Отмывшись вечером, в три приёма, над тазом, Александр уселся у гудящей печки, тупо смотрел через открытую дверцу на пламя. Ныла нога, заявляя о вполне обоснованном поводе заявиться назавтра под ясные очи Анжелики, но потенция на поход в медпункт отсутствовала напрочь. В голове ленивым бегемотом ворочалась единственная полусонная мысль: а на кой чёрт ему вовсе сдалась… обольстительная фельдшерица со всей этой её обольстительностью? Да и справедливо ли вообще вешать на волшебницу в белом халате такой грех. Чистый поклёп, м-да-с… Когда и как она его обольщала? Сам чего-то закопошился, заелозил… Маньячно девушку облапил за бедро… А чего же сейчас не саднит сердце, как волдыри на ладонях?
«Несерьёзный ты мужик, Александр Сергеевич, ветреный и переменчивый тип, раб сиеминутных настроений! – гвоздил внутренний голос. – Третьего дня про птичку, про плетение сетки, про Комарика с фонариком… А нынче – «на кой чёрт сдалась»… Вот и доярочка Танечка, опять же, никак из головы не идёт… И Машуля чего-то вспомнилась… Ложись-ка ты лучше спать, донжуан хренов!»
Шишкин подумал, устыдился и дисциплинированно подчинился внутреннему голосу.
Вот тут и закончим описание напряжённой недели, полной телесных мук, трудом и духом побеждённых, – пятый подвиг нашего главного героя Шишкина Александра.
Подвиг шестой
Приручение «железных лыцарей», или Реализация лозунга «Народ и армия едины!»
Среднего роста, плечистый и крепкий,
Ходит он в белой футболке и кепке.
Знак ГТО на груди у него.
Больше не знают о нём ничего.
Самуил Маршак. Рассказ о неизвестном герое
1
Утро понедельника мудрее вечера не оказалось. Нога и поясница ныли, ладони жгло… Хотелось стрелецкой казни, причем Шишкин-младший готов был ответить за всех мятежных стрельцов разом. В этом виделся утренний смысл жизни. И объяснялся он логически всего лишь перестановкой ударения в глаголе «передохну́ть» – на «передо́хнуть».
Но стрельцов поблизости не оказалось. Зато невесёлых школяров хватало в каждом классе – умаялась ребятня за два минувших дня.
И Александр благородно отказался от экзекуции – анализа бедолагами «перлов» из собственных сочинений. Гнал новый учебный материал и даже новых заданий на дом не дал – сострадание победило.
Выйдя после шестого урока на улицу, хотел обозлиться, но от непроходящей разбитости и этого не получилось. А хотелось. Потому как ненастной серости и сырости двух минувших страдных дней как не бывало. Небо синело, солнышко грело, какие-то птички щебетали!
Эта «бабьелетняя» пастораль тут же привела к мысли, что, видимо, не напрасен был христианский наезд на древнеславянского Ярилу. В ипостаси Солнца отметился, а, поди ж ты, коварен батюшка оказался: вот чего бы не греть землю и людишек на поле в субботу с воскресеньем, так до понедельника таился, злорадствовал, валяясь на перине в своих небесных чертогах! Ну не кули же с картошкой там ворочал. Так, видимо, и тогда довалялся – до полного краха всего древнерусского язычества!..
– Эх ты, «свет и сила, бог Ярило, Красное Солнце наше! Нет тебя в мире краше!» — продекламировал Шишкин всплывшие в памяти строки из «Снегурочки» А.Н. Островского.
– Закончили на сегодня, Александр Сергеевич? Любуетесь? Как ваша нога?
Шишкин вздрогнул и обернулся. Через школьное крыльцо степенно шествовала директриса, видимо, на обед подалась. Александр, неимоверным волевым усилием складывая губы в подобие улыбки, мучительно отыскивал, что бы такое вежливое ответить. Зловредный внутренний голос подсказывал только одно: «Не дождётесь!»
– Всё нормально, Валентина Ивановна! – только и выдавил.
– Ну и прекрасно, – рокотнула директриса и направилась к своим пенатам.
Александр тут же вспомнил, что держит под мышкой до конца незаполненный классный журнал седьмого «А», где и был шестой урок, и с тяжёлым вздохом поплёлся обратно в школу.
В учительской ещё восседала тройка коллег: «англичанка» Лидия Михайловна, «биологичка» Вера Петровна и наконец-то обнаружившая себя учительница природоведения и географии Наталья Николаевна Михайлова, жена главного колхозного агронома и мама Натальи Ивановны Михайловой-второй, одной из пары полных тёзок-пятиклашек. Внешность «географини» являла собой полную схожесть не только с дочуркой, но и с супругом – вот ведь правду говорят, что в долгом браке муж и жена обретают общие черты – угловатая невысокая Фрося Бурлакова из «Приходите завтра», она же кухарка Матрёна из «Женитьбы Бальзаминова». Ничего общего ни у неё, ни у супруга с кашуланской Танечкой! Тут уж, скорее всего, однофамильцы, подумал Александр.
Судя по лицам троицы, думали дамы думы бытовые, невесёлые, уработавшись на землице-кормилице за два минувших дня. По крайней мере, послеотпускное полноформатное женское щебетание не звучало, хотя по обрывкам фраз Шишкин-младший понял, что «географиня» каких-то впечатлений насыпала – из связки «санаторий – Гурзуф». Однако восторгов от посещения «югов» не прослеживалось.
– Что же вы, Александр Сергеевич, моему оболтусу кол не всадили за сочинение? – вяло поинтересовалась «англичанка». – Обнаглел вконец! С ним дома сладу нет, хоть бы вы посодействовали…
– Дорогая Лидия Михайловна, – так же вяло ответствовал Шишкин-младший. – У вашего Вовки хотя бы чувство юмора имеется, а почитали бы вы, что другие наворотили…
– Нетрудно представить, – подала голос «географиня». – За лето всё из голов повыветрилось! Суэцкий канал на карте найти не могут…
Тут Шишкин вспомнил про Панамский, но былое желание проверить знания коллеги куда-то улетучилось, а воспоминание об этом подленьком намерении даже чуть царапнуло совесть.
– …Моя Наташка тоже вон накалякала: «Старик возвращался домой с радостным уловом»! Как же! Прямо у каждого пескаря – рот до ушей от счастья, что его сожрут! А в пятом-то? Малявка Смирновых и вовсе открытие сделала: человек, говорит, может прожить без воды три дня, а без конфет – ни одного! Избаловала Смирновиха младшенькую-то свою!..
– И моему надо было кол вкатить! – с вялой злостью добавила «биологичка». – Вроде бы и читал летом много – я вожжи-то не отпускала! – а тут взялась его тетради проверить – мать честная! Оказывается, «летать на костылях непросто, но он научился»! Это он о Мересьеве из «Повести о настоящем человеке»! Ты чем, спрашиваю, думаешь, головой или твои главные полушария защищены не черепом, а штанами? Так он мне в ответ – представляете! – а ты, говорит, мама, знаешь, в средневековье считали, что голой попой можно отогнать нечистую силу: покажешь её дьяволу, тот испугается и убежит! Взяла я тогда ремень и говорю: а ну-ка, снимай штаны, сейчас проверим! Это что же, Лида, – обратилась Вера Петровна к «англичанке», – свекровушка твоя их на уроках о таком просвещает?..
– Вилена-то? – саркастически усмехнулась Лидия Михайловна. – Окстись! Будто не знаешь, что она дальше параграфа из учебника – ни-ни.
