9
На экране было лицо Безупречного крупным планом. Изображение занимало крохотный квадратик в правом углу гигантского телевизора Ганнибала. На большом квадратике — крупный план Лектера. Раз сто пятый или сто шестой. Обе картинки привлекали внимание Ганнибала, и, как ни странно, ему удавалось следить за обеими. И хотя Безупречный был таким малюсеньким, Лектеру он не уступал.
— Интересно, очень интересно, — вслух размышлял Ганнибал над последней ремаркой Безупречного.
Безупречный, Безупречный, Безупречный. За последние девять месяцев не было и дня, чтобы Ганнибал не вспомнил о нем и об их последнем поединке. Бесконечный раздражитель: прикушенный язык, камешек в ботинке, чирей на жопе. Как Ганнибал ни старался, не мог успокоиться, забыть о нем. Но дело было не только в психологии. Рекламная машина «Краун» разворачивалась полным ходом, Безупречный физически был повсюду: на обложках журналов, в чартах, на радио, телевидении и в сети. Для Ганнибала Безупречный стал просто вездесущим — словно кто-то напердел, а запах все не выветривается.
Пока Ганнибал размышлял над всеохватностью вони, в квартиру, открыв дверь своим ключом, зашел Мук с двумя чемоданами. Быстро прошел в комнату, едва взглянув на телевизор. Понятно, Ганнибал как всегда смотрит Лектера — поначалу Мук разделял его увлечение каннибализмом, но с годами его эта привычка стала бесить, и от самого вида Лектера его тошнило. Но тут ему бросилось в глаза маленькое изображение на экране.
— Черт, это что, Безупречный? Точняк, Безупречный. Да уж, чувак теперь повсюду.
— Точно, повсюду, — согласился Ганнибал.
— Ну, у парня, судя по всему, дела идут.
— Хм-м-м. Кстати о делах — поставка у тебя? — Ганнибал быстро переключился на бизнес. Ведь Мука только это по-настоящему интересовало. Да и говорить об успехах Безупречного Ганнибалу не хотелось.
— Чел, ты что, не видишь, что у меня в руках?
— Без проблем прошло?
— Как по маслу. Говорю тебе, больше на черных не зацикливаются. Вот будь я арабом — тогда да, отымели бы по полной. И что бы мы без терроризма делали?
— Смешной ты, чувак.
— Не, я серьезно; дела в порядке, выручка отличная, а я ведь жадный до выручки.
Тут в дверь по-особенному постучали. Ганнибал понял, что это Терренс. Мук его впустил.
— Йо, как дела, Бык... Мук? — С Муком Терренс поздоровался не сразу, не любил его почему-то. Ничего особенного, просто Мук — не самый привлекательный из людей.
— Как делишки, Ти? Как торговля? — спросил Ганнибал.
— Стабильно, доходы по всем статьям растут.—Терренс глянул на телевизор: — Вижу, опять смотришь Лектера.
— Как всегда, — с сарказмом вставил Мук, на что ни Ганнибал, ни Терренс и бровью не повели. Тут Терренс заметил маленький экран в углу — сейчас там шел клип, в котором танцевала едва одетая красотка.
— Ну что за задница! Боже, как же хороша! Она сейчас в каждом видео. Черт, вот лапочка! Знакомьтесь — попка моей мечты. Чуваки, на нее так классно дрочится! — Это заявление Терренса заставило Мука и Ганнибала переглянуться с отвращением. Терренс, заметив это, не смутился: — А че вы на меня так смотрите? Словно я — единственный ниггер, который дрочит.
Ганнибал с улыбкой покачал головой, однако Мук по-прежнему кривился. Терренс вновь посмотрел на экран и заметил Безупречного:
— Эй, да это ж Безупречный! Так это его видео? Черт, он просто повсюду. Я тут его дисочек раздобыл. Крутой перец.
Вот про Безупречного Ганнибалу меньше всего хотелось слушать. Терренс это понял и ввернул:
— Но с тобой ему не сравниться, Бык, — и тут наконец вспомнил, зачем пришел. — Об этом-то мне и нужно с тобой поговорить.
— Так говори, — ответил Ганнибал.
— Наедине, — сказал Терренс октавой ниже.
— Понятно. Мук, выйди.
— Да какого хрена? — возмутился Мук. Он был не в восторге от того, что у Ганнибала с Терренсом есть от него секреты; да и то, что он должен уйти по просьбе Ти, его бесило.
— Ну сказано же! — закрыл тему Ганнибал.
— Ах даже так, — разъярился Мук.
Ганнибал понял, что только что накричал на него при подчиненном, и смягчил тон:
— Не надо раздувать из мухи слона. Просто оставь нас на минуту.
— Супер. Я сваливаю.
Мук вышел из квартиры, злобно посмотрев на Терренса. По этому взгляду тот понял, что Мук сейчас про себя честит его по полной, последними именами называет. Когда Мук наконец исчез, Терренс поинтересовался:
— Эй, Бык, чего это с ним?
— Да не обращай внимания. В чем дело?
— Нам бы еще поставку.
— А, это... так мы только что получили поставку.
— Да нет, не то. Нам бы еще дисков.
— Брось ты. А что с теми десятью тысячами с прошлого месяца?
— Все разошлись. Товар идет лучше кокса.
— Да иди ты.
— Знаю, сам удивлен. Поначалу мне приходилось их силой втюхивать, чуть ли не под дулом пистолета. А сейчас сами спрашивают. И не только наши клиенты — ко мне и какие-то новенькие обращаются, я их раньше не видел. Сарафанное радио, наверное, работает.
— Хрень какая-то. Уже тысяч пятьдесят дисков ушло за эти девять месяцев.
Это казалось Ганнибалу удивительным. Началось все по его инициативе,
но в целом он на рэп забил. Ганнибал получал от Терренса вырученные деньги, но был так подавлен, что не особо следил за процессом. За все отвечал Терренс. Это по его инициативе каждый раз заказывалась партия больше той, которую удалось пристроить. А теперь стало очевидно, что дело переросло в нечто большее, и Терренс решил, что самое время повысить ставки.
— Короче, чуваки хотят еще. Белый какой-то мне рассказывал, что ставил твою хрень на своей школьной радиостанции и что беложопые от нее без ума. Хотят, чтобы ты приехал и выступил у них.
— Да пошел ты!
— Не, чел, я серьезно. Короче, суммирую: нам нужно больше дисков.
— Обеспечим покупателей тем, что они хотят, да? — ухмыльнулся Ганнибал. Это были лучшие новости за весь год, у него даже появилась вдруг какая-то надежда. Он ожил.
— Ага, только мне кажется, надо бы тебе напечатать какое-нибудь туда вложение. Ну, типа хотя бы список песен, информацию какую-нибудь, что-нибудь про заказ дисков; заведем еще один телефон, веб-сайт организуем, все такое.
— Веб-сайт? А ты че, это умеешь? — удивился Ганнибал.
— Ну, блин, у меня же полно талантов. Терренс умеет все.
Вообще-то на тот момент Терренс понятия не имел, как сделать веб-сайт,
но был уверен, что сможет научиться. Он к любому делу подходил подобным образом.
