У моря они повернули на юг и полетели над северным отрезком той железнодорожной ветки, вдоль которой следовала Тэлли по пути к Дыму. Дэвид сказал, что когда-то эта дорога тянулась до родного города Тэлли и даже дальше. Но теперь в колее образовались большие разрывы, на берегу моря были построены новые города, и Тэлли с Дэвидом не раз приходилось огибать их, забираясь в глубь материка. Но Дэвид хорошо знал здешние реки, ответвления железнодорожного пути и другие металлические конструкции, оставшиеся после ржавников, поэтому путники неуклонно приближались к своей цели. Мешала им только погода. Через несколько дней путешествия вдоль побережья над океаном появилась мрачная, зловещая громада туч. Сначала гроза как бы не хотела двигаться к берегу, она собиралась с силами целые сутки. Атмосферное давление все время колебалось, скайборды вели себя норовисто. Гроза долго пугала путников издалека, но когда она наконец разразилась, то оказалась гораздо страшнее, чем ее представляла себе Тэлли. Она никогда не видела такого жуткого разгула стихии.
Ни разу ей не доводилось сталкиваться с бушующим в полную силу ураганом – разве что сидя за стенами прочного дома в городе. А теперь она еще раз на собственном опыте узнала, что такое необузданная сила природы.
Три дня Тэлли и Дэвид провели в пластиковой палатке, которую поставили посреди больших камней. Обогревали и освещали свое жилище с помощью химических грелок и светильников. Оставалось только надеяться, что магниты скайбордов не притянут к себе молнию. В первые часы зрелище грозы зачаровывало ребят, они изумлялись мощи стихии и гадали, в какую секунду вновь содрогнутся от удара грома прибрежные утесы. А потом полил унылый дождь, и они целый день напролет говорили обо всем и ни о чем, но особенно – о детстве, и в конце концов Тэлли поняла, что теперь знает Дэвида ближе, чем кого-то еще. На третий день жизни в палатке они жутко поссорились. Из-за чего – Тэлли потом никак не могла вспомнить, но кончилось тем, что Дэвид выскочил из палатки и, наверное, целый час простоял под ледяным ветром. А когда вернулся, еще несколько часов не мог согреться и дрожал, хотя Тэлли его крепко обнимала.
– Мы опаздываем, – проговорил он наконец.
Тэлли крепче обняла его. На подготовку человека к операции уходит определенное время – особенно если «пациент» старше шестнадцати лет. Но с родителями Дэвида доктор Кейбл наверняка не станет тянуть. Гроза каждый день все больше задерживала ребят, и с каждым днем усиливалась вероятность того, что Мэдди и Эз уже побывали под ножом. Для Шэй, которой шестнадцать только-только исполнилось, перспектива была еще хуже.
– Мы доберемся туда, не волнуйся. Меня обмеряли целый год перед шестнадцатилетием. Чтобы операция прошла хорошо, к ней надо подготовиться.
По телу Дэвида прошла судорога.
– Тэлли, а что, если им и не требуется, чтобы операция прошла хорошо?
На следующее утро гроза прекратилась, и, выйдя из палатки, Тэлли и Дэвид обнаружили, что мир будто кто-то перекрасил. Облака стали ярко-розовыми, трава – неестественно зеленой, а океан – таким темным, каким Тэлли его прежде ни разу не видела. Лишь кое-где белели барашки на гребнях волн да болтались стволы вырванных с корнем и унесенных ветром деревьев. Дэвид и Тэлли летели весь день, чтобы наверстать упущенное время. Им даже не верилось, что мир после такой грозы вообще уцелел.
Через некоторое время рельсы повернули в глубь континента, а несколько ночей спустя двое путников добрались до Ржавых руин.
Руины показались Тэлли не такими высокими, как раньше. За месяц, прошедший с тех пор, как она побывала здесь по дороге в Дым, имея с собой только записку Шэй и рюкзак, набитый «СпагБолом», небоскребы словно бы осели. Теперь ребята летели вдоль темных улиц, и Тэлли совсем не боялась того, что из провалов окон могут высунуться призраки ржавников.
– Когда я в первый раз попала сюда ночью, мне было жутко страшно, – призналась она.
Дэвид кивнул.
– Становится немного не по себе из-за того, насколько хорошо тут все сохранилось. Из всех руин, которые мне довелось повидать, эти выглядят самыми новенькими.
– А их покрыли каким-то особым спреем для лучшей сохранности. Ведь сюда водят школьные экскурсии.
«В этом они все, – подумала Тэлли. – Ничего не оставят как есть. Все превратят в подачку, или в пугало, или в наглядное пособие».
Тэлли и Дэвид сложили большую часть своего груза в полуразрушенном доме ближе к окраине. Вряд ли сюда осмелятся наведаться даже самые дерзкие уродцы. С собой путники взяли только фильтры для очистки воды, фонарик и несколько пакетов с едой. Дэвид ближе Ржавых руин к городу не подбирался, поэтому Тэлли полетела первой вдоль залежей железной руды, которые ей несколько месяцев назад показала Шэй.
– Как думаешь, мы с ней когда-нибудь сможем снова стать друзьями, как прежде? – спросила Тэлли, когда они с Дэвидом пешком шли к реке, впервые с начала путешествия расставшись со скайбордами.
– Вы с Шэй? Конечно.
– Даже после того… как мы с тобой…
– Только бы нам спасти ее от чрезвычайников, а уж тогда она, я думаю, простит тебе почти все на свете.
Тэлли промолчала. Шэй уже догадалась, кто предал Дым. Вряд ли это можно чем-то загладить.
Добравшись до реки, они на полной скорости полетели над порогами, радуясь тому, что освободились от тяжелого походного груза. Тучи брызг летели в лицо Тэлли, ревел внизу поток, и было так легко представить, что это – обычная вылазка тех времен, когда она была беспечной городской девчонкой, а не…
Кем она стала теперь? Она больше не была шпионкой, но не могла и называть себя дымницей. Она не стала красоткой, но и уродкой себя уже не чувствовала. По большому счету, Тэлли не ощущала себя никем. Но зато у нее была цель.
Впереди показался город.
– Вот он, – сказала Тэлли Дэвиду, пытаясь перекричать шум воды. – Но ты же видел города раньше?
– Так близко я ни к одному не подбирался.
Тэлли смотрела на знакомый профиль Нью-Красотауна вдалеке, на тонкие струйки следов от фейерверков над бальными башнями и особняками, и ее сердце кольнуло от чувства, похожего на ностальгию, только более горького. Когда-то вид башен Нью-Красотауна будил в ней желание попасть туда. Теперь город казался ей опустевшей скорлупкой, из которой вынута сердцевина обещаний. Она, как и Дэвид, потеряла свою родину. Вот только в отличие от Дыма ее родной город никуда не делся, вот же он, прямо впереди, рукой подать… Но в нем не осталось ничего из того, что когда-то делало его родным.
– У нас еще несколько часов до рассвета, – сказала Тэлли. – Хочешь взглянуть на логово чрезвычайников?
– Чем скорее, тем лучше, – сквозь зубы процедил Дэвид.
Она кивнула и пробежалась взглядом по знакомому чередованию светлых и темных пятен вокруг города. За время, оставшееся до восхода солнца, можно было как раз успеть добраться до места и вернуться обратно.
– Вперед.
