Они продолжили целоваться, и на этот раз Ганнибал не стал сдерживаться, его руки начали скрупулезно исследовать ее тело: полную, округлую грудь, тонкую гладкую талию, упругие ягодицы. Ее лобок был чисто выбрит, а промежность была влажной и увлажнилась еще сильнее, когда он проник в нее пальцем. Затем он остановился, заглянул девушке в глаза и твердым движением руки пригнул ее голову к своему паху.
У нее во рту на одной щеке образовалась небольшая выпуклость, словно она проглотила шарик или небольшого зверька, и тот двигался внутри, нервно трепеща. Это восхищало его, пока девушка трудилась над ним, щекоча ему волосами живот. Это зрелище было для него самой увлекательной частью процесса. В тот момент он вспомнил о законе убывающей предельной полезности. В общих чертах он гласил, что чем чаще мы что-то получаем — независимо оттого, каким классным это нам казалось в первый раз, — с каждым последующим разом мы испытываем от него все меньше удовольствия, а в конце концов и вовсе никакого, потому что наступает пресыщение.
Он продолжал думать об этом законе в тот момент, когда его мышцы напряглись и натянулись, как струна, а потом наступило расслабление. Девушка поднялась с колен. Она была полностью одета: мини-юбка и блузка в цветочек. Она провела ладонями по волосам и привела в порядок растрепавшиеся белокурые локоны. Ее голубые глаза смотрели на него подобострастно; он же ответил ей равнодушным выражением лица. Он был слишком занят размышлениями о законе убывающей предельной полезности. В этот момент Безупречный принял твердое решение: после гастролей, если будет еще жив, он вернется в колледж.
Безупречный находился в одной из студий «Краун рекорде». Он приехал в тот день на Манхэттен, чтобы сделать пару записей, а еще — чтобы просто выбраться из дома. Красотка, стоявшая перед ним, явилась по звонку, которого она ждала много месяцев, проводя время в компании других рэперов. Сейчас Безупречный раздумывал, как повежливее спровадить ее. Тут в дверь постучали. Безупречный попросил ее открыть дверь. Томми здорово удивился, увидев на пороге шикарную блондинку, и, широко улыбнувшись, спросил: «Безупречный здесь?» Девушка отошла в сторону, и тот увидел Безупречного, сидевшего за большим микшерским пультом.
— Томми! — радостно воскликнул Безупречный при виде друга. Они горячо обнялись.
— Как делишки, брат? — спросил Томми.
— Все ништяк, дружище. Как у тебя, как жизнь?
— Хорошо. Вообще-то, даже супер, — ответил Томми. Томми говорил как-то по-другому не в своей обычной манере. Безупречный не мог до конца просечь, в чем дело, но голос друга казался более решительным и в то же время холодным. Холодность была понятна. Уже много месяцев они не разговаривали по-настоящему, как положено хорошим друзьям.
— А что ты делаешь здесь?
— Ну, я приехал сегодня в студию, и мне сказали, что ты тоже здесь. Вот я и решил заглянуть и повидаться.
— Клево, брат. Просто клево.
Затем в разговоре повисла пауза: близкие друзья не знали, что сказать.
Оба заметили этот странный факт, но ни один не захотел обсуждать его.
— Но знаешь... нам надо поговорить, — прервал молчание Томми.
— Ладно.
Томми кивнул на красотку, давая понять, что хочет поговорить наедине. Безупречный понял намек и заговорил с девушкой, сиротливо стоявшей в углу. Он был рад, что Томми попросил его о разговоре. Теперь появился удобный повод ее выпроводить. Красотка разочарованно вышла, чувствуя, что ее вряд ли пригласят снова в эту студию или любую другую, где будет Безупречный.
— И что у тебя с ней? — поинтересовался Томми.
— Ничего... один из плюсов нашей работы.
— Да, судя по ее внешности, плюсов тут предостаточно. Но что происходит? У вас с Триш не ладится?
— Нет, я бы так не сказал. Просто... ну, ты сам понимаешь. Мы всего лишь...
— Она прекрасная девушка, старик. И замечательная подруга. Не испорти все из-за каких-то девок.
Прекрасная. Сам Безупречный давно уже не обращался к ней так ни на словах, ни в мыслях. Он вообще почти не думал о Триш. Даже разговаривая с ней, размышлял о чем-то постороннем. Она перестала быть для него сногсшибательной. Он не знал, почему это произошло. Просто произошло, и все.
— Знаю, знаю, — отмахнулся Безупречный. — Давай не будем об этом. Давай поговорим о том, зачем ты пришел. Волнуешься перед гастролями?
— Вообще-то, именно об этом я и хотел поговорить. Я не еду.
— Как это так? Почему?
— Понимаешь, брат, я заключил сделку. Подписал контракт со студией «Регал». Это чертовски хороший контракт. Я буду работать над собственными песнями, а еще делать биты для других исполнителей. Классно, правда?
— Такты не едешь на гастроли? — только и ответил Безупречный, словно не слышал или забыл все, что говорил друг.
Томми покачал головой, чувствуя легкую обиду:
— Брат, ты не слушал меня. Я же говорю, что не могу. Я буду работать над собственным альбомом.
— Нет же, я слышал. Я все слышал, — заверил Безупречный. — Это здорово, дружище, очень здорово. — Однако Безупречному было трудно радоваться за друга, и Томми это почувствовал.
— Спасибо, — сухо бросил он.
— Мне жаль, если я как-то неправильно выразился. Я счастлив за тебя. Просто я думал, что ты поедешь со мной. Знаешь, ты мне очень нужен в этой поездке.
— Да ладно тебе, Без. Вовсе я тебе не нужен. И раньше так было, а теперь и подавно.
— Что ты такое говоришь? Ты мой лучший друг. Конечно, ты мне нужен.
— Твой лучший друг? А скажи мне, Без, сколько раз мы с тобой разговаривали по-человечески за последний год? Я имею в виду — как друзья?
Безупречный поднял руки вверх, не понимая, к чему ведут все эти аргументы:
— Я не знаю, брат. Не знаю.
— Так вот. Я тоже не знаю точно. Но готов поспорить, все разговоры можно пересчитать по пальцам.
Безупречный задумался о том, сколько раз он и вправду разговаривал с другом в последнее время. Он знал, что теперь они общались не так уж часто. С тех пор как появились видения, он мало о чем мог думать, кроме них.
— Мы почти не разговариваем, брат. А ведь мы были не разлей вода. Сейчас с тобой что-то происходит, ты сильно изменился. Но ты ничего мне не рассказываешь. И с Триш ты тоже не разговариваешь. Я ее спрашивал: она ничего не знает.
На секунду Безупречный почувствовал, что его предали. Самые близкие люди сплетничают и интригуют за его спиной. Но потом он осознал, что сам виноват: он ничего им не говорил, и, обеспокоенные ситуацией, они начали искать ответы друг у друга.
— Ты прав, брат. Я понимаю твою обиду. Но я переживал тяжелые времена. Происходили всякие вещи: я видел разную дрянь, — проговорил Безупречный, чувствуя, что вот-вот сорвется.
