальная революция и построение общества «свободы и справедливости». Целостной картины этого общества у них в головах не было, но с чего начать – они уже определились. Например, было решено, что всем живущим на территории Райха вне зависимости от того, где они проживают – в гау, рейхсгау, генерал-губернаторстве или самых окраинных рейхскомиссариатах, – должно быть предоставлено гражданство Райха как минимум третьего класса. Все дети должны иметь возможность получить не только начальное образование, но и среднее и даже высшее. Вне зависимости от происхождения. Естественно, на немецком… Причем когда Алекс во время одного из очередных собраний, представлявших собой скорее помесь пьянки с потрахушками, чем серьезное политическое мероприятие, поинтересовался, почему именно на немецком, – на него уставились с полным недоумением. А на каком же еще? Ведь только немецкий обладает полным набором понятийных аппаратов для практически всех отраслей науки и искусства. Ну как можно обсуждать, скажем, проблемы ядерной физики или биологии на польском или там сербском? Вот прислушайся, как звучит: «Szybka cząstka wpada w jądro»
[41]. Ну ржака же!.. Кроме вышеупомянутого, «революционная теория», исповедуемая лидерами кружка, имела полный набор социалистических штампов типа «общенародной собственности на средства производства» и «неизбежности мировой революции», в которых, судя по тому, что Алекс уже успел услышать за время проживания в «берлоге» у Фрица, подавляющее большинство откровенно плавало. Не то чтобы он сам был так уж сильно подкованным в этом вопросе, поскольку никогда им особенно не интересовался, но, пожалуй, его уровень знаний в этой области, к его собственному удивлению, оказался куда более высоким, чем у этих «соратников по борьбе». Впрочем, основными трудами, из которых «соратники» и брали теоретические основы своей деятельности, были труды господина Троцкого. Алекс полистал некоторые из них, самые потрепанные – «Литература и революция», «Война и интернационал» и, конечно, «жития кумира» – биографическую книгу Троцкого «Моя жизнь», которую он написал еще в тысяча девятьсот тридцатом году. Написано было живенько, но особенного впечатления они на него не произвели… Кроме того, на собраниях регулярно устраивался сбор средств «нуждающимся товарищам» (к каковым он, после того как точно так же собрали денег и ему, относился весьма положительно и собирался непременно в них участвовать, после того как слегка «обрастет жирком») и на подготовку «акций», заключающихся в разбрасывании распечатанных на принтере листовок в аудиториях университетов, в которых учились члены кружка. Да-да, студентов в кружке было подавляющее большинство… А еще Алекс продолжал теряться в догадках в отношении того, почему в качестве кумира был избран именно Троцкий, а не, скажем, тот же Маркс, с которого вроде как все и началось. Или выражение «нет пророка в своем отечестве» верно не только по отношению к русским?
Но эта странная тусовка принесла ему и вполне ощутимую пользу. Слова Бригитты насчет «придумать, как легализовать» оказались не просто сотрясанием воздуха. Вследствие того, что она, так сказать, «ходила здесь в авторитете», девушка быстро отыскала возможность сделать своему «американскому родственнику» легальные документы. То есть, если быть откровенным, не совсем легальные… Первая же серьезная проверка должна была установить, что он совсем не тот, за кого себя выдает. Но для того, чтобы эта потенциальная опасность стала реальной, эту самую «серьезную» проверку должен кто-то инициировать. А «сестренка» заверила, что «они» имеют все возможности купировать данную опасность. Как минимум на какое-то время, достаточное для выполнения их планов…
– Привет. – Бригитта ворвалась в его «гарсонку», как порыв весеннего ветра. – Кофе готов? Замерзла!
– Готов, готов… – пробурчал Алекс. – Садись к окну. Плед дать?
– Давай! – весело махнула рукой девушка, падая в единственное в комнате кресло. – И можешь радоваться. Генрих сообщил, что акт проверки подписан. Так что в следующий вторник он ждет тебя в verwaltung
[42] Цуга. Рад?
