Смерти нет — исчезает ли в белом безмолвии шхуна «Святая Анна» с экспедицией Брусилова, видит ли Пушкин арбу, везущую чёрный ящик, её нет, а есть только вечное движение путешественника. В этом мире Архитектор сидит в своей мастерской метафор в окружении причудливых машин. Среди них удивительный Буквоскоп, хронометры и вовсе невиданные механизмы со множеством шестерёнок и пружин. Всё это тикает и позванивает, шуршат карты и чертежи, в иллюминаторе несётся над волнами бумажное облако русской литературы, стучит внизу пароходная машина.
А пока я глядел в окно, где было серо и пасмурно. Там была Россия, называющаяся Центральной и как-то напрягшаяся в ожидании некой перемены. Я думал о том, что и мне, вослед моим друзьям, тоже нужно написать философскую книгу.
Правда, пока я придумал только название.
Название для этой книги было: «Метафизика всего».
Да только от самого этого названия меня снова стало клонить в сон, и я уже не мог понять, снится ли мне Краевед или он наяву сказал у меня над ухом давнюю магическую фразу:
— Движение узорочья — движение от Костромы к Ярославлю.
Кажется, я уже слышал это, но вдумываться не было сил: я уже ничего не понимал, а только валился в сон.
Очнулся я от непривычной тишины. Наша машина зависла над краем огромного кювета.
Видать, её занесло на дурной дороге, и теперь мои подельники молча озирались, думая, в какую сторону вылезать из неё, чтобы не нарушить хрупкого равновесия.
Но вот мы встали на краю дороги, и только тут я понял, что изменилось в окружающем мире.
Выпал снег. Кругом нас лежало бесконечное белое поле — мы чёрными муравьями стояли рядом с машиной, а над нами было ровное белое небо, утратившее всякую голубизну.
Тут бы нас нужно было снять камерой на кране, специальным заключительным планом, что так любят кинематографисты, — когда камера уходит ввысь, а люди постепенно мельчают. Да только никакого кинематографа не было.
Было знамение снега, дорога где-то у Оки.
И вот мы, перекурив, упёрлись в борт машины, стараясь испачкаться не слишком сильно.
Благодарности
Автор выражает особую благодарность Даниилу Романову, пилотировавшему средство перемещения, позволившее четырём героям совершить своё странствие.
Наталье Балдиной — за предоставленные для издания чудесные рисунки Андрея.
Анне Воздвиженской — внимательному и терпеливому редактору этой книги.
И, конечно, моим прекрасным спутникам, позволившим мне испытать счастье дороги.
