– Можно я зайду и пожелаю тебе спокойной ночи?
Луиза кивнула.
У себя в комнате она разделась и некоторое время размышляла – стоит ли надеть сорочку Эрнестины, однако, взглянув на нее, решительно переоделась в свою старую хлопковую. Почистив зубы и расчесав волосы, она села на краешек постели и принялась ждать, все больше нервничая.
Он вошел, присел рядом, обнял ее и долго сидел так, не говоря ни слова, затем слегка отстранился.
– Ты так молода, что это меня останавливает.
Луиза выжидательно уставилась на него, внутренне не соглашаясь с этим утверждением.
– Я лишь хотел попрощаться. Завтра мы уже не сможем остаться наедине: сначала моя мама, потом твой отец. Я хочу поцеловать тебя на прощанье.
Она легонько кивнула. Он снова обнял ее и поцеловал, пытаясь раздвинуть губы языком. Ей это совсем не понравилось, но, желая ему угодить, она не стала сопротивляться.
По прошествии, как ей показалось, довольно долгого времени Майкл тихонько застонал и отпустил ее.
– Мне лучше уйти, а то я зайду слишком далеко. Спокойной ночи. Пиши. Спасибо, что скрасила мой отпуск.
Лежа в темноте, Луиза чувствовала себя абсолютно сбитой с толку. Видимо, сама идея влюбленности подразумевает некие ритуалы, которых она совершенно не понимала: в ее багаже имелись лишь смутные, обрывочные представления – большей частью полученные от матери и состоявшие в основном из того, чего не стоит говорить или делать. Единственное замечание, пришедшее сейчас на ум – «не провоцировать мужчин», – было сделано дома, на пляже, когда она сняла рубашку и несколько минут сидела на солнце в одном бюстгальтере. В тот момент Луиза ничего не поняла, лишь уловила в голосе матери враждебность – неясно даже, к ней в частности или к мужчинам в целом. Кажется, подразумевалось, что мужчины чувствуют иначе, чем женщины. Однако был во всем этом еще некий намек, куда более пугающий, хотя о чем именно речь, она толком не знала. Раз люди избегают упоминать о сексе – по крайней мере женщины, – значит, в этом наверняка есть что-то ужасное (вспомнились обрывки разговоров мамы с тетей Джессикой: основной посыл заключался в том, что человеческое тело отвратительно, и чем меньше об этом говорят, тем лучше). Наверное, когда ты влюблен, то позволяешь другому делать с собой все, что ему хочется. Сперва Луиза думала, что влюблена в Майкла, однако теперь ее обуяли сомнения, ведь ей совсем не понравился его язык во рту… Ей даже стало немного страшно, а так не должно быть, разве нет?.. Наверное, со мной что-то не так, решила она. Может, Стелла права – я просто тщеславна и люблю, когда мной восхищаются, что вовсе не имеет никакого отношения к любви? Это все я виновата… Ей стало ужасно грустно.
На следующие день, пока Маргарет упаковывала ее чемодан, Луиза расписалась в книге посетителей (на той же странице, что и Майра Хесс, и Энтони Иден). После ланча Питер усадил Ци на заднее сиденье, укрыв меховой полостью. Майкл устроился там же, а ее разместили на переднем сиденье рядом с шофером. Вагон первого класса до Паддингтона, и в конце платформы уже виднеется фигура отца. Взаимные приветствия, представление ее друзей, отец снимает шляпу перед Ци.
– Надеюсь, моя дочь вела себя прилично.
– Вполне! – И Ци берет его под руку и увлекает вперед, непринужденно беседуя, словно со старым другом, а им с Майклом остается лишь следовать за ними.
– Милая мама, – пробормотал Майкл, – воплощение такта.
Отец предложил подвезти всех, но Ци сказала, что они возьмут такси. Луиза смотрела, как они садятся в машину и уносятся прочь. Майкл едва успел помахать ей рукой из окна. Она почувствовала мимолетный укол тоски, тут же сменившейся отчаянием и подавленностью: сейчас она поедет к себе домой с отцом – вроде бы привычно, однако не успокаивает.
Отец просунул ее руку под свой локоть и повел к машине.
– Да-а, малыш, давненько я тебя не видел. Ты хорошо провела время?
– Отлично.
– Какая очаровательная женщина! – воскликнул он, запихивая чемоданы в багажник. – Надо сказать, не ожидал, что у нее такой взрослый сын.
– Майклу тридцать два.
– Вот именно! Так, сегодня воскресенье: особо развлечься нечем, поэтому я решил пригласить тебя на роскошный ужин. У нас забронирован столик в «Savoy-гриль» на восемь часов. Мама велела не задерживать тебя допоздна, ведь утром поезд, но ты еще успеешь переодеться.
Ужин прошел неплохо. Луиза забросала отца вопросами обо всех членах семьи, кого только смогла вспомнить. Мама очень устала, потому что ей приходится часто навещать бедную бабулю, да еще тетя Сиб не вполне оправилась, так что мама вынуждена присматривать за Уиллсом и за Роли. А как Эллен? У Эллен разыгрался ревматизм, а с ребенком Зоуи прибавилась куча стирки. А он сам? Сам в порядке, скорей бы вернуться на аэродром, да вот дядя Хью повез тетю Сиб в Шотландию – в такой-то холод, о чем он думал! – но она так хотела поехать, и теперь все дела легли на его плечи, и домой просто не вырваться. Тедди выиграл школьный турнир в сквош и учится боксировать; правда, оценки у него не слишком хорошие. Невилл сбежал из школы. К счастью, в поезде он наболтал одной пожилой даме, что сирота и едет в Ирландию, и та почуяла неладное. Его багаж состоял из двух пар носков, пакетика с леденцами и белой мышки, которую он стащил у другого мальчика. Короче, по приезде в Лондон леди пригласила его к себе на чай и сообразила посмотреть фамилию в телефонном справочнике.
– Позвонила мне на работу, я приехал и забрал паршивца, а Рейч увезла его домой.
– Почему он сбежал, как ты думаешь?
– Говорит, ему стало скучно в школе, и он решил, что всем наплевать. Клэри была в ярости. Как насчет мороженого на десерт?
По пути домой он спросил:
– Ты не всерьез увлеклась этим парнем?
– Он – просто друг, а что?
– Ну, не знаю… Ты еще слишком молода для таких отношений. – Он положил ей руку на колено и сжал. – Не хочу тебя терять.
Едва они переступили порог, как завыли сирены. Дома было холодно, тихо и не прибрано. Луиза сказала, что очень устала и сразу пойдет спать. Ладно, ответил он разочарованным тоном.
– Я только выпью рюмочку и присоединюсь к тебе.
Что он имел в виду?..
Луиза быстро разделась (в комнате было ужасно холодно) и натянула рубашку.
Но что же он имел в виду?!
Ну, не глупи, сказала она себе, он тоже собирается ложиться.
Послышался гул самолетов, загрохотали зенитки. Луиза рылась в комоде, пытаясь отыскать теплые носки. В ящиках было полно старых вещей: одежды, которую она переросла, игрушек – черная фарфоровая собачка, кубки за верховую езду, засаленные ленточки для волос.
Она не слышала, как он поднялся наверх – падали бомбы, заглушая все остальные звуки. Не постучавшись, он вошел с бокалом виски.
– Решил проверить на всякий случай, вдруг тебе страшно. Ложись в постель, ты совсем замерзла.
