– Спасибо тебе, Люд! Я пойду, пожалуй. Ты мне только скажи, где Лариска живет…
– Ой, да ты обиделась, что ли? – растерянно произнесла Люда, разведя руки в стороны. – Не обижайся, Тань! В кои-то веки свиделись, а ты убежишь, навсегда обидемшись…
– Нет, я не обиделась, правда, – поспешно уверила Люду Татьяна.
– Да я же вижу – обиделась! Погоди, Лариска сейчас перезвонит, куда она денется! Она всегда перезванивает, ни разу не было, чтобы мой звонок пропустила. Это ж Лариску надо знать, ее хлебом не корми, дай только по телефону потрепаться…
Мельком глянув в окно, Люда вскрикнула с радостью, даже с ноткой победного восторга:
– О, да вот и Лариска, сама сюда поспешает! Я ж говорю – никуда не денется! Решила не перезванивать, решила собственной персоной… Видать, денег на телефоне нет, а то бы… Я ж говорю…
Дверь магазинчика вскоре открылась, захлебнувшись приветственным звоном колокольчика. Маленькая круглая женщина – Лариска, стало быть, – шагнула к прилавку, быстро спросила у Людмилы, с трудом переводя дыхание:
– Чего звонила-то? Срочное что-то? Я решила сама прибежать. Как увидела твой вызов, так и бегу, как подстегнутая… Аж запыхалась вся…
– Ну, срочное не срочное, это видно будет, – важно проговорила Людмила, указывая глазами на Таню, – погляди-ка лучше, Ларк, на эту мамзель. Узнаешь, нет?
Лариса долго смотрела на улыбающуюся Таню, одновременно извиняясь лицом – не узнаю, мол… Потом Люда не утерпела, пришла ей на помощь:
– Да это Танька Клименко, Ларис! Помнишь, вместе бегали в детстве? Она на каникулы к бабушке приезжала!
– Ой, правда! – радостно хлопнула в ладоши Лариска. – Никогда б не узнала, если б на улице встретила! Ой, какая ты стала, Тань…
– Так и я о том же – никогда б не узнала! – поддержала ее Люда. – А знаешь, зачем она приехала-то, Ларис? Ни в жизнь не догадаешься! Представляешь, ей надо адрес Сереги Рощина отыскать! Представляешь, она даже не знала, что он живой!
– Да ты что?! – снова всплеснула ладошками Лариса, поочередно переведя взгляд с Людмилы на Таню. – Ну, надо же…
Было видно, что этот диалог приносит подругам большое удовольствие, являясь компенсацией недостатка местечковой событийности и необходимых для нормального женского существования эмоций. И потому надо постараться не расплескать, не дай бог, ни одной эмоции и в то же время продлить сладостные мгновенья вдруг свалившейся на их головы мелодрамы.
– Ну надо же, а? – снова повторила Лариска, завороженно разглядывая Таню. – Серега живой, а ты и не знала…
– Лариск, так ей сейчас еще и адрес Серегин понадобился, представляешь? – снисходительно поддала парку Люда, пользуясь правом первого обладателя информации. – Ты ей подскажи адресок-то, Лариска!
– Я? Да откуда…
– Да ладно, не придуривайся, откуда! Ты ж была на свадьбе у Сереги-то, вместе с Иваном, помнишь?
– Ой, да какая там свадьба… – махнула рукой Лариска. – Не было у них никакой свадьбы…
– Как это – не было? – удивилась Люда.
– А вот так… Посидели потихонечку в Тамариной квартире, отметили поход в загс, и все. Народу совсем было мало, только свои. Сережа тогда Ивана по старой памяти пригласил – друг все-таки. А сам-то был совсем никаковский, глядеть больно, доходяга доходягой. Тамара за ним ухаживала, как за ребенком – ни минуты не отходила. Она ведь, считай, его и спасла. Ой, да это долго рассказывать…
– А ты расскажи, Лариса. Пожалуйста, – хрипло попросила Таня, дрожащей рукой отвинчивая пробку на бутылке с водой и припадая сухим ртом к горлышку.
– Да я чего, я расскажу, если надо… – с готовностью закивала Лариса. – Значит, так было дело… Когда выяснилось, что Сережа живой, его мать в госпиталь поехала, домой его забрала. Представляете, что с ней тогда было, а? Сын погиб, но даже могилки не было… Ей ведь сказали, что он на мине подорвался, ничего не осталось, а оказалось, что его взрывной волной отбросило… Да, он весь израненный был, к тому же контуженный, и его вместе с другими погибшими чуть не похоронили – время такое было, не особо и разбирались, как да что. А потом обнаружили, что он живой, а похоронка уже ушла. Он лежит в госпитале, себя не помнит, имя-фамилию назвать не может, а время идет, идет… Несколько месяцев прошло, пока память вернулась. Вот тогда его матери и сообщили, что он живой… Поехала она, привезла его домой, начала выхаживать. А что в коммуналке за уход – сами представляете… Издевательство, а не уход. И тогда Тамара его к себе взяла…
– А она вообще кто, эта Тамара? Откуда она появилась? – с любопытством спросила Люда.
– Да она дочка подруги Сережиной матери, они с детства знакомы. Родители Тамары к тому времени померли, она одна жила, в трехкомнатной квартире. Вот и уговорила Сережину мать, чтобы Сережа к ней переехал. Так, мол, удобнее за ним ухаживать. А мать что – мать только благодарна была… Она и сама не очень здорова, сердце больное, а тут такая нагрузка…
– Понятно, понятно! – нетерпеливо перебила Люда. – Ну, а дальше-то что было? Значит, эта Тамара так за Сережей ухаживала, что замуж за него вышла?
– Ну да… – кивнула Лариска. – А что тут такого? Он же сам переехал к ней. Пусть и по необходимости. Так у нее и остался…
– Понятно, – усмехнулась Люда. – Как тут не останешься, ага? Поди, эта Тамара прижала его к стенке – раз остался, так и женись… Зря, что ли, я тебя выходила?
– Да нет, Люд, что ты! – сердито махнула рукой Лариска. – Зря ты так на Тамару! Она очень хорошая! Всегда спокойная, как танк, улыбается приветливо… И добрая, и отзывчивая. Меня к себе ночевать звала, когда Ванька в городе в областной больнице лежал. Помнишь, как он сильно болел, Ванька-то? И я вокруг него бегала, как дура… Если б знала тогда, что через два года он от меня свалит, да ни за что бы!
– Да, Ванька той еще сволочью оказался, – согласно кивнула в ответ Люда и тут же, глянув на Таню, спросила деловито:
– А адрес-то, Ларис? Помнишь адрес Тамариной квартиры, где ночевала?
– Не, не помню… – растерянно развела руками Лариса.
– Как это? – сердито переспросила Люда. – Дважды там была и не помнишь?
– Не… Так, чтобы полный адрес назвать, я не смогу… Первый раз меня Ванька привез, когда Сережа с Тамарой женились, а второй раз Тамара сама за мной в больницу приехала, сама ночевать привезла. Не, я даже название улицы не запомнила…
– Ну хоть что-то ты запомнила, Ларис? Где это? Около чего? Может, магазин какой рядом?
– Ой, да, точно! Я вспомнила! У них окна квартиры на кинотеатр выходят!
– На какой кинотеатр? Как называется?
– Не помню… – скуксилась Лариска. – На вывеске буквы такие синие, они еще в окошко светили, я никак заснуть не могла…
– Ну? А что этими буквами написано-то? Вспоминай давай!
