У мистера Йенсона был такой великолепный почерк, что он по просьбе директора заполнял все дипломы.
Мистер Мортон и мисс Бернстоун преподавали и в этой школе. Когда они вели урок, мистер Йенсон обычно садился на заднюю парту и тоже слушал. В холодную погоду он приглашал мистера Мортона и мисс Бернстоун зайти в котельную, чтобы выпить чашечку горячего кофе перед тем, как отправиться в следующую школу. У него стояла газовая плита, а на маленьком столике имелось все необходимое, чтобы заварить кофе. Он подавал крепкий, горячий черный кофе в толстых чашках, и приходящие учителя благодарили его от всего сердца за доброту.
Фрэнси училась в новой школе с удовольствием. Она очень старалась быть хорошей ученицей. Каждый раз, проходя мимо дома, адрес которого они с папой указали в записке, Фрэнси поглядывала на него с благодарностью и теплотой. В ветреный день, когда перед домом носились обрывки газет, Фрэнси подбирала мусор и выбрасывала в сточную канаву. По утрам вешала мешок для мусора на забор, если замечала, что мусорщик, вытряхнув его, по небрежности бросил на тротуар. Обитатели этого дома привыкли к Фрэнси и считали ее воспитанным ребенком, который помешан на чистоте.
Фрэнси любила свою новую школу. Каждый день ей приходилось в общей сложности преодолевать сорок восемь кварталов, но и дорогу она тоже любила. Она выходила из дома гораздо раньше, чем Нили, а возвращалась намного позже. Кое-какие неудобства, конечно, причинял обед. Дойти до дома – а это двенадцать кварталов, – поесть, вернуться обратно в школу, и все успеть за один час. Ясно, что на еду оставалось совсем немного времени. А мама не разрешала брать обед с собой. Она так рассуждала:
– Фрэнси и без того отобьется от дома, когда подрастет. Но пока она ребенок, должна жить, как положено ребенку, и приходить домой на обед, как положено ребенку. Разве моя вина, что ей далеко идти? Разве не сама она выбрала эту школу?
– Но, Кэти, это очень хорошая школа, – возражал папа.
– Хорошее без плохого не бывает. Любишь кататься – люби и саночки возить.
Так решился вопрос с обедом. У Фрэнси оставалось пять минут, чтобы съесть обед, – этого хватало, чтобы забрать из дома сэндвич, а съедала она его по дороге обратно в школу. Ей даже в голову не приходило, что Кэти над ней издевается. Фрэнси была счастлива учиться в новой школе и соглашалась платить за это счастье любую цену.
Ей очень повезло, что она нашла эту школу. Благодаря новой школе Фрэнси открыла, что есть другая жизнь, кроме той, которую она знала с рождения, и эта другая жизнь не так уж недостижима.
24
Фрэнси считала время не по дням или месяцам, а по каникулам. Ее год начинался четвертого июля, потому что накануне заканчивалась учеба, это был первый нешкольный день. За неделю до этого дня она начинала собирать петарды. Каждый сэкономленный пенни шел на покупку маленькой хлопушки. Она складывала их в коробку под кроватью. По меньшей мере десять раз на дню она выдвигала коробку, перекладывала хлопушки, подолгу смотрела на розовую ткань, на белый плетеный стержень и ломала голову, как же они устроены. Она нюхала кусочек трута, который бесплатно прилагался к каждой хлопушке, и, если его поджечь, он долго тлел; от него запускали хлопушки.
Когда великий день наступал, Фрэнси с большой неохотой запускала петарды. Обладать ими гораздо приятнее, чем запускать. В том году, когда дела шли совсем плохо и ни одного пенни сэкономить не удалось, Фрэнси с Нили насобирали бумажных пакетов, в положенный день наполнили их водой, закрутили и сбросили с крыши на улицу. Шум был почти такой же, как от фейерверка. Прохожие возмущались, задирали головы с сердитым видом, когда пакеты пролетали у них под носом, но поделать ничего не могли – как поспоришь с обычаем детей бедняков отмечать Четвертое июля таким образом.
Следующий праздник – Хеллоуин. Нили мазал лицо сажей, надевал кепку задом наперед, а пальто шиворот-навыворот. Насыпал в черный материнский чулок золу и расхаживал в таком виде по улицам, размахивая «черным джеком» и выкрикивая время от времени ругательства.
Фрэнси, вместе с другими девочками, бродила по улицам, зажав в руке белый мелок. Девочки наскоро рисовали большой крест на спине у прохожих. Этот ритуал дети исполняли, не понимая его смысла. Знак остался, а причина, его породившая, забылась. Этот обычай появился в Средние века, когда так помечали дома и людей, которых поразила чума. Возможно, разбойники в те времена зло шутили, помечая таким знаком неповинных людей, и эта традиция пережила века и превратилась в бессмысленную забаву на Хеллоуин.
День выборов Фрэнси считала величайшим из всех праздников. Его, как никакой другой, отмечал весь район. Может, в других частях страны люди тоже голосуют, но уж точно не так, как в Бруклине, думала Фрэнси.
Джонни показал Фрэнси Устричный дом на Скул-стрит. Этому зданию больше ста лет, оно стоит с тех пор, как Большой вождь Таммани высадился здесь со своими храбрыми воинами. Жаркое из устриц, которое готовят тут, славится по всему штату. Но это заведение славилось не только устрицами. Здесь устраивали тайные встречи главные политики из Городского совета. Партийные лидеры встречались, чтобы потолковать с глазу на глаз в отдельном зале, и, глотая сочных устриц, решали, кого пропустить на выборы, а кого съесть.
Фрэнси часто ходила мимо Устричного дома и смотрела на него с волнением. На дверях никакой вывески, на окнах с короткими занавесками из коричневого льна на медном стержне тоже ничего, кроме папоротника в горшке. Однажды Фрэнси видела, как дверь открылась, чтобы кого-то впустить. Она заметила низкую комнату, слабо освещенную лампами с красными абажурами, в ней густой дым от сигар.
Фрэнси, вместе с другими соседскими детьми, участвовала в некоторых избирательных ритуалах, не понимая их смысла и причины. В ночь выборов они выстраивались в шеренгу, клали руки друг другу на плечи и змейкой шествовали по улицам, распевая:
Таммани, Таммани,
Великий вождь
Сидит в вигваме,
Машет победителям,
Фрэнси с большим интересом слушала дебаты между мамой и папой о достижениях и просчетах партии. Папа был убежденным демократом, а мама не верила в партию. Она ее критиковала и говорила, что папа впустую тратит свой голос.
– Ну, не скажи, Кэти, не скажи, – возражал папа. – В общем и целом, партия делает много хорошего для людей.
– Воображаю себе, – фыркала мама.
– Все, чего они хотят от людей, – это их голоса, а погляди, сколько они дают взамен.
– Назови хоть одну вещь, которую они дают.
– Допустим, тебе нужен совет по юридическому вопросу. Нет нужды обращаться к адвокату. Просто спроси своего депутата.
– Слепые ведут слепых.
– Ну почему ты не веришь! Может, они и делают какие-то глупости, но уж законы-то они знают вдоль и поперек.
