Никакой реакции.
Я достала коробку шоколада «Уитменз сэмплер». Название на упаковке было вышито крестиком.
– Кто-нибудь любит шоколад? – Никто даже на шаг ко мне не приблизился. – А «Фиг Ньютонз»? Это печенье.
– Может, мы лучше сфотографируемся? – предложила Кася и показала на мой фотоаппарат «Лейка».
Женщины собрались перед камерой, как букет цветов. Фотоаппарат настроился автоматически.
– Каким будет маршрут нашей поездки? – спросила Кася.
– Пока мы планируем начало маршрута в Нью-Йорке, оттуда вы разъедетесь по всей стране. Останавливаться будете в частных домах. Затем группа воссоединится в Сан-Франциско и отправится в Лос-Анджелес. Из Лос-Анджелеса на автобусе через всю страну с посещением Лас-Вегаса в Техасе. Конечный пункт маршрута – Вашингтон.
Кася перевела мои слова подругам, которые подошли поближе к ней. Я ожидала, что они хотя бы начнут улыбаться, но нет – женщины оставались серьезными.
– Они желают знать, из какого порта отходит корабль, – объяснила Кася.
– О, никакого корабля не будет. «Пан Американ эйрвейз» предоставляет вам бесплатный перелет.
Последовала оживленная дискуссия на польском, но теперь женщины начали улыбаться.
– Большинство из нас никогда не летали на самолете, – объяснила Кася.
Доктор Гитциг выглянул из кабинета, все взгляды обратились на него.
– Мы утвердили окончательный вариант списка, – объявил он. – Можно вас на минутку, мисс Ферридэй?
Я поспешила присоединиться к доктору в нашем смотровом кабинете.
– Поездку разрешили всем, – сообщил Гитциг.
Я с облегчением выдохнула:
– Слава богу.
– Всем, кроме одной. Доктор не поедет.
– Зузанна? Ради всего святого, почему?
– Мне очень неприятно это говорить, но я обнаружил у нее увеличение вирховской железы.
– Что?
– Это указывает на наличие раковой опухоли.
– Это излечимо?
– Маловероятно. Увеличение данной железы – признак рака желудка. Боюсь, ее дни сочтены.
Я скорее вернулась к женщинам. Они уже надели пальто и приготовились ехать домой. Я попросила Касю и Зузанну побеседовать с доктором отдельно и проводила их в кабинет. Сестры сели на складные стулья.
– Зузанна, мне жаль, но… – начал доктор Гитциг, – увеличение, которое я обнаружил у вас на шее, – это вирховская железа.
– «Место дьявола»? – уточнила Зузанна.
– Я предпочитаю называть это «сигнальный лимфоузел».
– Симптом рака желудка?
– Боюсь, что да.
– Неприятно иметь болячку, названную в честь немецкого доктора, – слабо улыбнувшись, пошутила Зузанна, глаза у нее заблестели.
– Но вы же не знаете это наверняка? – спросила Кася.
– Конечно, мы проведем дополнительные тесты, – сказал Гитциг. – Но совет докторов решил, что вы не можете быть включены в список кандидатов на поездку в Соединенные Штаты.
Кася встала:
– Как? Ведь цель этой поездки – получить медицинскую помощь, которая недоступна у нас в стране. Вы заставили нас приехать сюда, пройти осмотр, а теперь отказываете той, кто больше других нуждается в помощи? Зузанна может занять мое место.
– Кася, дело не в свободных местах, – вмешалась я.
– Мисс Ферридэй, вы говорите, что хотите нам помочь, но на самом деле вам плевать на нас. Принесли красивые сумочки и ждали, что мы их расхватаем?
– Я думала, что вам понравится…
– Мы – женщины, мисс Ферридэй. Нам совсем не нравится, когда нас называют «кроликами». Как будто мы испуганные зверьки в клетках. Мы живем в стране, где не можем позволить себе принимать подарки. Неужели это не понятно? Новая сумочка из Америки? Люди исчезают и за меньшее. Одна наша журналистка приняла коробку шоколадных конфет от американца. Больше ее никто не видел.
Я почувствовала, что краснею.
Как я могла совершить такой безответственный поступок?
– Кася, прошу тебя, – сказала Зузанна.
– Вы действительно хотите помочь, мисс Ферридэй? Тогда помогите моей сестре. – Кася подошла к доктору Гитцигу. – Внесите ее в этот список. Я вам заплачу, сколько попросите.
– Мы все узнаем точнее после анализа… – начал Гитциг.
– Моя сестра спасает жизни. Она всегда помогала людям. Вылечите ее – вылечите тысячи пациентов.
– Я очень сожалею, но совет врачей принял решение, – настаивал Гитциг.
– Мы не в силах отменить решение Союза борцов за свободу и демократию, – попыталась объяснить я.
– Чушь собачья! Я ухожу отсюда. – Кася выбежала из кабинета.
– Мне так жаль, – сказала я Зузанне.
Зузанна прикоснулась к моей руке:
– Мисс Ферридэй, я все понимаю…
– Дорогая, называйте меня Кэролайн.
– Важно, что остальные девочки поедут в Америку.
Я обняла Зузанну и прижала ее к себе. Какая чудесная женщина. И такая худенькая. Ее болезнь – настоящая трагедия. Если бы только было можно излечить ее средством по рецепту Вулси.
Потом Зузанна взяла меня за руку и попросила:
– Кэролайн, вы не обижайтесь на мою сестру. Кася порой бывает резкой. Мы многое пережили вместе. И спасибо, что привезли для нас подарки. – Она улыбнулась. – А если вы оставите ваши подарки в гардеробе, я прослежу, чтобы девочки их разобрали, пока никто не видит.
Глава 40
Кася
1958 год
За день, на который планировался мой отъезд в Америку, по всей нашей маленькой спальне были разбросаны вещи – какие-то мои, но большинство я одолжила. Петрик потирал спину – он уже не раз доставал мой чемодан с верхней полки в шкафу и возвращал его обратно, потому что я уже в шестой раз упаковывала и распаковывала свои вещи. На фабрике Петрика, как самого продуктивного работника, наградили радиоприемником.
Dungaree doll, dungaree doll,
Paint your initials on my jeans
[44].
Пел Эдди Фишер – мой любимый певец и красавчик к тому же.
Петрик держал меня за талию, и мы покачивались под музыку. Как было бы хорошо, если бы я снова могла танцевать. Но разве можно поехать в Америку лечить ногу, а Зузанну оставить дома?
Я отпустила Петрика и продолжила распаковывать чемодан.
– Ну почему ты такая глупая? – удивлялся Петрик.
– Без Зузанны не поеду.
