Нам нужно немного поспать, подумал Клинт, Лиле больше всего. Но не до тех пор, пока мы не покончим с этим идиотизмом. А можно ли это сделать, был ли способ. Его первая мысль была о его телефоне, но экран не был достаточно большим для того, что он хотел.
— Джаред, Интернет все еще работает, не так ли?
— Последний раз, когда я проверял, работал.
— Принеси ноутбук.
— Зачем?
— Просто сделай это, ладно?
— У меня действительно есть сестра?
— Нет.
— Голова Лилы начала падать, но теперь она подняла ее.
— Да.
— Принеси ноутбук.
Джаред пошел за ним. Голова Лилы снова упала. Клинт погладил сначала одну ее щеку, потом другую.
— Лила. Лила!
Ее голова снова поднялась.
— Отстань. Не трогай меня.
— У тебя есть еще что-нибудь из того, что вы с Линни взяли в шкафчике для улик?
Пошарив в нагрудном кармане, она достала футляр для контактных линз. Она откинула крышку одного из пластиковых отсеков. Внутри был порошок. Она взглянула на него.
— Он сильный, — сказала она. — Я могу выцарапать тебе глаза. И без кокона. Мне грустно, но я очень зла.
— Я переживу. Давай.
Она согнулась, закрыла одну ноздрю и нюхнула порошок другой. Затем она откинулась назад, широко раскрыв глаза.
— Скажи мне, Клинт, была ли Шеннон Паркс хороша в постели? Я думаю, что да, но ей следовало быть лучше, если она хотела чтобы ты к ней переметнулся, после года или около того нашего брака.
Джаред вернулся, его печальное лицо говорило, Я ничего не слышал, кроме последней части, и поставил ноутбук перед отцом. Он пытался держать дистанцию от Клинта, когда делал это. И ты, Брут?
Клинт включил питание Мака Джареда, зашел на Файрфокс, и забил в поисковик «Шейла Норкросс баскетбол Кофлин». Нашел заметку. И фото девушки по имени Шейла Норкросс. Это была чертовски хорошая фотка от головы до пояса, показывающая ее в баскетбольном джерси. Ее красивое лицо раскраснелось от послематчевой суеты. Она улыбалась. Клинт изучал фотографию почти тридцать секунд. Затем, без слов, он повернул ноутбук, чтобы Джаред смог увидеть. Его сын взглянул, сжав губы и кулаки. Потом они медленно расслабились. Он посмотрел на Лилу, более недоуменно, чем когда-либо.
— Мам… если и есть сходство, то я его не вижу. Она не похожа на меня. Или папу.
Глаза Лилы, уже широкие от свежего приема волшебного порошка, расширились еще больше. Она выдала суровый смешок.
— Джаред, пожалуйста, не надо. Просто не надо. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.
Джаред мигнул, как будто ему дали оплеуху, и на какой-то ужасный момент Клинт был на грани того, чтобы ударить жену впервые за семнадцать лет. Что его остановило, так это еще один взгляд на фото улыбающейся девушки. Потому что если вы хотели найти его, было небольшое сходство, увидел ли его Джаред или нет: широкая челюсть, высокий лоб, и ямочки на щеках от её улыбки. Ни одна из этих особенностей не соответствовала Клинту, но он мог понять, как она сложила ассоциацию.
Я люблю твои ямочки, иногда говорила Лила Клинту, когда они только поженились. Часто в постели, после занятий любовью. Прикасалась пальцами. У всех мужчин должны быть ямочки.
Он мог бы рассказать ей то, что понял сейчас, потому что думал, что все понял. Но был и другой способ. Было четыре часа утра, время, когда обычно почти все в Трехокружье спали, но это была не обычная ночь. Если его старая подруга по системе усыновления не была в коконе, с ней можно было переговорить. Вопрос только в том, сможет ли он с ней связаться или нет. Он посмотрел на свой телефон, а затем пошел к телефону, висящему на противоположной стене. Он получил кайф от работающей линии; пока все в порядке.
— Что ты делаешь? — Спросила Лила.
Он не ответил, просто набрал 0. После шести гудков он боялся, что никто не ответит, что вряд ли бы его удивило, но усталый женский голос произнес:
— Да? Что там?
Клинт очень сомневался, что именно так Шенандоа Телеком поручал своим операторам отвечать на звонки клиентов, но он был благодарен, что просто слышит человеческий голос.
— Оператор, меня зовут Клинтон Норкросс, из Дулинга, и мне очень нужна ваша помощь.
— Что-то я сомневаюсь в этом, — в мгновение ока ответила она голосом, который мог (и, вероятно, так и было) исходить из какой-то дыры в округе Бриджер. — Это женщины сегодня нуждаются в помощи.
— Есть женщина, с которой мне очень нужно связаться. Ее зовут Шеннон Паркс. В Кофлине. — Если её имя вообще было в справочнике. Одинокие женщины часто шли по незарегистрированному маршруту. — Можете ли вы найти её для меня?
— Вы можете набрать 611 для получения этой информации. Или проверить чертов компьютер.
— Пожалуйста. Помогите мне, если можете.
Долгая тишина. Связь не была сломана, но что если она спит?
И тут оператор произнесла:
— Я нашла Л. С. Паркс на Мэйпл-стрит в Кофлине. Это та леди, которую вы ищете?
Скорее всего. Он схватил карандаш, висящий на доске объявлений, и надавил так сильно, что пробил бумагу.
— Спасибо, оператор. Спасибо большое. Можете дать мне номер?
Оператор это сделал, потом оборвал связь.
— Я не поверю ей, даже если ты ей дозвонишься! — Плакала Лила. — Она будет врать!
Клинт набрал номер, не отвечая, и даже не успев задержать дыхание. Трубку взяли на полпути через первый гудок.
— Я все еще не сплю, Эмбер, — сказала Шеннон Паркс. — Спасибо, что позвонила…
— Это не Эмбер, Шен, — сказал Клинт. Он внезапно почувствовал слабость в ногах и прислонился к холодильнику. — Это Клинт Норкросс.
5
Интернет — это светлый дом, возвышающийся над темным подвалом с земляным полом. Ложная информация прорастает в сети, как грибы в том подвале. Некоторые съедобные, большинство ядовитые. Ложь, которая началась в Купертино
[231] — заявленная как абсолютный факт — была одним из последних. В посте на Фейсбуке под названием «ПРАВДА ОБ АВРОРЕ», человек, который утверждал, что он врач написал следующее:
«Аврора» внимание: срочно!
Доктор Филипп П. Вердрушка
Команда биологов и эпидемиологов из медицинского центра Кайзер Перманенте определили, что коконы, покрывающие женщин, страдающих сонной болезнью, которую еще называют Аврора, отвечают за распространение болезни. Дыхание больных проходит через кокон и становится вектором в передачи болезни.
[232] Этот вектор очень заразен!
