Тонкая линия появилась у Лори между бровей (Кэти называла ее чертой Ромли) – двухлетний ребенок осмысливал услышанное.
– Фэн-ни? – озадаченно спросила Лори.
– Слушай, Нили, я подняла ее и сварила ей кашу. Твоя задача – покормить ее. И не называй ее чучелом, пожалуйста.
Выйдя из подъезда на улицу, Фрэнси услышала, как ее окликают. Она посмотрела наверх. Из окна высовывался Нили в пижаме. Он запел тоненьким голоском:
Она шагает
На высоких каблуках,
А разодета она
В пух и прах…
– Нили, чудовище! Просто чудовище! – крикнула Фрэнси. Он сделал вид, что не понял.
– Как ты сказала? Он чудовище? У него огромные усы и лысый череп?
– Иди лучше покорми ребенка.
– Как ты сказала – ждешь ребенка, Фрэнси? Ты ждешь ребенка?
Мужчина, который проходил мимо, подмигнул Фрэнси. Две девушки, шедшие под ручку, прыснули со смеху.
– Чертов мальчишка! – крикнула Фрэнси в бессильной ярости.
– Ты ругаешься! Я скажу маме, я скажу маме, я скажу маме, что ты ругаешься, – распевал Нили.
До Фрэнси донесся звук подъезжающего трамвая, и она сорвалась с места.
Он ждал ее, когда она вышла с работы. Он встретил ее той же улыбкой.
– Здравствуй, лучшая девушка на свете! – Он сжал ее ладонь.
– Привет, Ли. Рада видеть тебя снова…
– …Дорогой, – подсказал он.
– Дорогой, – повторила она.
Они поели в кафе-автомате – это место интересовало его. Курить в кафе запрещалось, а Ли не мог сидеть без сигареты, и они не задержались там после кофе и десерта. Решили пойти потанцевать. Нашли возле Бродвея заведение, куда билет стоил десять центов, а военных пускали за полцены. Он купил на доллар полоску из двадцати билетов, и они стали танцевать.
Не прошли они и половины круга, как Фрэнси обнаружила, что его долговязая неуклюжесть весьма обманчива. Танцор он ловкий и умелый. Они танцевали, крепко обняв друг друга. Разговоры были излишни.
Оркестр заиграл одну из любимых песен Фрэнси: «Одним воскресным утром».
Одним воскресным утром,
Когда светило солнце
Певец дошел до припева, и Фрэнси стала тихонько подпевать ему:
Я в платье полосатом,
Невеста хоть куда.
Она почувствовала, что Ли прижал ее крепче к себе.
Я знаю, все подружки
От зависти умрут.
Фрэнси была совершенно счастлива. Еще один круг по залу, и снова припев, на этот раз певец немного переделал слова в честь солдат, которые были тут:
А он в военной форме,
Жених мой хоть куда.
Она обняла его и прижалась щекой к его мундиру. И подумала то же, что подумала Кэти семнадцать лет назад, когда танцевала с Джонни: она готова на любые жертвы, на любые испытания, лишь бы только всегда быть рядом с этим мужчиной. И подобно Кэти, Фрэнси не пришло в голову, что, возможно, дети помогут ей пережить эти жертвы и испытания.
Группа солдат собралась уходить. По заведенному обычаю оркестр оборвал мелодию и заиграл «Когда я вернусь к тебе». Все перестали танцевать и запели, прощаясь с солдатами. Фрэнси и Ли держались за руки и пели, хотя оба плохо знали слова:
Тучи рассеются,
Когда я вернусь к тебе,
И солнце засияет ярче…
Раздались крики: «До свидания, солдаты!», «До свидания, бойцы!», «До встречи!». Собравшиеся уходить солдаты стояли на пороге и пели. Ли потянул Фрэнси к выходу.
– Давай уйдем сейчас, – шепнул он. – Эта минута навсегда останется у нас в памяти как прекрасное воспоминание.
Они медленно спускались по лестнице, песня летела им вслед. Выйдя на улицу, они подождали, пока допоют до конца:
Молись за меня каждый вечер,
Пока я не вернусь к тебе…
– Пусть это будет наша с тобой песня, – прошептал он. – Вспоминай обо мне каждый раз, когда услышишь ее.
Они пошли по улице, тут начался дождь, они побежали и укрылись в дверном проеме пустого магазина. Стояли в сухом и темном проеме, держались за руки и смотрели, как идет дождь.
«Люди считают, что счастье – несбыточная вещь, – думала Фрэнси. – Что найти его трудно, едва ли возможно. Но ведь сущие мелочи могут сделать счастливым: крыша, когда идет дождь, чашка крепкого кофе, когда устал, сигарета после обеда, хорошая книга, когда ты одинок, а еще – быть рядом с тем, кого любишь. Все это и есть счастье».
– Рано утром я уезжаю.
– Во Францию? – спросила она, счастья как не бывало.
– Нет, домой, на день или два. Мама хочеть повидаться со мной перед тем, как…
– О!
– Я люблю тебя, Фрэнси.
– Но ты ведь помолвлен. Это первое, что ты мне сообщил.
– Помолвлен, – горько сказал он. – А кто не помолвлен? В маленьком городке все или помолвлены, или женаты, или разводятся. Больше там заняться нечем. Как это бывает? Ходишь в школу. Начинаешь провожать девочку после уроков – часто просто потому, что вам по пути. Вы вырастаете. Она приглашает тебя на вечеринки к себе домой. Ты идешь на другую вечеринку – тебя просят захватить и ее, после вечеринки она рассчитывает, что ты проводишь ее до дома. Скоро за ней никто не ухаживает, все думают, что она твоя девушка. Если бросишь ее, будешь чувствовать себя подлецом. И вот, потому что деваться некуда, ты женишься. И все идет даже неплохо, если она порядочная девушка (а так чаще всего и бывает), а ты хотя бы наполовину порядочный парень. А потом появляются дети, и вы отдаете им всю любовь, которой не питаете друг к другу. И дети оказываются в выигрыше в конце концов. Так что я тоже помолвлен. Но я никогда не чувствовал к ней того, что чувствую к тебе.
– Но ты собираешься на ней жениться?
Ей пришлось долго ждать ответа.
– Нет.
Счастье снова вернулось к ней.
– Скажи мне это, Фрэнси, – прошептал он. – Скажи.
И она сказала:
– Я люблю тебя, Ли.
– Фрэнси, – в его голосе послышалась настойчивость. – Может, я не вернусь оттуда, и я боюсь… боюсь. Вдруг я умру и так и не узнаю… никогда… Фрэнси, можем мы побыть вместе?
– Мы и так вместе, – наивно ответила Фрэнси.
– Я имею в виду – в комнате. Одни… До утра, до моего отъезда?
– Я… не могу.
– Разве ты не хочешь?
– Хочу, – честно ответила она.
– Тогда почему…
