Мейс развернулась в камере, оказавшись лицом к полу, и, взяв нож, начала ковырять пластик. Однако лезвие просто скользило по гладкой поверхности. Она перевернулась так, чтобы сидеть в коробке, и огляделась. Затем оторвала съемную полку от дверцы, приставила кончик ножа к полу, оперлась на него подошвой и, приподняв зад и прижавшись спиной к верхней части камеры, стала давить на нож изо всех сил. Дважды лезвие соскальзывало, на третий оно вошло в пластик и застряло там. Мейс взяла полку и начала колотить ею о головку рукояти ножа. Места было мало, поэтому замах выходил коротким, но через несколько минут она увидела, что лезвие на два дюйма вошло в пластиковый пол. Перри приподнялась, снова поставила ботинок на рукоять и надавила, упираясь спиной в потолок камеры. Нож медленно уходил в пол. Наконец он уперся рукояткой в пластик и остановился.
Мейс убрала ногу, с трудом перевернулась и принялась пилить пол; лезвие продвигалось по сантиметру, едва справляясь с твердой пластмассой. Она вытащила нож и, воспользовавшись тем же методом нажима и удара, сделала прорези еще в четырех местах. Когда все было готово, Мейс спрятала нож в застежку ремня и стала пинать пол посредине между прорезями, прижимаясь к потолку камеры с такой силой, что ей казалось, будто позвоночник сейчас треснет.
Она не знала, сколько прошло времени, но в какой-то момент почувствовала, как пол начинает прогибаться. Через несколько секунд пластик треснул в одном месте, потом в другом. Через минуту перекосилась целая секция. Мейс всем весом ударила в противоположный угол, пол вывалился и застрял под углом, как льдина. Перри провалилась в отверстие и охнула, когда зазубренный край пластика распорол ей бедро; в холодную камеру потекла теплая кровь.
Мейс осторожно опустилась, стараясь держаться как можно дальше от острых краев пластмассы. Ее ноги уперлись в дверцу морозильной камеры, она пинком распахнула ее и продолжила медленно пролезать в дыру, пока ее голова и туловище не оказались в морозильной камере. Затем ее ноги коснулись бетона, и вскоре она выбралась наружу.
С минуту Мейс сидела на полу; сердце колотилось, голова болела, желудок скручивался в узлы. Ноги подкашивались, но она встала и огляделась. Затем вытащила свой драгоценный нож и перехватила его поудобнее. Вряд ли человек, засунувший ее в холодильник, ждет где-то поблизости, поскольку она так шумела, что он давно прибежал бы прикончить ее. Однако, чудом выбравшись, Мейс не хотела ничего оставлять на авось. Увидев лужицу крови на полу, она нашла тряпку и замотала раненую ногу. Потом нашла валяющийся неподалеку телефон и позвонила Рою. Тот уже мчался сюда, поскольку так и не дождался ее у Альтмана.
– Я буду через десять минут, – сказал он, услышав ее смазанный голос. – Срочно звони копам.
На этот раз Мейс сделала, что было сказано. Через три минуты двое патрульных распахнули дверь на четвертый этаж, выкрикивая ее имя. Несколько секунд спустя к ним присоединились еще трое копов. Двумя минутами позже по лестнице взлетела Бет Перри. Она сразу подбежала к сестре и обняла ее.
Мейс почувствовала, как по щекам текут слезы, когда она крепко, изо всех сил обняла Бет. Как будто ей снова двенадцать… Она ошибалась. Ей по-прежнему нужно, чтобы ее держали. Не часто, но иногда. Как всем людям.
– Этот этаж проверен? – крикнула Бет одному из своих людей.
– Да, Шеф.
– Тогда обыщите остальное здание. Оставьте одного человека у этой двери. Я останусь с сестрой. И вызовите «Скорую».
Мужчины вышли.
Мейс почувствовала, что у нее подгибаются ноги. Бет, тоже уловив ее состояние, помогла сестре добраться до перевернутого пластикового контейнера и усадила на него. Затем присела рядом, бросила взгляд на останки холодильника, потом снова посмотрела на Мейс. По ее лицу потекли слезы; она крепко сжала руку сестры и хрипло произнесла:
– Черт бы тебя побрал…
– Знаю. Знаю. Прости.
– Ты не видела, кто это сделал?
Мейс покачала головой.
– Слишком быстро случилось.
– Нам нужно отвезти тебя в больницу.
– Бет, со мной всё в порядке.
– Тебя нужно осмотреть. У тебя на голове шишка размером с мяч для гольфа. И правая нога вся в крови.
– Хорошо, хорошо. Я поеду.
Через несколько секунд в дверь ворвался Рой; полицейский, оставленный у двери, крепко держал его за плечо.
– Мейс! – крикнул Кингман.
Он попытался броситься к ней, но коп оттащил его назад.
– Всё в порядке, – бросила Бет. – Я его знаю.
Полицейский выпустил Роя, тот подбежал к Мейс и обнял ее.
– Ты в порядке? Скажи мне, что ты в порядке…
– Со мной все хорошо, Рой, – сказала Мейс.
– Но мы все же отвезем ее в больницу, – вмешалась Бет. – Вы можете поехать с нами, Кингман. Я знаю, что вы тоже в этом деле по самую макушку. И я хочу услышать все.
Она схватила его за плечо и развернула к разгромленному «Амана».
– Слишком близко, Кингман. Чертовски близко.
Глава 100
Через час врачи убедились, что у Мейс нет трещины в черепе.
– У вас, должно быть, исключительно твердая голова, – заметил травматолог.
– Так и есть, – хором отозвались Рой и Бет.
Ранним утром Мейс вышла из больницы с зашитой раной на ноге, повязкой на голове и рецептом на болеутоляющее. По дороге сюда они с Роем рассказали Бет, что происходит, но сейчас Шеф настояла на том, чтобы отвезти их к Эйбу Альтману и услышать все остальное. Полицейский эвакуатор забрал «Дукати» Мейс и тоже отвез к Альтману. Они провели в гостевом доме еще час, вводя начальника полиции в подробности всех своих находок.
– Мы прямо сейчас объявим Нэда Армстронга в розыск, – заявила Бет и позвонила распорядиться.
– Возможно, именно он и напал на тебя, – сказала она сестре.
– Если так, я с удовольствием верну ему должок, – ответила Мейс, лежащая на диване с пакетом льда на голове.
– Скорее всего, он уже давно исчез, – заметил Рой.
– И почему вы так решили? – спросила Бет.
– Если он засунул Мейс в холодильник, то должен был болтаться где-то неподалеку, присматривая за зданием. Тогда он видел полицию и выходящую оттуда Мейс.
Бет покачала головой.
– Мы не будем рисковать. Возможно, Нэд действовал не один. Так что вы оба получите круглосуточную охрану.
– Мне предстоит разобраться с этим делом, – сказал Рой.
Мейс села.
– А мне, среди прочих, предстоит поймать одного жирного мудака…
– Оставь это все полиции. Тебе нужно было с самого начала оставить это нам.
– Эй, я уже сделала порядочную долю тяжелой работы, – возразила Мейс.
