– Но ведь оставалась моей подругой. Ты верила мне. Я не понимаю!
– Ты вправду считала меня такой дурой? Ты думала, я не знаю, что у тебя на самом деле на уме? Я тебя умоляю… – Дафна покачала головой. – «О, Эмбер, я так страдала из-за измены Джексона. Я не могла родить ему сына». А ты всему этому верила, и все делала ровно так, как я на то надеялась. Ты даже купила себе духи, на которые у меня якобы была аллергия. – Она нарисовала в воздухе кавычки. – И как только ты зачала его сына, я поняла: он твой. А я не беременела только потому, что у меня стояла внутриматочная спираль.
Эмбер от удивления широко раскрыла рот.
– Ты все это спланировала?
Дафна улыбнулась.
– Ты думала, что обретаешь идеальную жизнь, идеального мужчину Ну и как он тебе теперь нравится, Лана? Он уже предстал перед тобой во всем своем блеске?
Эмбер злобно уставилась на Дафну.
– Я думала, дело только во мне. Что все из-за того, что он про меня узнал. Он мне сказал, что я белое отребье. – Ее глаза наполнились ненавистью. – Это ты отдала ему папку?
Дафна кивнула.
– Я прочитала все о том, как ты ложно обвинила бедного парня Мэтью Локвуда в изнасиловании, когда он отказался на тебе жениться. Как ты загнала его на два года в тюрьму за преступление, которого он не совершал.
– Этот сукин сын заслужил это! Он сделал из меня свою грязную тайну, он спал со мной все лето, пока его богатенькая подружка была в отъезде. А его мамаша – думаешь, она захотела своего внучка? Нет, она сказала, чтобы я сделала аборт. А еще сказала, что любой мой ребенок – это просто мусор. И я хохотала, когда ее драгоценного сыночка уводили. Как же я радовалась, видя, как покрывается грязью и позором имя Локвудов. Они считали себя такими прекрасными, такими всемогущими.
– Ты до сих пор не чувствуешь угрызений совести? Не чувствуешь – хотя из-за тебя его избили в тюрьме, и ему суждена инвалидная коляска до конца жизни?
Эмбер начала расхаживать по комнате.
– Ну и что? Если он такой слабак и не смог за себя постоять в тюрьме, я-то тут при чем? Он просто забалованный маменькин сынок. – Она пожала плечами. – К тому же у него есть деньги, о нем очень даже хорошо заботятся. И его драгоценная подружка таки вышла за него.
– А как же твой сын?
– Как же Джексон-младший?
– Нет, другой твой сын. Как ты могла просто бросить его?
– А что мне было делать? Мать нашла мой дневник и пошла в полицию. Они нашли присяжного, которого я уговорила голосовать за то, что Мэтью виновен, и тот согласился дать показания против меня. Меня арестовали. Какая мать сдаст собственную дочь? А она говорила, что ей жалко Мэтью. Можно подумать, этот избалованный ублюдок заслуживал хоть каплю жалости. И как только меня отпустили под залог, я решила бежать. Я ни за что не согласна была сесть за решетку только за то, что наказала Мэтью по заслугам. – Она сделала глубокий вдох. – Но я бы хотела вернуть себе моего сыночка и наказать Мэтью и эту жирную корову его женушку. Она его воспитывает – будто она и есть его мать. А он мой, а не ее. Это нечестно.
– Нечестно? – Дафна рассмеялась. – Представляю, насколько ему лучше без тебя. А скажи-ка мне вот о чем? Кто такая Эмбер Паттерсон? Ты имеешь какое-то отношение к ее исчезновению?
Эмбер снова сделала большие глаза.
– Конечно же нет. Я удрала из нашего городка. Водитель грузовика подвез меня из Миссури до Небраски. Там я нашла работу официантки, и одним из тех, кто ходил в наше кафе постоянно, был парень, который работал в городском совете. Он и раздобыл мне документы.
– Но как у тебя оказался ее паспорт?
Эмбер улыбнулась.
– Ой, ну ты же знаешь, как все бывает в маленьких городках. Через какое-то время я сумела втереться в доверие к ее бедной мамочке. Она работала в бакалейном магазинчике. Прошло несколько месяцев. В общем, вышло так, что я оказалась чем-то похожа на ее дочку. Делу помогло то, что носила такую же стрижку, а когда поговорила кое с кем из ее подружек, стала говорить матери, что люблю то и это – то есть то самое, что любила она. Ее мамочка раз в неделю звала меня на ужин. Готовила она ужасно. Я выяснила, что Эмбер должна была поехать во Францию с школьным классом, только поэтому она и оформила себе паспорт. И я его выкрала. – Она пожала плечами. – И еще от нее осталось красивое колечко с сапфиром. Его я тоже взяла. Ей же оно уже не было нужно.
Дафна покачала головой.
– Да… Говорят, ниже упасть невозможно. Но это не про тебя.
– Ты никогда этого не поймешь. Когда ты родилась и выросла в бедности, где на тебя все смотрят сверху вниз, то очень быстро понимаешь: если чего-то хочешь, нужно взять это самой. На блюдечке тебе никто ничего не принесет.
– А теперь у тебя есть то, чего ты хочешь?
– Поначалу было. Пока он не узнал про мое прошлое. – Ее прежняя бравада начала испаряться. Она выпрямилась и посмотрела на Дафну. – Если бы ты не отдала ему ту папку, я могла бы от него уйти. Получила бы помощь органов опеки и алименты. Но если я уйду, он сдаст меня полиции.
Вдруг ее поведение так резко изменилось, что Дафна воочию увидела преображение.
– Дафна, ты же знаешь, какой он. Теперь мы с тобой обе – его жертвы. Ты должна помочь мне. Ты же придумала, как уйти от него. Должно же быть что-то такое, что я могла бы использовать против него. Есть что-то?
Это была прежняя Эмбер. Та, которую Дафна считала своей подругой. Но какая самовлюбленность! Она думала, что до сих пор способна ею манипулировать.
Дафна посмотрела на нее.
– Скажи мне кое-что – только честно: ты когда-нибудь считала меня подругой?
Эмбер взяла Дафну за руку.
– Конечно же я была твоей подругой, Даф! Просто… ну, такое искушение. У меня не было ничего, а у тебя было все. Пожалуйста, прости меня. Я понимаю, что поступила неправильно, и мне очень жаль. Наши дети – родственники. Мы с тобой теперь как сестры. Ты хороший, добрый человек. Пожалуйста, помоги мне.
– А если я помогу тебе, тогда что? Ты уйдешь от него, и мы снова сможем стать подружками?
– Да. Снова будем подругами. Ради Джулии и Шарлин.
Но как только эти слова слетели с губ Эмбер, она тут же пожалела о своей ошибке.
– Ага. Ради Шарлин. Которая никогда не существовала. – Дафна поднялась. – Наслаждайся своей кроватью, Эмбер. Ты будешь проводить в ней много времени. Джексон – мужчина с сильным аппетитом.
Эмбер прищурилась и ухмыльнулась.
– А хочешь правду? Никогда я не была твоей подругой. У тебя были все деньги, вся власть, а ты меня кормила объедками. Ты даже не ценила то, что у тебя было. Не ценила уйму денег, которые он тратил на тебя и твоих девчонок. Это было просто отвратительно. А я все время пахала в его офисе, как лошадь. – Ее взгляд стал ледяным. – Я делала то, что должна была делать. Какая же это была скука – слушать все твои тоскливые истории. Все время хотелось гаркнуть – она сдохла! Кому какое дело до этой твоей Джулии? Она уж двадцать лет как гниет в земле.
